Допра. Книга 2. Десять дней неприкосновенности
Шрифт:
– Они хотят спасти в первую очередь Жнеца и себя. Им плевать на существ, населяющих галактику.
– Не важно, какой у них мотив. Жнец – часть системы. Получается, что цель у нас одна – остановить Допру. Мы могли бы попробовать с ними объединиться.
– Ты в своём уме?! – всплеснула руками Аля. – Объединиться с теми, кто почти полностью нас истребил?!
Несколько мгновений Диаспора задумчиво молчала, а потом вздохнула:
– Наверное, ты права. Но, всё равно, теперь решать не нам. Пока направь ко мне того, кого выберешь в помощь Алисе…
Голограмма собеседницы утихла, ведьма уловила еле слышный шорох за входной дверью и замерла. Внезапно раздался приглушённый крик с улицы:
– Аля! – густой бас и гулкий стук нарушили тишину комнатки.
Женщина мгновенно погасила кристалл и накинула на него серую тряпицу. Ведьма прикрыла глаза, мысленно отключаясь от потока. Дверь настойчиво сотрясалась под натиском тяжёлых кулаков гостя. Аля поднялась, мимоходом глянула на себя в небольшой осколок зеркала, прикреплённый к бревенчатой стене, убедилась, что свечение глаз погасло, и направилась отодвигать засов.
Скрипнули петли распахнувшейся массивной двери, впустив потоки свежего морозного воздуха. Пламя на треть растаявшей свечи задрожало и едва не погасло. Мощная фигура высокого широкоплечего мужчины, пахнув морозной свежестью, ввалилась в крохотную комнатушку, заполнив собой половину её пространства.
– Ты уснула, что ли? – захлопывая за собой дверь, спросил мужчина лет шестидесяти.
Милитаристическая одежда сидела ладно на этом крепком суровом воине. Он снял меховые рукавицы и небрежно бросил их на лавку возле печи.
– Натащил снежища, – заворчала Аля, подавая гостю веник-голик. – А ну, обметайся. Я после тебя водищу замучаюсь убирать.
Мужчина неуклюже взял рукой, похожей на экскаваторный ковш, поданный предмет, и пару раз шаркнул голиком по зимним берцам, обломив на венике три прутика. Неловко поставил голик в угол у двери и присел на лавку возле обмазанной глиной печи.
– Чего хотел-то? – Аля непринуждённо забралась на сундук напротив гостя, расправила длинный чёрный подол и зажгла ещё одну свечу. Впрочем, от этого светлее стало не на много.
– Я вызывал тебя в штаб. Разве тебе не передавали? – угрюмо пробасил мужчина.
– Передавать-то передавали, только вот я не твоя подчинённая, чтобы бегать к тебе по первому зову, да и ничего нового тебе не скажу, Лис.
Лис стянул с себя черную вязаную шапку, обнажив коротко стриженую поседевшую голову, и устало опёрся о лавку рукой.
– Аля, может, уже расскажешь, где эта чертовка? Во что ты её втянула?
– С Алисой всё хорошо. Она скоро будет дома, – легко солгала ведьма, однако, избегая встречаться взглядом с гостем.
– Хорошо?! – возмутился Лис. – С ней никогда не бывает всё хорошо! У неё вечно неприятности.
– Так кто виноват-то? С тебя пример берёт. Девочку должна была воспитывать я. Этого хотела Лирия.
Лис всегда ерепенился, когда речь заходила о погибшей любимой:
– И кого бы ты мне из девчонки вырастила?! Гадалку-шарлатанку?! – вспылил мужчина, его взгляд скользнул по небрежно накрытому тряпицей кристаллу связи. В этот момент, как нарочно, уголок материи соскользнул с устройства, и Лис усмехнулся: – Сидели бы на пару, разглядывали хрустальный шар и искали знаки судьбы в кофейной гуще?
– А, по-твоему, то, что ты из девочки воспитал пацанёнка – это лучше?! – не уступала Аля.
Ведьма понимала, что бросает несправедливые обвинения, но сейчас она была слишком расстроена разговором с Диаспорой, а потому не сумела себя сдержать. Лис раздражённо вскочил:
– После гибели Леры я воспитывал её, как умел! Не бросил! Научил, как за себя постоять! – оправдывался Лис. Он не воспринимал вычурные имена анталайских ведьм, и даже Лирию называл на свой манер.
– Тогда не ной, что Алиса вечно попадает в неприятности!
– По крайней мере она приносит пользу людям! Делает этот мир безопасней!
– Она и сейчас это делает!
– Только не надо мне «втирать» про гибель галактики и то, что у Алисы какое-то там предназначение! Мне надоело слышать эту небылицу!
– Те генетически-модифицированные уроды, с которыми вы боритесь – не меньшие небылицы! Так почему ты считаешь, что с Алисой дело обстоит иначе?
Но Лис остался глух к доводам ведьмы. Он отрицательно закачал головой, поднимая руку, чтобы остановить её речь.
– Это бессмысленный разговор, Аля, – гневно подвёл итог беседе воин. – Просто верни мне мою дочь! А я уж позабочусь, чтобы вы больше не общались.
Лис сгрёб с лавки свои вещи и выскочил из избёнки, сердито хлопнув дверью. Аля с раздражённым рыком выдохнула. Поднялась, задвинула за Лисом засов и вернулась к столу. Она снова зажгла кристалл связи и повторила вызов. Никто не ответил. Раздосадовано, ведьма намотала на «хрустальный шар» тряпицу и спрятала всё в сундук.
– Верни мне дочь… – передразнила Лиса Аля, присаживаясь возле стола. – Как же теперь вернуть эту плутовку?
Женщина размышляла всего минуту, а потом вскочила, с громким стуком откинула крышку сундука, покопошившись в нём секунд десять, достала небольшой предмет, обёрнутый тряпицей, и сунула его за пазуху. Аля метнулась к двери, но резко остановилась от внезапно поразившей её мысли. Снова вернулась к сундуку и вытащила из него небольшой, сантиметров двенадцать в высоту, кристалл в форме прозрачного тетраэдра. Повернув его верхушку, удостоверилась в исправности прибора, а потом, погасив голографацию, решительно сунула ноги в валенки, накинула дублёнку, которую второпях даже не застегнула, и выбежала на мороз.