Дон Кихот с ядерным чемоданчиком
Шрифт:
–Ни фига себе! – невольно восхищенно выругался Лешка.
–Годиться, – спокойно сказал Глеб, глядя на дымящееся сопло ракетного двигателя, – теперь можно собирать большую ракету.
Им повезло, их «пробного пуска» из взрослых никто не заметил. Ребята унесли отработавший и частично сплющенный спереди двигатель в подвал и в тот же день начали собирать ракету по чертежам Глеба. Отдельным пунктом шла боеголовка. Ее Глеб собирал сам, не доверяя остальным. Это была сложная конструкция: в центре помещался «дымный» наполнитель из смеси резины и марганцовки, вокруг него Глеб засыпал как можно больше магниевого порошка, а третьим слоем шел охотничий порох, который должен был зажечь сразу весь магний одновременно. Порох он выпросил у знакомого мальчика из другого класса, отец которого увлекался охотой, правда пришлось за это отдать несколько рублей и альбом с марками. Боеголовка вышла довольно большой – и напоминала два соединенных вместе оцинкованных ведра. Тонкие алюминиевые емкости для нее Димка нашел на свалке у Ивана Дмитриевича.
–А если она кому-нибудь на голову упадет? – спросил он.
–Я вывел провода электрозапала из боеголовки и подсоединил их к пиропатронам. Как только двигатели потеряют мощность и ракета начнет падать по баллистической траектории, сработают пиропатроны, которые разорвут корпус и вышвырнут наружу боеголовку, одновременно сработает электрозапал самого имитатора ядерного взрыва. Но там у меня стоит замедлитель, – Глеб усмехнулся, подводя итог, – боеголовка взорвется в воздухе, недалеко от земли.
–Погоди, ты же сказал, что мы вообще эту ракету запускать не будем, – заметил Ромка.
–Да?… Верно, поэтому все вопросы отпадают, – резко ответил Глеб, и словно извиняясь добавил, – но ракетная база у нас все же будет. Ведь мы стоим на страже рубежей Континентального Союза!
–Точно, – поддержал его Лешка, – а когда мы за компьютером поедем? Хочется снова в квадратики поиграть.
На этом спор был исчерпан.
В последующие недели сборку удалось полностью закончить и трехметровую ракету на домкратах подняли в трубу мусоропровода, подставив под нее стальную раму как основание. Теперь ракета в шахте находилась как пуля в стволе, оставался только небольшой зазор между стальной стенкой и покрашенным в белый цвет корпусом.
Глеб много общался с людьми на оборонном заводе отца, когда ходил туда за консультациями или деталями. Как-то он обратил внимание на круглые стальные емкости с ввернутым в них трубкой. Они отдаленно напоминали тыквы. Глеб спросил об их назначении и узнал, что это газогенераторы. В них накачивался воздух, а потом они могли быстро его выпустить, создавая высокое давление.
–Видишь ли, мальчик, – объяснил ему один из инженеров, когда Глеб напрямую спросил его о возможности старта небольшой твердотопливной ракеты из шахты, – если ты запустишь «маршевые» двигатели прямо в стартовой шахте, то пока ракета разгонится, велика вероятность, что она просто сгорит или взорвется от давления самих газов. Чтобы этого избежать нужны отводы раскаленных газов или газогенераторы, которые плавно разгоняют и выталкивают ракету из шахты, а вот потом включаются основные двигатели.
От этих слов Глеба прошиб холодный пот, когда он ясно представил, что же могло случиться, если б он решился запустить ракету прямо сейчас. «Отводы нам делать некуда, – решил он, сразу же собравшись и взяв себя в руки, – придется ставить эти, как их, газогенераторы». Несколько не прошедших испытания «шаров» он с помощью приятелей, в тот же день принес со свалки в подвал. Попутно Глеб выпросил у Ивана Дмитриевича небольшой старый компрессор, который они правда еле дотащили до «базы», потратив на это полдня. Монтаж этого нового «оборудования» занял еще месяц. Но к началу мая ракета была готова к пуску. Глеб сам запер железную дверь, а для верности еще заложил ее кирпичами. Цемент и кирпичи он с друзьями позаимствовали с близлежащей стройки. Пришлось правда купить сторожу блок дорогих сигарет. Теперь ракета была полностью замурована в шахте и о ее существовании говорило только несколько проводов, выходивших из бетона.
С электроникой дела тоже шли не хуже. Четыре стойки ЭВМ стояли по углам, придавая пункту управления, так Глеб назвал их комнату в подвале, серьезность и некоторую солидность. Несколько неисправных мониторов, выдававших на экранах сплошные нули и стоящих прямо на списаных пультах тоже делали помещение отдаленно похожим на ракетную базу. Трубы проходящие по стенам окончательно создавали впечатление, что это ракетный бункер. Глеб работал как одержимый, он запоминал и извлекал из памяти множество сведений по разным отраслям техники. Иногда он сам удивлялся, тому что до сих пор не «сбрендил», хотя некоторые его друзья и знакомые были совсем иного мнения. Последним штрихом, завершающим подготовку электронной начинки пункта управления был обещанный отцом компьютер. А вот его Глеб намеревался использовать «по настоящему», в отличие от другой электронной «мебели», то есть напрямую подключить к электрозапалам и газогенераторам. Только с этого компьютера можно было отдать команду «Старт», запустив ракету из шахты. Друзья помогали Глебу с энтузиазмом, но их иногда настораживала его одержимость и упертость, казалось, что иногда он терял связь с реальностью, перемещаясь в какой-то свой, выдуманный мир. Однажды, когда они монтировали Главный Пульт с Красной Кнопкой, Лешка стал играть, крикнув:
–На нас совершено ядерное нападение!
–Всем занять своим места! – тут же откликнулся Глеб, в его глазах при этом появился сумасшедший огонек, – Леха поднимай стратегическую авиацию, Мишка – за пульт ПВО, Ромка – предупреди соседние базы!
–А ты? – Ромка недовольно покосился на Глеба, вылезая с отверткой из-под стола.
–Я введу ядерные коды! И тогда – «Старт», – на полном серьезе заявил Глеб. Тут он пришел в себя, и осмотрелся словно попал сюда впервые, и про себя тихо добавил, – да, нам еще нужны коды
Подключение компьютера, его настройка и написание программного обеспечения заняли не так много времени как казалось сначала Глебу. Самым тяжелым было добиться того, чтобы по команде с компьютера включались реле механизма запуска. Но он решил этот вопрос просто – подключил их в гнездо, куда должен был подключаться принтер. Обращение программы к принтеру замыкало реле высокого напряжения, а оно в свою очередь подавало основное сетевое напряжение на газогенераторы. Дальше все шло автоматически: после открытия газогенераторов ровно через три секунды электрозапалы поджигали основные двигатели. Как считал Глеб, к этому времени сжатый воздух должен был вытолкнуть ракету из шахты. С написанием управляющей программы ему помог отец. Он конечно не подозревал, что это не детская компьютерная игра, как сказал ему Глеб, а программа управления стартом. Естественно Глеб не мог не предусмотреть защиты от «несанкционированного пуска», как говорил он сам, часто употребляя ракетную терминологию. Чтобы замкнуть всю цепь требовалось сделать несколько операций: нагнать воздух в газогенераторы, включить сам пульт повернув ключ, ввести коды в компьютер, и только после этого можно было нажать Красную кнопку, и тогда ракета поднимется в воздух. После установки компьютера, который как и обещал списал отец, его друзья стали относиться к затее с ракетной базой более лояльно. Отец вместе с компьютером дал дискету с играми и теперь они, после уроков, вечерами напролет, играли, сбивая самолетики или сражаясь с примитивными монстрами. В своем ракетном бункере они сделали еще несколько атрибутов «настоящих» ядерных сил, увиденных в фильмах: повесили на стенку слева от пульта несколько больших плоских электрических часов, показывающих разное время, но начинающих работать только тогда, когда повернут ключ запуска. А справа от пульта висела эмблема Континентального Союза, нарисованная прямо на белой стене. А так как никто из ребят большие плакаты никогда не рисовал, то пришлось довольно много потрудиться, чтобы она выглядела более-менее пристойно, а не обычной мазней на стенах. Иногда они играли в «Запуск» и было даже немного жутко, когда Глеб отдавал команды, ведь все мальчишки знали, что там, за толстой стеной, кирпичами и железной дверью находиться самодельная, но все же настоящая ракета. Единственно чего Глеб никогда не делал, так это не вводил последний код и не нажимал Красную кнопку, которая торчала над пультом как раз около его правой руки. До нее даже не надо было дотягиваться, просто сдвинуть кисть чуть в сторону и вдавить кнопку в пульт. После таких игр они конечно все отключали. Но чувство мощи, которая подчиняется им, оставалась и это придавало некоторую гордость. С дверью в бункер ребята тоже основательно поработали. Теперь для ее открытия одного ключа было недостаточно, требовалось с наружной стороны набрать цифровой код. А с внутренней стороны Глеб с друзьями прикрутил несколько старых электрозамков, выпрошенных у Ивана Дмитриевича на «складе бракованных изделий». Теперь при включении на пульте тумблера «Боевая тревога», дверь надежно блокировалась, и начинал работать второй компрессор, подающий воздух в помещение с улицы. Зачем все это было надо Глеб и его друзья сами не знали, просто эти устройства в их представлении выглядели впечатляющим и по-взрослому серьезными. «Игра» заходила все дальше и дальше. Глеб сам часто не понимал, где собственно он находиться – в подвале своего дома или в командном пункте за пультом запуска баллистических ракет. Ключ от пульта он повесил на металлическую цепочку и теперь всегда носил с собой на шее. А последний код запуска не сказал никому, но постоянно повторял его про себя, чтобы ненароком не забыть. Иногда он что-то бормотал себе под нос, и когда его окликали – словно просыпался, в первую секунду не понимая где он очутился и как сюда попал. Так Глеб оказался между двумя мирами, реальным и выдуманным: в одном он был обычным советским школьником в темно-синем пиджаке и с красным пионерским галстуком, а в другом – начальником ракетной базы и военным специалистом с ключом на блестящей цепочке, защищающим границы Континентального союза от ядерного нападения.
В школе быстро привыкли к странному поведению Глеба. Уже никто не обращал внимания на то что под школьным пиджаком он постоянно носит темно-зеленую рубашку, и давно обходиться без пионерского галстука, заменив его офицерским. Классная руководительница несколько раз ругала его, но видя что это бесполезно, «махнула рукой» и прекратила. Потому что Глеб каждый раз стоял опустив голову и ничего не отвечал, даже когда на него кричали. Только упорно носил свою придуманную форму несуществующего государства.
В середине апреля, когда до каникул было еще долго, а весна выдалась необычно теплой, подошла его очередь дежурить по классу. Сашка Аравин, с которым он сидел за партой и поэтому обычно они вместе дежурили, заболел, и учительница назначила вместо него следующую по списку Нелеву. В этот день Глеб остался после уроков, и они с Ленкой принялись мыть пол в классе. Он ненавидел эту работу, после нее пиджак и брюки всегда оказывались грязными, а иногда мокрыми. Погода стояла теплая и несмотря на открытые окна в классе становилось жарко. Глеб снял школьный пиджак и бросил его на ближайшую парту. Ленка мимолетно скользнув по нему взглядом, вдруг повернулась и уставилась на него широко открытыми глазами, точнее на его рубашку. В школе Глеб старался не снимать пиджака, чтобы никто не видел вышитых эмблем.