Дорога к реке Бойн
Шрифт:
– А меня Келлан.
– Что ты здесь делаешь, Келлан? Ты не заблудился?
– Нет, – отмахнулся он. – Я иду на юг, к реке Бойн, у меня там очень важное дело.
– Хм… Я могу пойти с тобой?
– А тебе разве никуда не надо? Я мог бы проводить тебя!
– Нет, не нужно! Мне не надо никуда идти.
– Но путь долгий!
– И тебе совсем не с кем будет поговорить!
Подумав, Келлан ответил:
– Это верно… Хорошо, можешь идти со мной.
Девочка заулыбалась и вдруг с сосредоточенным видом сказала:
– У тебя случайно нет еды, в этой
– Эх… Еда у меня закончилась. Я надеялся, что может у тебя есть? – Триста развела руками. – Мы можем поискать что-нибудь в лесу.
– Отлично! Пойдем! – воскликнула Триста и направилась к лесу.
Келлан взглянул на Онгхуса и, пожав плечами, пошагал за ней.
Проходя по лесу, Триста немного отстала и услышала чей-то хриплый голосок. Нахмурив брови, она огляделась по сторонам и поняла, что голос исходит из ствола дуба. Подойдя ближе, она увидела, что на ветке сидит маленький ушастый человечек с темно-зеленой кожей, ростом с полметра.
– Подходи ближе! – говорил он. – У меня есть яблоко и орехи. Хочешь? Ты, наверное, голодная!
– Да, я бы поела! – стала кивать Триста.
– Тогда, держи! – человечек протянул ей горсть орехов.
Девочка только раскрыла рот, чтоб съесть орех, как услышала:
– Тристааа! – кричал Келлан. Он быстро подбежал к ней и выбил из ее рук угощение. – Ты что, с ума сошла? – ругался мальчик. – Это же дубовик! Нельзя ничего у него брать! Вся его еда ядовита!
Девочка от неожиданности так и осталась стоять с открытым ртом.
– Никогда так больше не делай! – продолжал Келлан. – Нужно быть осторожней!
– Ой, прекрати! – отозвался дубовик. – Пошутить нельзя?
– А ты убирайся! – пригрозил ему мальчик.
Дубовик состроил обиженную гримасу и взобрался вверх по дереву.
– Спасибо, – растерянно вымолвила Триста.
– Не за что, – ответил Келлан, – нам нужно идти.
В глубине леса Келлан и Триста наткнулись на кусты барбариса, обрадовавшись находке, они стали набивать животы ягодами. Растение это в начале осени особенно красиво: среди радужно зелёных листьев красуются красные ягоды. Элба, в свою очередь, покорно стоял недалеко и щипал траву, а Онгхус покинул лес на время, чтобы поохотится.
Валяясь в ветвях кустарника, Келлан, объевшись, еле говорил.
– Здорово, что мы нашли его, – сказал он, погладив себя по животу.
– Дааа… – довольно протянула Триста.
Потом они еще немного помолчали, наслаждаясь моментом, и девочка сказала:
– Я должна поблагодарить тебя. Ты помог мне сегодня дважды. С кулоном и… с этим чудаковатым существом на дереве.
– Ты уже говорила мне спасибо, – заметил Келлан.
– Это не такое уж трудное слово, можно и повторить, – и они улыбнулись друг другу.
– Послушай, – начал Келлан, – не обижайся, но я должен спросить.
– Да?
– Ты сказала, что тебе никуда не надо – ты что, совсем одна?
Триста заметно помрачнела.
– Можешь не отвечать, если не хочешь, не нужно было спрашивать. Извини.
– Не извиняйся! Тут нет секретов, – сказала Триста, усаживаясь по удобнее. – Я расскажу тебе, но только история грустная, – предупредив, она начала свой рассказ. – Это случилось давно, мне тогда было всего лишь три года. Я не знаю, из-за чего
Келлан, сложив свои воспоминания и воспоминания Тристы, понял, что напало на них то же племя, с которым ходило сражаться его.
– Я помню то время, – сказал он, – мой отец тоже бился с ними.
– Правда? – удивилась девочка.
– Да. Мне тогда было пять, и слава Лугу, что до нашего поселения не дошло восставшее племя. Я помню, как они вернулись с победой, но в том бою пал мой брат Сидмон. Отец сильно горевал, а я не знал, как успокоить его. Сидмон был таким отважным, каких мало! Я горжусь, что я его брат! Все это ужасно.
Триста сорвала ягоду и перебросила с одной руки в другую.
– Давай не будем больше об этом, – сказала она.
– Хорошо, – согласился Келлан, и больше они не заводили разговоры о прошлом.
Они набрали полную сумку барбариса и продолжили путь. Последующие дни Келлану и Тристе находить еду становилось все сложней. Чем дальше они шли, тем ближе подходила зима и избавляла землю от плодов. Келлан достал свою накидку и отдал девочке, делая вид, что ему совсем не холодно.
Все вокруг будто грустило о последних теплых днях. Серыми тучами все ниже и ниже нависало небо. Солнце почти не выходило. Бесконечный моросящий дождь образовал под ногами грязь и слякоть, а ветер поднимался такой сильный, что маленькой Тристе приходилось прилагать усилия, чтоб противостоять ему и идти дальше. В такие дни спасал Элба, гордо шагающий навстречу безумному ветру, неся на своей спине Келлана и Тристу.
6
В ночь с последнего дня второго месяца на первый день третьего месяца осени существовал праздник Самайн. Он означал окончание сбора урожая.
– Ты знаешь, какой сегодня день? – спросил Келлан.
– Обычный холодный день, – недовольно ответила Триста.
– Как же? Ты не знаешь? – Триста действительно не знала и совсем не понимала и не разделяла восторга мальчика. – Сегодня Самайн!
Триста остановилась и взглянула на Келлана вопросительно:
– И что это такое?
– У меня дома в этот день заканчивают сбор урожая, а со следующего дня наступает темная часть года. Дни станут короче, а ночи длиннее.
– Чему тут радоваться? Будет холодно и темно! – воскликнула Триста, глубже укутываясь в накидку.
Келлан улыбнулся и сказал:
– А я люблю это время. В темной части года у меня день рождение. Дождь прекращается, становится чуть теплей. Вокруг загадочный туман… Просыпаешься утром, а мороз сковал все вокруг, и становится так легко дышать! Озера и реки покрываются плотным слоем льда. Еще снег! Я люблю снег, он… он красивый.