Доперст: быть живым – страшно!
Шрифт:
Женщина искренне удивилась:
– Да как же это тебя угораздило?..
– Макс удружил…
– Какой Макс?..
– Ты не знаешь…
Она смотрела на меня. Молчала.
– Выручай, Надежда! – просительно заканючил я. – Сама ж знаешь: без документов я куда?.. Сейчас закроют до выяснения…
– А я куда тебя дену? – мне показалось, что она спрашивает по инерции, сама же уже всё решила.
– Ну придумаем что-нибудь… Только вытащи, пока «дело» не завели, а там выкрутимся как-нибудь…
Право,
– Ладно, жди!
И ушла.
И мне во всей полноте стало ясно, насколько сейчас решается моя судьба. Если договорится – я выйду, и на какое-то время буду обеспечен крышей над головой, теплом, а также временем для того, чтобы найти выход из положения.
Если же не договорится – крыша над головой мне тоже будет обеспечена. Только совершенно иная…
Мы вышли из отделения вместе.
Дежурный Санёк скабрёзно подмигнул Надежде. Демонстративно поднял вверх заполненный бланк, неровно разорвал его и бросил в корзину.
– Отдыхай!.. – хохотнул он.
И ещё раз подмигнул – уже непонятно кому из двоих.
– Язык попридержи! – беззлобно откликнулась Надежда. – А то гляди: и я свой развяжу!..
Санёк встревожено вильнул глазами.
– Да ладно, ладно…
Дверь за ними захлопнулась. Сразу дохнуло холодом. Но и свежим морозным воздухом – в камере аромат стоял тот ещё!..
Я поплотнее запахнулся в куцее ношенное пальтецо – из «конфиската», туманно пояснил дежурный.
– Вообще-то Санёк ничего мужик, понимающий… – говорила Надежда, осторожно ступая по обледенелым ступенькам. – Только служба-то у него собачья… Вот и злобится…
Она едва не поскользнулась, судорожно вцепилась в меня. И мы едва не покатились вниз вместе. Однако удержались.
Надежда весело засмеялась.
– Между прочим, тебе предстояло их чистить, – стукнула она каблучком по спрессованному грязному снегу.
– Почему это? – не понял я.
– А кому же ещё?.. Задержанные и чистят… А ты ж сегодня в единственном числе оказался…
Мы пошли по тротуару.
Насколько ж, оказывается, одна и та же местность выглядит по-разному днём и ночью!
Мы дошли до угла.
И я понял, что местность не выглядела иначе – она и стала другой.
– А где Зелёная улица? – спросил я, тупо глядя на широкий проспект, пролёгший там, где ночью изгибалась глухая улочка с редкими фонарями и заваленными неряшливым снегом бордюрами.
– Да далековато отсюда, – рассеянно отозвалась Надежда. – Пеше не дойти… А зачем тебе туда?..
– Нет-нет, это я так спросил… Как меня сюда-то занесло?.. Вроде как на трамвае ехал…
– Сроду тут трамваев не ходило. И по Зелёной улице тоже… – и ухмыльнулась: – Где ж тебя носило-то?..
Я не ответил.
Мы свернули в переулок.
– Так что с тобой приключилось-то? – не дождавшись ответа, поинтересовалась спутница.
– Длинная история… – уклонился я. – Потом расскажу…
И в самом деле – как тут расскажешь?..
– Ты куда сейчас? – как бы небрежно спросила Надежда.
– К тебе! – решительно сказал я.
– Ишь какой прыткий! – одобрительно хмыкнула моя спутница. – Нужен ты мне больно!..
– А зачем тогда выручала?..
Так мы потрепались немного ни о чём. Пока не дошли до обшарпанного подъезда с неплотно прикрытой дверью. Здесь все двери такие, прочно застрявшие в промежуточном положении, или мне просто так повезло?..
– Что, забыл? – взялась за ручку Надежда, останавливая меня.
– Не узнал, – согласился я, с трудом проворачивая дверь по нечищеному от снега тротуару. И добавил: – Темно ж было…
– И то… – согласилась она.
В подъезде оказалось холодно, сумрачно, вонюче…
– Давай-ка в душ сразу – после «обезьянника»-то! – решительно сказала Надежда, когда мы оказались у неё в квартире. – А я пока чего-то на стол соображу… Денег у тебя совсем нет?..
– Совсем…
– Ладно, придумаю что-нибудь.
И она направилась к двери в торце коротенького полутёмного захламлённого коридорчика.
«Ну, тогда и я, пожалуй, пойду, – вкрадчиво раздался внутри меня знакомый слащаво-ехидный голос. – Не те сейчас начнутся картинки, чтобы подглядывать – на любителя!..»
– Погоди-погоди! – испуганно воскликнул я.
– Что случилось? – обернулась Надежда.
«Чего это ты?» – в унисон спросил Джуффин.
– Где у тебя душ? – спросил я вслух – и не хотел спрашивать, а само вырвалось, по чьей-то подсказке.
«Подскажи хоть, как тут следует себя вести?» – спросил про себя.
Женщина посмотрела на меня с удивлением. Молча ткнула пальцем в дверь. Чуть помешкав, ушла-таки.
«Ну так заходи! – ёрничал голос внутри. – Чего непонятного?»…
«Да что дальше делать-то?.. Что такое душ?.. Чего она от меня хочет, твоя Надежда?.. Что мне с ней делать?..»
Мне показалось, что Джуффин где-то в своём недостижимом далеке разве что не взвыл восторга.
«Заходи в душ. Раздевайся!.. Совсем раздевайся!.. Ага, и это тоже снимай!.. Залезай в ванну. Открывай кран… Да не так!.. Ага, вот так… Регулируй… И имей в виду, сейчас я тебе помогаю только потому, что соседей снизу жалко, если ты их кипятком зальёшь… А дальше, друг мой, разбирайся в ситуации сам!.. Придёт подруга – вот тогда и начнётся самое для тебя интересное!».