Дорога доблести
Шрифт:
— Уверенность в себе! Вот о чём мы говорили всего лишь несколько минут назад. А ну-ка, заставь свой крохотный умишко напрячься, веря, что из этого кое-что получится.
Мы собрались в кучку, вместе с имуществом, дополненным тремя «ружьями» плюс чем-то вроде пистолетов, затем нацелили дубовую стрелу на крышу Башни-Высотой-в-Милю. Она возвышалась над всей округой — скорее, гора, чем здание, чёрная и страшенная.
— Готовы? — спросила Стар. — И вы тоже верьте! — Она нарисовала что-то пальцем на песке. — Вперед!!!
И мы полетели. Уже в воздухе я понял, какую роскошную мишень мы представляем, но и на земле мы тоже были легкой добычей для каждого, кто сидел в Башне, так что было бы гораздо хуже, двинься мы к Башне пешедралом.
— Быстрее! — орал я в ухо Стар. — Пусть она летит ещё быстрее!
Так и вышло. Воздух завыл у меня в ушах, мы ныряли вниз, взмывали наверх, скользили вбок, пролетая над теми гравитационными возмущениями, о которых предупреждала Стар. Возможно, это нас и спасло — как цель мы очень потеряли в качестве. Впрочем, если мы перебили весь сторожевой отряд, то в Башне могли ещё и не знать о нашем прибытии.
Земля под нами лежала серо-черной пустыней, окруженной горным кольцом вроде лунного кратера, причем Башня играла роль главного пика. Я рискнул бросить взгляд на небо и попытался понять, что с ним такое. Солнца не было. Звезд не было. Небо не чёрное, не голубое — свет идет отовсюду, и оно распадалось на ленты, клубящиеся формы и провалы теней — всех цветов радуги.
— Во имя Господа Бога, что же это за планета?! — воскликнул я.
— Это не планета, — прокричала в ответ Стар. — Это место в совершенно уникальной Вселенной. Жить здесь нельзя.
— Кто-то же живёт там, — указал я на Башню.
— Нет, нет, тут никто не живёт. Она построена только для того, чтобы хранить Яйцо.
Мне ещё не до конца была ясна вся чудовищность этой идеи. Тут я вспомнил, что мы не осмеливаемся здесь ни есть, ни пить и поразился, как это мы дышим тут воздухом, если местная химия для нас отрава? Грудь у меня стеснило, где-то внутри появилось жжение. Тогда я спросил об этом Стар, а Руфо застонал (он вполне имел право на два-три стона — его до сих пор не вырвало, во всяком случае, я не видал).
— О, по меньшей мере двадцать часов, — ответила она. — Забудь об этом. Это не имеет значения.
Пусть так, но грудь у меня действительно болела, я даже застонал.
Сразу же после этих слов, мы сели на крышу Башни. Стар еле успела произнести свое «Амех» — мы чуть не проскочили мимо.
Крыша была плоская, покрытая вроде бы чёрным стеклом, площадью в двести квадратных ярдов. И не было там никакой хреновинки, к которой можно было бы привязать веревку.
А я-то рассчитывал по крайней мере на вентиляционную трубу!
Яйцо Феникса лежало прямо под нами на глубине ста ярдов. В мозгу у меня было два плана на случай, если мы все же доберемся до Башни. В ней было три отверстия (из сотен), от которых шли верные ходы к Яйцу и к Никогда-Не-Рожденному Пожирателю Душ — местному военному полицейскому, сторожившему Яйцо.
Одно отверстие было на уровне земли — я его сразу исключил. Второе — в сотне футов от земли, и я о нём размышлял всерьез: пустить стрелу с тонкой леской так, чтобы она обмоталась вокруг чего-нибудь точно над окном, пользуясь леской подтянуть более толстую веревку, подняться по ней — пустяк для опытного альпиниста, каковым я не был, но Руфо — был.
Но, как выяснилось, на Башне ничего не торчало — истинно современный дизайн, доведенный до абсурда.
Второй план заключался в том, чтобы добраться до крыши Башни, спуститься вниз по тросу до третьего «настоящего» отверстия, которое находилось почти на одном уровне с Яйцом. И вот мы там, все готово, кроме штуки для крепления веревки.
Мысли задним числом — всегда самые наилучшие… И почему же я не попросил Стар прямо подлететь вместе с нами к этой дыре в стене?!
Ну, во-первых, потребовалось бы очень точно нацеливать эту дурацкую стрелу, во-вторых, мы могли ошибиться «окошком», а в-третьих и в главных я просто об этом вовремя не подумал.
Стар сидела и нянчила раненую руку. Я спросил:
— Детка, а ты можешь медленно и спокойно слететь с нами вниз на пару сотен футов и доставить нас к дыре, которая нам нужна?
Она посмотрела на меня и её лицо вытянулось.
— Нет.
— Ну что ж, плохо.
— Мне не хотелось об этом говорить, но я пережгла подвязки, летя на такой скорости. Теперь они никуда не годятся, пока их не перезарядишь. Но того, что мне надо, тут нет — заячья кровь, волшебные травки и тому подобное.
— Босс, — вмешался Руфо, — а как насчет того, чтобы использовать как столбик для крепления троса всю Башню?
— Это как?
— Да ведь веревки у нас до черта!
Это была вполне рабочая гипотеза — обойти крышу по периметру с веревкой в руках, затем завязать узел и спустить свободный конец вниз. Так мы и сделали, но свободными у нас остались только сто футов троса из всей длины в тысячу ярдов.
Стар внимательно наблюдала за нами. Когда же мне пришлось сознаться, что нам не хватает примерно сотни футов троса, что почти так же плохо, как и его полное отсутствие, она произнесла задумчиво:
— Интересно, а не сгодится ли Ааронов Посох?
— Сгодится, если он будет держаться на этом столе-переростке для пинг-понга. А что такое Ааронов Посох?
— Он делает твердые вещи мягкими, а мягкие — твердыми. Нет, нет, не это! Впрочем, это — тоже, но я-то предлагаю уложить веревку поперек крыши, спустив примерно десять футов по задней стене Башни. Затем сделать этот конец и ту часть, что лежит на крыше, твердыми, как камень, и прочными, как сталь — получится что-то вроде крюка.
— И ты можешь это сделать?