Доннерджек
Шрифт:
Танатос уселся на трон. Поднял правую руку, потом левую — и по бокам трона вспыхнуло пламя, появились тени.
— Босс и правда знает, как произвести впечатление, — заметила Дьюби.
— Он получает удовольствие от драматических эффектов, — пояснила Фекда, когда они спустились с горы и направились к ближайшей тени.
Фекде и Дьюби пришлось довольно долго ждать. Постепенно музыка становилась громче. И вот кто-то появился у входа в долину.
Человек немного помедлил, пристально посмотрел на Танатоса и медленно зашагал по
–..У нашего гостя аналогичные намерения, — добавила Фекда.
— Верно.
Танатос повернул голову и заговорил низким скрипучим голосом — для его слуг это оказалось полной неожиданностью.
— Ты пришел, чтобы сыграть мне «Сказание об Орфее» Полициано? [11] Говорят, это первая в мире опера. Превосходный фрагмент, я давно его не слышал. Естественно, он вернул меня в одну историю, о которой я много лет не вспоминал.
— Я так и подумал, — ответил человек.
11
Настоящая фамилия — Амброджини (1454–1494), поэт и гуманист.
— Я тебя знаю, Джон Д'Арси Доннерджек. Меня давно восхищает твоя работа. Особенно изумительная фантазия на тему загробной жизни, которую ты построил, взяв за основу «Ад» Данте.
— Критикам понравилось, но зрители особого восторга не проявили.
— С моими произведениями обычно бывает так же. Доннерджек несколько растерянно смотрел на Танатоса, пока тот не рассмеялся.
— Маленькая шутка, — пояснил он и добавил:
— В действительности лишь очень немногие верят, что я существую. А как ты пришел к такому выводу — не говоря уж о том, почему решил отправиться в столь необычное путешествие и каким образом сумел найти сюда дорогу?
— Моя работа связана с Вирту, кроме того, я теоретик, — ответил Доннерджек.
— Мне кажется, мы могли бы весьма интересно провести время за обсуждением некоторых вопросов теории — когда-нибудь.
Доннерджек улыбнулся:
— Наверное, это было бы любопытно. Вы самая подходящая персона для вынесения окончательного вердикта.
— Мое слово далеко не всегда оказывается последним. Обычно я предоставляю его другим.
Танатос склонил голову и молча дослушал следующий музыкальный фрагмент.
— Изумительно, — сказал он, когда музыка смолкла. — Ты хочешь, чтобы у меня создалось настроение, необходимое для получения эстетического удовольствия?
Доннерджек поставил небольшое устройство, которое принес с собой, на землю у ног Танатоса.
— Да, именно, — ответил он. — Пожалуйста, примите проигрыватель в качестве подарка. Он может воспроизводить и другие мелодии.
— Я с благодарностью принимаю его, поскольку — как тебе известно —
Доннерджек кивнул и погладил бороду.
— Мне пришла в голову одна мысль, — заговорил он после короткой паузы, — относительно существа, появившегося у вас совсем недавно.
— Да?
— Ее имя Эйрадис. Темноволосая девушка, весьма привлекательная. Я довольно хорошо ее знал.
— Я тоже, — ответил Танатос. — Да, она здесь. И я уже догадываюсь о твоих дальнейших намерениях.
— Я хочу ее вернуть, — заявил Доннерджек.
— Ты просишь невозможного.
— Подобная ситуация описана в легендах, фольклоре и религиозных книгах. Значит, прецедент был.
— Воплощение мечты, надежд и желаний — вот что это такое. В реальном мире для них нет места.
— Но мы в Вирту.
— Вирту так же реальна, как и Веритэ. Они ничем не отличаются друг от друга.
— Я не могу смириться с тем, что нет никакой надежды.
— Джон Д'Арси Доннерджек. Вселенная никому ничего не должна. Счастливые концовки случаются далеко не всегда.
— Вы утверждаете, будто не в силах вернуть то, что взяли?
— То, что попадает ко мне, уже не способно функционировать как прежде.
— Любое повреждение можно исправить.
— То, о чем мы сейчас говорим, нельзя исправить. Доннерджек широким жестом обвел рукой окружающий ландшафт:
— В вашем распоряжении есть все необходимые средства — в виде частей или программ, — чтобы починить все, что угодно.
— Возможно.
— Отпустите ее ко мне. Вам понравился мой «Ад». Я создам для вас что-нибудь другое — удовлетворяющее всем вашим желаниям.
— Ты искушаешь меня, Доннерджек.
— Значит, договорились?
— От тебя потребуется нечто большее.
— Назовите цену за ее возвращение.
— Твою просьбу даже мне исполнить сложно. Ты хочешь обратить вспять энтропию — локально, не спорю, но я должен буду отказаться от стандартных процедур и изменить политику.
— Кого еще мне просить?
— Какой-нибудь великий специалист по воспроизведению сможет ее для тебя воссоздать.
— Но она не будет прежней, мне ведь нужно не только внешнее сходство. Все ее воспоминания исчезнут. Вместо Эрайдис рядом со мной окажется совсем другая личность.
— И она не будет испытывать к тебе прежние чувства?
— Я беспокоюсь о ней больше, чем о себе.
— Ну, тогда ты действительно ее любил. Доннерджек молчал.
— И ты собираешься разделить с ней жизнь?
— Да.
— В Вирту или Веритэ? Доннерджек рассмеялся:
— Я буду проводить с ней в Вирту столько времени, сколько смогу, а потом…
— Да, всегда можно воспользоваться интерфейсом, не так ли? Но даже когда речь идет о тех, кто принадлежит к одному миру — тому или другому, — всегда есть интерфейс, всегда есть различия. Обычно они прячутся очень глубоко, хотя порой и кажутся незначительными.