Допросы сионских мудрецов. Мифы и личности мировой революции
Шрифт:
Упомянутое выше британское Бюро военной пропаганды имело в Петрограде свое представительство — полуофициальное Англо-русское бюро пропаганды. Работой этого учреждения руководили люди, имевшие непосредственное отношение к британской разведке. Первый из них— русист Бернард Пэре, носивший громкий титул «официальный корреспондент ее величества». А второй — профессиональный писатель Хью Уолпол [113] .
Бернард Пэре впервые приехал в Россию в 1898 году и прожил в нашей стране два года. С 1904 по 1905 год он совершил второй визит, не только как ученый-русист, но и как неофициальный осведомитель Британского посольства в Петербурге и британского МИДа. Такой статус был распространен среди английских ученых, журналистов и писателей, посещавших нашу страну в начале прошлого века. Тогда же он начал активно расширять политические связи. В 1912 году он организовал визит членов Государственной Думы — представителей оппозиционных
113
Соловьев О. Ф. За линией фронтов (1914–1918). С. 129.
В 1914 году он назначен официальным осведомителем британского правительства в России с поручением находиться при армии. С 1915 года до октября 1917 года — корреспондент солидной британской газеты «Дейли телеграф». Писатель Всеволод Иванов в начале тридцатых годов прошлого века написал в одном из своих очерков об этом человеке: «Сей чистый академист профессор Пэре поведал мне откровенно (они познакомились в 1919 году. — Прим, авт.), что он состоял всю Великую войну в контрразведке штаба нашей Третьей Армии… Все наши секретные агенты— мальчишки и щенки по сравнению с этим коварным почтенным профессором литературы, несомненно, имевшим крупные связи в Англии».
А вот чем занимался второй руководитель Англо-русского бюро пропаганды. С осени 1914 по лето 1915 года Хью Уолпол находился при русском Красном Кресте на Польском и Галицийском фронтах, а в октябре 1915 года возглавил бюро. При нем оно просуществовало недолго — «развалилось в результате постоянной утечки информации» [114] . Возможно, что его закрыли по другой причине— слишком явными стали связи его руководителя с сотрудниками британской разведывательной миссии [115] .
114
Казнина О. А. Русские в Англии. М., 1997. С. 102–103.
115
Там же. С. 100–101.
Среди дипломатов следует выделить вице-консула Роберта Локкарта (в 1918 году он стал одним из руководителей «Заговора послов». — Прим, авт.), который тогда постигал азы ремесла шпиона. Приехав в Россию в 1912 году, к лету 1915 года он установил многочисленные контакты с лидерами либеральной оппозиции в Москве. Вот, например, что он написал в своих мемуарах о московском городском голове и главноуполномоченном Всероссийского союза городов — члене ЦК партии кадетов Михаиле Васильевиче Челнокове:
«Хотя он и был на двадцать лишнем лет старше меня, мы стали с ним интимными друзьями. Через него я познакомился с вождями московского политического движения — князьями Львовым, Василием Маклаковым, Мануйловым, Кокошкиным и многими другими. От него я получил копии секретных резолюций московской городской думы, руководимого Львовым земского союза и союза городов, одним из руководителей коего он был. Случалось ему снабжать меня и копиями секретных постановлений кадетской партии или даже документами вроде писем Родзянко к председателю Совета министров, каковые я первым сообщал посольству, — маленькие успехи, создававшие мне репутацию особенно искусной ищейки. Мои связи оказали мне возможность быть полезным даже военному министерству» [116] .
116
Локкарт Роберт Брюс. История изнутри // Мемуары британского агента. М„1991. С. 114–115.
И это неудивительно, ведь в квартире разведчика, превращенной в салон, можно было встретить кого угодно, начиная от коменданта Кремля и заканчивая политическими деятелями. В непринужденной и дружественной обстановке обсуждались самые деликатные и конфиденциальные темы [117] .
Британское правительство не забыло услуг, которые оказал стране Михаил Челноков. В марте 1917 года ему в торжественной обстановке вручили знаки ордена Подвязки, которые, по словам Роберта Локкарта, «король пожаловал ему в награду за услуги англо-русскому союзу». Странная формулировка, если учесть, что награжденный был простым городским головой Москвы (напомним, что столицей тогда был Санкт-Петербург) [118] .
117
Соловьев О. Ф. Обреченный альянс. С. 45.
118
Локкарт
Еще один британский подданный — журналист Гарольд Вильсон — также оказывал конфиденциальные и специфичные услуги своей стране. С одной стороны, он активно изучал Россию, и написанная им в 1914 году «Россия русских» считается одним из уникальных по глубине понимания русской
жизни произведений о нашей стране [119] . А с другой, он выступал в качестве посредника между британским послом Джорджем Бьюкененом и представителями русской оппозиции. Например, 24 января 1916 года он организовал «русско-английский чай», на котором присутствовали лидеры кадетов (Милюков, Набоков, Вернадский, Протопопов и др.) и представители британской миссии (в частности, упоминавшийся выше Бернард Пэре) [120] . Это мероприятие было организовано в рамках программы установления контактов правительства Англии с либеральной оппозицией в России. До конца 1915 года в Лондоне весьма равнодушно относились к этой политической силе, используя ее возможности не полностью, как одной из фракций в Государственной думе и в качестве «поставщика» агентов (работающих за деньги или ради идеи) из среды офицеров, сотрудников Департамента полиции, чиновников, представителей интеллигенции. Большинство из них были активными членами или сочувствующими политических движений октябристов, кадетов, прогрессистов и трудовиков [121] .
119
Казнина О. А. Указ. изд. С. 100–101.
120
Гайда Ф. А. Либеральная оппозиция на путях власти (1914– весна 1917 г.). М„2003. С. 211.
121
Соловьев О. Ф. Обреченный альянс. С. 46.
Впрочем, в них Британия до поры не нуждалась, ведь благоприятный для нее российский внешнеполитический курс задавал Сергей Сазонов, который внимательно прислушивался к пожеланиям Лондона и Парижа.
Этот человек руководил отечественным МИДом с 1910 по июль 1916 год— период, когда велась подготовка к Первой мировой войне и начался зондаж возможности проведения переговоров о сепаратном мире. Понятно, что англофил во главе внешнеполитического ведомства сделал все, чтобы Россия вступила в войну на стороне Антанты и участвовала в ней до конца. Свою деятельность он согласовывал с Парижем и Лондоном. Высокопоставленный чиновник МИДа Владимир Лопухин в своих мемуарах утверждал:
«…Сазонов работал в тесном сотрудничестве с английским послом Бьюкененом и французским Палеологом. С самого начала войны этот триумвират ежедневно сходился в кабинете министерства иностранных дел и сообща направлял деятельность русского дипломатического ведомства. Сазонов нашел себе руководителей… И не одного, а двух. Слушался их Сазонов беспрекословно».
Хотя он учитывал интересы не только иностранных правительств, но и внутренней либеральной оппозиции, с которой начал контактировать еще в 1912 году. Противники режима активно поддерживали его, так как Сергей Сазонов «приязненно» относился к Государственной Думе, а также активно проводил внешнеполитическую линию на союз с Англией и Францией и выступал за продолжение войны до конца. Один из лидеров оппозиции Павел Милюков однажды заявил:
«Я был сторонником Сазонова и защищал его от нападок германофилов и правых. Поскольку Сазонов является защитником интересов наших и наших союзников, я всегда выступал его защитником и сторонником».
Странно иметь министром иностранных дел политика, который активно сотрудничает с оппозицией. Это стало одной из основных причин его отставки в июле 1916 года.
Заграничные партнеры Сергея Сазонова не делали таких громких заявлений о его поддержке, как либеральная оппозиция, а действовали. Когда слухи об отставке министра начали циркулировать среди дипломатов, то Англия и Франция предприняли несколько попыток прямого вмешательства в дела России, предприняв ряд демаршей для его спасения. В частности, 6 июля 1916 года британский посол послал секретную телеграмму императору, в которой просил его, прежде чем принять решение, «взвесить серьезные последствия, которые может иметь отставка Сазонова», прозрачно намекая, что в противном случае России придется встретить серьезные затруднения в любых (прежде всего финансовых) переговорах с союзниками, а также на послевоенной мирной конференции. Аналогичный демарш предпринял глава британской военно-разведывательной миссии Самюэль Хор [122] .
122
Алексеева И. Мириэль Бьюкенен. СПб., 1998. С. 318–319.