Дорога к дому. Вопреки

Зверев Павел Александрович

Не знаю, сколько прошло времени с моей отключки, но, кажется, что немного. Впереди, метрах в пятидесяти от того помещения, где я находился, в круге из бушующего пламени стоял Вестник. Всего его тело было одной сплошной раной, но он продолжал улыбаться и словно получал удовольствие от бесплодных попыток его убить. Раздался сильнейший раскат грома, и яркая молния ударила прямо в плечо твари, вырывая руку и откидывая Вестника прямо в огонь. Я перевел взгляд на источник молнии, и увидел парящего Кола, вокруг него багровыми всполохами бурлил и искрился воздух, а в руках рождалась огромная шаровая молния. Пламя, в которое упал выродок хаоса, вспыхнуло с новой силой, но почти сразу погасло под натиском воронки черной энергии. Сосредоточив свой взгляд на ней, я увидел, что Вестник практически полностью восстановился, и в Кола полетело огромное черное копье. Граф играючи увернулся и в ответ выпустил шаровую молнию, которая с низким свистом полетела в тварь. Вестник резко поднял руки вверх, и, подчиняясь его воле, земля вздыбилась сотнями тонких шипов, которые скрутились в подобие сферы и приняли на себя удар чудовищной силы. Раздался оглушительный треск, и всю местность заволокло облаком пыли, и даже я ничего не смог разобрать. Сильный порыв ветра стянул все лишнее в сторону, и я увидел, как прямо над сферой шипов прыжком воспарил Азакар со своим, горящим синим пламенем,

мечом. С громким криком он падал вниз, а вокруг него стягивались потоки энергии и закручивались вокруг клинка. Я попытался взглядом найти остальных членов своего отряда и наткнулся на раскуроченный доспех Куори. Парень был мертв. Доспех словно попал под гигантский пресс, его расплющило, и вдобавок к этому бала оторвана нижняя часть торса. Мое сердце пропустило пару ударов, а волна бешенства вымыла из тебя лишние мысли. Собрав всю свою силу в кулак, я рванул вперед, чтобы после удара орка добить тварь. Вокруг моих когтей стало зарождаться черное пламя, но я все еще чувствовал слабость. Ускорение я решил приберечь напоследок и вперед бежал с обычной скоростью. Удар Азакара был чудовищен по своей силе, и мне пришлось выставить скрещенные руки, чтобы погасить магическую волну, что расходилась от места удара. Когда я смог ее перебороть, то вновь побежал вперед, но, не пробежав и пары шагов, я споткнулся и кубарем полетел по земле. Быстро остановив свой перекат, я бросил взгляд на то место, где запнулся и с ужасом увидел, что причиной послужила голова Илвен. Она была вырвана из тела и широко раскрытые глаза, как будто бы с укором смотрели на меня. На долгие пару секунд я оцепенел и был не в состоянии связно думать. Громкий треск привлек мое внимание и я увидел, как Кол выпустил очередную молнию, но Вестник играючи от нее отмахнулся. На мгновение, он пошел рябью и переместился за спину графа, где, не медля, резким движением, пробил его насквозь и вырвал сердце. Ветер на долю секунды заревел ураганом, но сразу же утих, а Колеостр куском мяса упал на обломки. Услышав безумный рык, я перевел взгляд на его источник, и увидел, как к Вестнику несется Азакар, и вокруг его тела появляются сотни духов. Мгновение, и рука вестника превращается в сотни тонких черных копий и, не позволяя орку увернуться, пронзает его насквозь. Раздался крик сотен голосов, и я успел заметить, как угасает взгляд Азакара. Пламя вокруг меня заревело бешеным зверем, и уже не сдерживая себя, рванул вперед. Мыслей в голове не было, там была лишь холодная пустота и желание разорвать тварь. Вестник вернул свою руку в нормальное состояние, и, наклонив голову на бок, с интересом следил за моим приближением. Видимо он не учел мою скорость, и способность скольжение, потому что когда я оказался перед его лицом, на нем проступило легкое удивление. Вестник вяло махнул рукой, и в меня полетели три полосы тьмы, которые сразу же развеялись бесполезными вспышками. Резко выкинув руку вперед, я успел заметить, как тварь подставила под удар свою руку, в надежде перехватить мой удар, но черное пламя с легкостью разрезало, как защиту, так и плоть с костями. Вестник вновь замерцал и переместился на пару десятков метров назад, но я вновь использовал скольжение и оказался за спиной Вестника, где ускорившись, пробил тварь насквозь, а черное в мгновение покрыло все его тело. Впервые я услышал крик боли из уст Вестника, и очередным взмахом когтей разорвал ему шею. Тело существа рухнуло на землю, как мешок с землей, а я беспомощно осмотрелся по сторонам. Вокруг никого не было, казалось, я остался совсем один, и только рассыпающееся пеплом тело Вестника составляло мне компанию.

Черное пламя нехотя погасло, а я побрел к телу Кола. Парень лежал совсем рядом, и из его тела до сих пор вытекала кровь. Под ним уже собралась большая багровая лужа, и красное сияние неба делало ее еще более мрачной. Я с силой сжал кулак и на мгновение закрыл глаза, совсем не так и представлял свое возвращение в мир Араона. Мой взгляд сам собой переместился к телу орка, а затем и туда, где я споткнулся о голову Илвен. Мыслей не было, лишь холодная пустота и горечь потери. А еще неизвестно, что стало с Кариотом и Лирой с Тиссой, нужно собраться и поискать их. Правда я боялся, что смогу наткнуться на их мертвые тела и потерять вообще все.

– Дарт! – словно в ответ на мои мысли, раздался усталый крик Лирании.

Обернувшись на него, я увидел эльфийку, что медленно и, шатаясь, идет ко мне, перебираясь через завалы разрушенных домов. На ней практически не было живого места, многочисленные раны и ссадины, одна рука весела плетью, а вторая была выгнута под неестественным углом. Но это все меркло перед тем, что она была жива. Любые раны можно залечить, любую боль унять, главное, что она жива.

– Лирания, - тихо произнес я, делая тяжелый шаг ей навстречу.

Девушка, увидев меня, заметно расслабилась, и даже попыталась улыбнуться, но боль взяла своя и она лишь вымученно сморщилась. Нас разделяло метров пятьдесят, которые все никак не хотели заканчиваться. Лиранию заметно шатало, и казалось, что она вот вот рухнет без сознания, но она упорно шла ко мне. Оказавшись рядом со мной, она светло улыбнулась и провела ладонью по моей щеке. Казалось, от этого прикосновения стало заметно светлей, и пустота внутри моей души стала заполняться теплом. Чувство опасности вяло подало знак, но быстро пробежав взглядом по окрестным руинам, я ничего подозрительного не увидел, и успокоился. Девушка почувствовала мое беспокойство, и хотела что-то сказать, но жгут черной энергии пробил ее насквозь, оставляя огромную сквозную дыру в ее теле. Лирания упала на мои руки, и время замедлило свой бег, а я смотрел, как из ее глаз уходит жизнь и совершенно ничего не мог с этим поделать. Безумно долгие две секунды, растянулись на часы, а я пытался уловить ее последний взгляд, но все было тщетно. Мой дикий рык разнесся по всему городу, и волна всепоглощающей ярости заполнила сознание. Я перевел взгляд на источник жгута и увидел формирующееся тело. Откинув лишние мысли, я рванул вперед, отмечая золотой блеск воссоздаваемых доспехов. На месте Вестника постепенно появлялся сам Владыка Хаоса, но мой рывок уже было не остановить. Я успел ворваться в источник, пока еще силуэт не сформировался, и принялся рассекать когтями все, что попадалось мне на глаза. Черное пламя с новой яростью вспыхнуло вокруг меня и я не жалея своих сил рвал саму основу мироздания, совершенно не обращая внимания на то, как мое тело иссушается. Моя злость служила топливом для огня ярости, и я не собирался приглушать это пламя. Было заметно, что мои удары не уходят в пустоту, только что образованные узы разрушаются, и вокруг бурлит одна только тьма. В одно мгновение я перевел взгляд внутрь черного тумана и увидел обезображенное лицо своей сестры.

– Что за нахер? – выдохнул я, замирая, и в этот же момент, в грудь ударил воздушный таран.

Я кубарем полетел в руины города, а мысли пытались выстроиться во что-то адекватное. Когда мое тело соприкоснулось с камнем, я услышал уже знакомый смех, и только грязно выругался. Лежа среди камней, было очень сложно вернуть себе самообладание, особенно после того, как я увидел смерти своих друзей. Сейчас я даже затруднялся сказать, что было страшней, кома и Земля, или смерть всех тех, кто мне дорог. Единственное, о чем я старался думать, так это о том, как же мне выбраться из этого кошмара, ибо нахождение среди иллюзорного мира, это явно не для меня. Уже совершенно спокойно я поднялся на ноги и уставился на темное нечто, что пыталось принять вид моей сестры.

– Кааак тебе мииир? – растягивая слова, спросил темный силуэт.

– Я тебя уничтожу, - выдохнул я, вытягивая вперед руку.

– В этом теле магия тебе недоступна, - засмеялось черное марево.

– Это мой разум, а значит мои правила, - усмехнулся я, посылая в облако разрыв.

Секундная тишина, и взрывная волна расчищает все видимое пространство, а я стою посреди все того же серого плато и наблюдаю, как растворяются тела моих мертвых друзей. Очередная иллюзия, которая показала мне все мои страхи. Разум до сих пор пытается выстроить защиту, но это очень сложно, особенно если перед твоим взором стоит затухающий взгляд Лирании. Я уселся на землю и вновь погрузился в медитацию, нужно решить, как разрушить эти оковы и наконец-то выбраться. Если опустить детали, то по всему выходило, что именно магия хаоса виновник всего этого. А что лучше всего противостоит хаосу? Правильно, порядок. В котором мои знания это такой ничтожный минимум, что даже смеяться хочется. Вокруг меня снова стал обрисовываться мир, но я заглушил все свои чувства и остался в темноте своего разума. Я хорошо помню отрицание тьмы, но скиф побери, хаос и тьма это немного разные грани мира, а значит и подход с тьмой здесь не поможет. Зато, я неплохо разбираюсь в магии разума, и ведь именно с ним играется хаос. Как, находясь внутри своих иллюзий, воссоздать магию, если иллюзорный мир, насылаемый хаосом, настолько реален? Обычная магия здесь бессильна, потому что я даже не уверен, использую ли ее или это просто морок. А значит остается только одно, ментальная магия и сила моего разума. Могу ли я отчистить разум от чужого влияния? Легко. Могу ли оградить его от дальнейших поползновений? Должен справиться. В конце концов, я ведь здесь хозяин, хоть и есть некоторые переменные, которые от меня не зависят.

Я сидел на холодном камне и погружался все глубже и глубже. Вокруг меня, то ревел ветер, то громыхали раскаты грома, и яркие вспышки молний, пытались раздробить мой разум, но я был непреклонен. С каждой минутой я выстраивал внутри себя этакий шипастый барьер, что держался на одной только воле, и с каждой минутой напор становился сильней. Шаг за шагом, блок за блоком я создавал клетки ловушки и отгораживался от осязаемого мира, все глубже погружаясь в себя. Постепенно, я перестал ощущать свое тело, зато стал ощущать все, что происходит вокруг. Ведь в своем разуме, хозяином был я, и бледно багровые росчерки, словно легкие дуновения ветра, заметно выбивались из общей концепции. Как матерый охотник, я загонял свою жертву и шел по следу хаоса, нивелирую все его попытки что-то изменить. Моим спутником был надоедающий смех, что с каждым разом становился все бледней и тише. Я чувствовал, что скоро все закончится, и в один прекрасный момент оказался посреди черного нечто, где не было ничего. Усилием воли, я зажег светлячок, который успел скомбинировать с порядком, и на мгновение осветил окружающее пространство. Громкий, сухой треск и множество трещин по объемному пространству, это все, что я успел запомнить, перед тем, как меня отключило.

Первым ко мне вернулся слух. Низкий гул, казалось бы, вырывался из глубины разума и заполнял все сознание. Следом я смог ощутить свое тело, и биение сердца. Правда мысли ворочались с трудом, словно я выпил ведро черной, и сейчас был на грани небытия. Самым мерзким ощущением, была дикая сухость во рту, и это было следующее, что я почувствовал. А за ней пришла сильная слабость и призрачное ощущение тела. Первым моим позывом была проверка источника, и он, к счастью был на месте. Только вот энергии в нем не было ни капли, а непонятные трещины на его поверхности немного пугали. Зато я мог воздействовать на потоки энергии, внутри своего тела, а значит, мог разгонять их и сращивать разрывы. А разрывов этих было ну очень много. Привычная работа немного успокоила мои бешеные мысли, и я смог хоть немного перевести дух. С каждой минутой я ощущал свое тело все лучше, а низкий гул становился все тише и тише, пока, наконец, полностью не исчез. Сквозь закрытые веки я видел движения рядом с собой, и как только слух начал восстанавливаться, мне удалось немного приоткрыть глаза. Зрение еще подводило, и я видел лишь размытые силуэты, но как только я подал первые признаки жизни, все вокруг тут же затопил изумрудные свет. Он приносил тепло и спокойствие, а так же вымывал из тела боль и слабость. С трудом, но я все-таки смог проморгаться и увидел перед собой уставшее лицо Лирании. Девушка держала свою руку на моей груди, и, заметив, что я могу видеть, тепло улыбнулась.

– Наконец-то ты вернулся, - с легкой хрипотцой, произнесла она.

– О, наш герой здесь, - услышал я еще один знакомый голос.

Сзади к Лирании подошел Кариот, его глаза мерцали расплавленными частичками золота, а болезненная бледность показывала, что он давно не пил кровь. Я мельком оглянулся по сторонам, и увидел, что мы находимся в небольшом помещении, а мое тело лежит на бледном подобии лежанки. Снаружи раздался еле слышный хлопок, а затем я услышал свист воздуха. Похоже, там есть с кем драться. Только вот как бы мне убедиться, что это реальность, а не очередной иллюзорный кошмар. Впервые я не мог найти стопроцентное решение проблемы, ведь мне были неизвестны возможности проникнувшего в меня хаоса.

– Сколько я был без сознания? – очень тихим и хриплым голосом, спросил я.

– Достаточно долго, чтобы я успел проголодаться, - усмехнулся вампир. – После твоей крови, любая другая мне совершенно не подходит.

Он сделал еще один шаг ближе, и резким движением отбросил Лиранию в сторону, после чего рывком приблизился к моему лицу и оскалился. Я устало прикрыл глаза, а когда открыл, то вновь оказался посреди серого плато. Что ж, механизм понятен, и моя медитация приносит плоды. Иллюзия была совсем короткой, если не считать некоторое время, что я провел за латанием своего тела, а значит, я на правильном пути. В этот раз, мне припомнилось то первое, что помогло мне сбросить оковы разума, а именно татуировка Яры. И сейчас, я завязал свой разум именно на ней, после чего окружающее меня пространство стало вибрировать, словно растревоженный улей. Вокруг меня с бешеной скоростью менялся цветовой спектр, и даже крепко закрытые веки не помогали избавиться от ощущения падения. Левое предплечье стало неметь, а после я почувствовал, как по нему, словно раскаленными углями кто-то рисует узоры. Боль была терпимой, сильной, но я мог с ней справиться. Правда, спустя несколько минут, я почувствовал, как линии знака стали растягиваться на все тело, перенося за собой и боль. Жжение достигло своего апогея, когда очередная вспышка изумрудного света погрузила меня во тьму.