Дон Алехандро, человек и чародей
Шрифт:
— Да, люди — ущербный вид, — согласился Шарик. — Лысые, с нехваткой ног и временами туповатые. Но тут уж все претензии к Всевышнему. Возможно, это испытание и если вы благополучно его пройдете, переродитесь во что-то поприличнее?
Шарику я напоминать не стал, что конкретно его вид был выведен магически именно людьми. Предсказать ответ было легко: скажет, что человечество всего лишь ступенька к вершине божественного создания — ками.
— Шарик, не до теологических вопросов нам сейчас. Они ерунда на фоне того, что ты рассказал. Что будет, если Рамон умрет, не обнаружив меня?
— Страна
— Вариант не очень.
— Не надо заранее настраиваться на плохое, — жизнерадостно сказал Шарик. — Рамон может завести еще одного принца, он не совсем дряхлый. Откатом ему нехило прилетит, но детотворные функции не отобьет. Или ты можешь умереть раньше него, тогда вариант с ритуалом принятия в род пройдет. Или тебя не найдут желающие умостить задницу на трон. Или ты станешь чародеем такого уровня, что с тобой побоятся связываться. Возможны варианты.
— Куда ни кинь — всюду клин, — размышлял я. — Может, тогда и ритуал проводить не стоит?
— Как это не стоит? — Шарик возмущенно подпрыгнув, подтвердив, что взятки он принимает в последнее время часто, и все — калорийней некуда. — Да Мибии только лучше будет без такого порченного наследника, как Рамиро. Без него земля будет чище.
— А мы — живей, — намекнул я на его личную заинтересованность.
— И это тоже.
— Вообще, о таких вещах, связанных с наследованием трона, нужно предупреждать заранее, — намекнул я.
— Откуда я мог знать, что ты не в курсе? — симулировал удивление ками. — Да и что бы это изменило?
— Ничего, — вынужденно признал я.
— Вот-вот. И вообще, мы хотели прогуляться до леса. И тебе, и мне нужно размяться. А ты еще и прекрасно потренируешься, вычленяя нужные силуэты на фоне деревьев и кустов.
Разминаться предполагалось только мне, потому что Шарик слезать с моего плеча не собирался. Руководящая и направляющая роль за двести лет настолько ему пришлась по сердцу, что менять он ничего не собирался. Забыл Шарик, что это ками — спутник человека, а не человек — спутник ками. Или не забыл, но очень надеялся, что у нас с ним отношения будут развиваться именно так. Честно говоря, я бы предпочел партнерские, не нравилось мне и то, что было, и то, на что настраивается Шарик.
До леса я дошел, не применяя ничего из чародейских знаний, просто наслаждаясь солнцем, легким ветром и запахами летнего леса. В лесу же, по совету Шарика, я опять закрыл глаза и попытался разобраться в мешанине линий. С непривычки это оказалось сложным делом. Потому что растительности оказалось очень много, а представители животного царства, напротив, были чрезвычайно редки. Но зато, когда я приноровился, выяснился один весьма полезный побочный эффект: грибы на аурном фоне выглядели лишь чуть светлее животных и поэтому выделялись на фоне растений сразу. Так что из леса я вышел как белочка — с нанизанными на прутики грибами, о которых Шарик уверенно сказал, что они не ядовитые.
Глава 25
Занятия по контролю привели к неожиданному результату. Я обнаружил, что могу работать с не пропитанной магией материей, изменяя ее по своему усмотрению. Когда я в задумчивости превратил прутик в спираль, я удивился, но не придал этому особого значения. Но когда у меня в руке согнулся уже приличного размера полено, а я не только заметил, когда это произошло, но и как я это сделал, то тут уж вариантов не было — направленное изменение. Опыты показали, что изменять я мог только форму и размеры, но не объем и плотность. Грубо говоря, если я вытягивал полено в длину, то одновременно уменьшал его толщину, а равномерно или нет — зависело от моего желания. И еще, изменения такого рода были довольно грубыми, создать на поверхности дерева узор я не мог, хотя последний замечательно вырезался уже ледяными лезвиями, орудовать которыми благодаря развившемуся контролю я мог виртуозно, а размер которых мог меняться в зависимости от объема подаваемой в них чародейской энергии. Это так меня заинтриговало, что все утро после завтрака я провел, меняя чурбачки и сострагивая с них стружку. Вырезал я сначала узоры, а потом решил замахнуться на святое — на скульптуру.
За этим делом и застал меня Шарик, который решил, что от чародейских занятий мне нужно отдохнуть и с утра исчез в неизвестном направлении. Хотя почему неизвестном? Я уверен, что он торчал на кухне, притворяясь бедным безобидным голодным почти котиком. Не хватало только жалобно глядящих глаз, зато в арсенале были подрагивающие конечности. Подрагивали они потому, что пушистая тушка выглядела круглой не только потому, что была пушистой, но и потому, что становилась жирноватой. Намекнуть, что ли, Шарику на то, что ему пора посидеть на диете? Или хотя бы побольше двигаться? Причем желательно не на моем плече, потому что места для моциона для такого шикарного ками там маловато.
— Смотрю, времени ты не теряешь, — с неожиданным одобрением сказал ками. — Принцип понял — и понеслось. А ведь дерево, особенно свежее, — один из самых сложных материалов для таких манипуляций. С камнем, кстати, намного проще и одновременно интереснее, попробуй как-нибудь.
— Предлагаешь башню на опыты извести? Других камней я тут не вижу, — заметил я, отвлекаясь от вырезания фигурки. Белочка получалась несколько странная, хотя и узнаваемая. Именно такая, всклокоченная, и приходит после чрезмерного возлияния. Правда, с хвостом я немного накосячил, но тылом мы мое творение ни к кому поворачивать не будем.
— Определенно из ранга балбесины я тебя вывел слишком рано, — возмутился Шарик. — Ты же сам создал огромный кусок камня, совершенно лишнего, между прочим, перед нашей башней. Ты его хоть на плитку построгай, что ли, потому что разбазаривать чародейский дар на всякую ерунду не надо. Даже когда тренируешься, делай что-то полезное. Развитие чародея — очень затратное занятие, поэтому все, что ты делаешь, должно приносить пользу. Какая польза от этой фигурки? Ее у тебя никто не купит, и для нашего дома украшение более чем сомнительное.