Доникейское христианство (100 — 325 г. по P. ?.)
Шрифт:
Niedner: К. Gesch.253 sqq., 259 sqq.
Albrecht Ritschl: Entstehung der altkathol. Kirche,2 nded. 1857, p. 402–550. Справедливо подчеркивает практические и этические особенности секты.
Р. Gottwald: De Montanismo Tertulliani.Vratisl. 1862.
A. Reville: Tertullien et le Montanisme,в «Revue des deux mondes», Nov. 1864. См. также его очерк в «Nouvelle Revue de Theologie» 1858.
R. A. Lipsius: Zur Quellenkritik des Epiphanios.Wien 1865; и Die Quellen der "altesten Ketzergeschichte.Leipz. 1875.
Emile Str"ohlin: Essai sur le Montanisme.Strasbourg 1870.
John de Soyres: Montanism and the Primitive Church(очерк, получивший премию Хальса). Cambridge 1878 (163 pages). С полезной хронологической таблицей.
G. Nathanael Bonwetsch (из Дорпата): Die Geschichte des Montanismus.Erlangen 1881 (201 р.). Лучшая книга на эту тему.
Renan: Marc–Aur`ele(1882), ch. XIII, p. 207–225. См. также его очерк Le Montanisme,в
W. Belck: Geschichte des Montanismus.Leipzig 1883.
Hilgenfeld: D. Ketzergesch. des Urchristenthums.Leipzig 1884. (pp. 560–600.)
Тему хорошо рассматривает доктор M"oller в Herzog (revis, ed. Bd. . 255–262); Bp. Hefele Wetzer & Welter, Bd. VII. 252–268, и в его Conciliengesch.revised ed. Bd. I. 83 sqq.; а также доктор Salmond в Smith & Wace, III. 935–945.
См. также литературу о Тертуллиане, § 196.
§110. Внешняя история монтанизма
В монтанизме объединились все аскетические, ригористические и хилиастические элементы древней церкви. В нем они претендовали на всеобщую ценность, которую католическая церковь вынуждена была отвергнуть в собственных же интересах, ибо она предоставляла право на усилия по достижению чрезвычайной святости сравнительно небольшому кругу аскетов и священников и старалась, скорее, облегчить христианский образ жизни для больших масс верующих, нежели утяжелить его. Вот в чем расходилось с церковью это замечательное явление, а не в вопросах вероучения. Его нельзя называть ересью, как это обычно делается, потому что монтанизм изначально не был отходом от веры, он был лишь нездоровым преувеличением роли практической нравственности и дисциплины в ранней церкви. Это был чрезмерный сверхнатурализм и пуританство, противопоставленные гностическому рационализму и католической мягкости. Это первый пример искреннего и задуманного на благо, но мрачного и фанатичного гиперхристианства, которое, как и все гипердуховное, было обречено на то, чтобы в конце концов выродиться в плотское.
Монтанизм возник в Малой Азии — театре многих движений церкви в тот период, но не в Ефесе и не в каком–либо большом городе, а в нескольких незначительных селениях провинции Фригия, где некогда было распространено чувственное, мистическое и мечтательное поклонение природе и где Павел со своими учениками основал общины Колосс, Лаодикии и Иераполя [798] .
Зачинателем движения стал некий Монтан примерно в середине II века во время правления Антонина Пия [799] . Согласно рассказам противников Монтана, до обращения он был оскопленным жрецом Кибелы без особых талантов и образования, но исполненный фанатического рвения. Он впадал в сомнамбулический экстаз и считал себя богодухновенным глашатаем обещанного Параклета, или Защитника, Помощника и Утешителя в последние скорбные времена. Из того что в своих пророчествах он говорил от имени Святого Духа в первом лице, его противники делали ошибочный вывод, что он сам считает себя непосредственно Параклетом или, по словам Епифания, даже Богом Отцом. Его сопровождали две пророчицы, Прискилла и Максимилла, оставившие своих мужей. Во время кровавых гонений при Антонинах, которые свирепствовали в Малой Азии и привели к смерти Поликарпа (155), все трое выступали в качестве пророков и реформаторов христианской жизни, провозглашая приближение века Святого Духа и тысячелетнего царства в Пепузе, маленьком фригийском селении, на которое должен был сойти новый Иерусалим. Похожие ситуации наблюдались во время проповедей первых квакеров, а глоссолалия и пророчества — на собраниях последователей Ирвинга. Это неистовое движение быстро приобрело размах, которого не ожидали его инициаторы, распространилось до Рима и Северной Африки и взбудоражило всю церковь. Из–за него созывались первые синоды, упоминаемые в послеапостольскую эпоху.
798
Неандер первым указал на тесную связь монтанизма с фригийским национальным характером, и он некоторым образом прав, но его логика не объясняет распространения системы монтанизма в Северной Африке. Швеглер и Баур выступили против взглядов Неандера, но Ренан справедливо поддерживает его: «La Phrygie 'etait un des pays de l'antiquit'e les plus port'es aux r^everies religieuses. Les Phrygiens passaient, en g'en'eral pour niais et simples. Le christianisme eut chez eux, d`es l'origine, un charact`ere essentiellement mystique et asc'etique. D'ej`a, dans l''ep^itre aux Colossiens, Paul combat des erreurs o`u les signes pr'ecurseurs du gnosticisme et les exc`es d'un asc'etisme mal entendu semblent se m^eler. Presque partout ailleurs, le christianisme fut une religion de grandes villes; ici, comme dans la Syrie au del`a du Jourdain, ce fut une religion de bourgades et de campagnards» {Фригия была одной из древних земель, наиболее склонных к религиозным мечтаниям. Фригийцев обычно считали наивными простаками. Христианство среди них с самого начала приобрело характер в основном мистический и аскетический. Уже в Послании к колоссянам Павел борется с заблуждениями, в которых, по–видимому, смешиваются моменты предвосхищения гностицизма и аскетические крайности, связанные с неправильным пониманием. Почти везде в то время христианство было религией больших городов; здесь же, как и в Сирии, на дальнем берегу Иордана, это была религия сел и деревень}.
799
Точная дата неизвестна, она определяется по–разному, от 126 до 180 г. См. примечания Ренана в Маrс–Аиr.,р. 209, Hefele (I. 85), Soyres (p. 25–29, 157), Bonwetsch (140–145). Евсевий относит возникновение монтанизма к 172 г., что явно слишком поздно; Епифаний не уверен, но склонен принять 157 г. Суарес датирует возникновение монтанизма 130–м годом, Гефеле — 140–м, Неандер, Бонветш и Меллер (в Herzog, new ed. . 255) — 156–м, Ренан — 167–м. Недавняя поправка, внесенная в дату мученичества Поликарпа (не 167, а 155 г.), привела к пересмотру даты гонений в Малой Азии при Антонине Пии. Гефеле считает, что автор «Пастыря Ермы», написанного до 151 г. при Пии I, уже выступает против монтанистских взглядов. Бонветш относит смерть Монтана и Максимиллы к периоду между 180 и 200 г. Имя Монтана
Последователей Монтана называли монтанистами, а также фригийцами, катафригийцами (по названию провинции, откуда пошло движение), пепузианами, прискилланитами (от имени Прискиллы, не путать с присциллианами IV века). Сами они называли себя духовнымихристианами , в отличие от физических или плотских христиан .
Епископы и синоды Малой Азии, хоть и не единогласно, объявили новое пророчество бесовским делом, применяли к монтанистам экзорцизм и отлучили их от церковного общения. Все согласились с тем, что явление это сверхъестественное (естественное объяснение подобных психологических явлений тогда было неизвестно) и приписать его можно либо Богу, либо Его великому противнику. Движимые предрассудками и коварством, оппоненты Монтана и двух его пророчиц стали выдвигать против них неоправданные обвинения в безнравственности, безумии и подстрекательствах к самоубийству, которым окружающие охотно верили. Епифаний и Иоанн Дамаскин рассказывают абсурдную историю о том, что частью мистического поклонения монтанистов было принесение в жертву младенцев и что они пекли хлеб на крови убитых детей [800] .
800
Ренан говорит об этих обвинениях (р. 214): «Ce sont l`a les calomnies ordinaires, qui ne manquent jamais sous la plume des 'ecrivains orthodoxes, quand il s'agit de noircir les dissidents»{Это обычная хула, которая всегда в изобилии рождается под пером ортодоксальных авторов, когда им нужно очернить несогласных}.
Среди литературных противников монтанизма на Востоке можно упомянуть Клавдия Аполинария из Иераполя, Мильтиада, Аполлония, Серапиона Антиохийского и Климента Александрийского.
Римская церковь в период епископства Элевтера (177 — 190) или Виктора (190 — 202) после некоторых колебаний также выступила против новых пророков под давлением пресвитера Гая и исповедника Праксея из Асии, которые, как саркастически замечает Тертуллиан, оказали римскому дьяволу двойную услугу, изгнав Святого Духа и распяв Бога Отца, то есть уничтожив пророчество и введя ересь (патрипассианство). Но выступления Ипполита против Зеферина и Каллиста, равно как более поздний раскол Новациана, показывают, что дисциплинарный ригоризм монтанистов находил в Риме энергичных защитников и после середины III века.
Христиане Галлии, страдавшие тогда от жестоких гонений, встали на позиции примирения, симпатизируя по крайней мере моральной искренности, готовности к мученичеству и хилиастическим надеждам монтанистов. Они послали своего пресвитера (позже ставшего епископом) Иринея в Рим к Элевтеру, чтобы ходатайствовать за них. Эта миссия, по–видимому, побудила Элевтера или его преемника составить послания примирения, которые потом были отозваны. Так решилась судьба монтанистов [801] .
801
Тертуллиан, который упоминает об этих «litteras pacis jam emissas»в пользу монтанистов Асии (Adv. Prax.1), не упоминает имени «episcopus Romanus», от которого они исходили, и того, кем они были взяты обратно, а также о причине этой временной благосклонности. Виктор осуждал квадродециманов, с которыми монтанисты были тесно связаны, а Ириней протестовал против этого. См. Bonwetsch, р. 173 sq.
В Северной Африке монтанистов приняли с чрезвычайной симпатией, так как пунический национальный характер естественно тяготел к мрачности и религиозной жесткости [802] . Две из самых выдающихся мучениц, Перпетуя и Фелицитата, склонялись к монтанизму и приняли героическую смерть в Карфагене во время гонений Септимия Севера (203).
Величайшим приверженцем монтанизма стал одаренный и пылкий, но эксцентричный и склонный к ригоризму Тертуллиан. В 201 или 202 г. он из симпатии к аскетизму стал самым энергичным и влиятельным защитником монтанизма, придав этому туманному восприятию действительности вид некой философии. Однако формально он не отходил от католической церкви, учение которой защищал, борясь с еретиками. В любом случае, он не был отлучен, и его ортодоксальные произведения всегда очень высоко ценились. Он — единственный богослов в этом раскольническом движении, которое возникло в чисто практических целях, и наши знания об этом движении основаны преимущественно на сведениях из его трудов. Благодаря ему принципы монтанизма во многом повлияли на католическую церковь, причем не только в Северной Африке, но также в Испании, что можно видеть из строгих постановлений Эльвирского собора 306 г. Необычно, что Киприан, сторонник «высокой церкви» и ненавидящий расколы, ежедневно читавший Тертуллиана, не упоминает о монтанизме. Августин рассказывает, что Тертуллиан оставил монтанистов и основал новую секту, которая была названа в его честь, но в конце концов благодаря посредничеству Августина примирилась с католической общиной Карфагена [803] .
802
Эту предрасположенность, , и , подметил в карфагенцах еще Плутарх (в его , с. 3), он противопоставляет эти качества легковозбудимому и радостному характеру афинян.
803
De Haeresibus,§6.
Как отдельная секта, монтанисты, или тертуллиане (так их называли в Африке), просуществовали до VI века. Во время Епифания секта имела множество приверженцев во Фригии, Галатии, Каппадокии, Киликии и Константинополе. Преемники Константина, вплоть до Юстиниана (530), неоднократно выпускали законы против них. В постановлениях синодов по поводу действенности монтанистского крещения нет последовательности [804] .
804
Гефеле (Hefele, Conciliengesch.,I. 754) объясняет эту непоследовательность тем, что некоторые считали монтанистов ортодоксами, некоторые — еретиками в том, что касается учения о Троице.