Дорога к славе
Шрифт:
Джек ничего этого не знал, и, когда Джилл не увязалась за ним хвостиком на очередную ночную вылазку, он лишь выдохнул с облегчением.
– Ребят, слушайте, надо поговорить, – сказал Джек, когда все уже собирались расходиться по домам – время близилось к четырём часам утра, и самому Джеку, и его друзьям уже скоро было отправляться на работу или учёбу.
– Что случилось? – встревожился Флетчер. Он привык, что Джек всегда заговаривал нерешительным, почти виноватым тоном, если хотел поделиться какими-то проблемами.
– Я хочу бросить колледж и уйти из дома, – сказал Джек и посмотрел на Честера. Именно в нём он видел пример для
– Оу! – Честер опешил и растерянно заморгал. – Это неожиданно.
– Давно пора! – ухмыльнулся Флетчер и похлопал Джека по плечу.
Джек понуро опустил голову. Он сам не знал, какой именно реакции ждал от друзей. Но, кажется, не такой.
Честер прикурил сигарету и предложил угоститься Флетчеру и Джеку. Флетчер с энтузиазмом воспользовался предложением, Джек печально помотал головой. Он никогда не курил непосредственно перед возвращением домой. Нелепо, конечно, учитывая, что он собирался из дома уйти.
– Что случилось-то? – уточнил Честер и выдохнул облако серого дыма.
Джек нерешительно пожал плечами, некоторое время помолчал, а потом рассказал друзьям о своём дурацком страхе собственного будущего: он – солидный врач и отец семейства, смотрит по телевизору концерт, на котором выступает Честер, к тому времени всемирно известный барабанщик.
Услышав это, Честер начал безудержно смеяться. Он хохотал так, что закашливался сигаретным дымом и пришлось присесть на корточки, опершись спиной на стену, потому что ноги отказывались его держать.
– Очень смешно, – мрачно и обиженно сказал Джек.
– Прости, – сквозь смех выдавил Честер. Флетчер смотрел на него со снисходительной улыбкой психиатра.
– Прости, Джеки, – повторил Честер. – Но это правда очень смешно!
Джек внимательно посмотрел на Честера. Его очень задел этот смех. Даже несмотря на то, что он успел привыкнуть к тому, что Честер умел найти смешное в том, где ничего смешного не было и не могло быть в принципе. Джек не знал, то ли ему окончательно оскорбиться и пойти домой, то ли не обращать на Честера и его идиотский смех внимания. Но в улыбке, а главное во взгляде Честера было что-то такое, что желание обижаться пропадало.
– Джеки, прости, правда. Я же не над тобой смеюсь! Я, знаешь ли, как никто понимаю – каково это, жить с родителями, которых репутация заботит больше, чем что бы то ни было. Но я просто представил себе тебя… лысого, в очочках, с кучей детишек… – Честер развёл руки в стороны, как будто хотел этим всё объяснить. Он и сам не знал, что показалось ему таким смешным. И уж тем более не мог теперь объяснить это Джеку. Но Джек, похоже, всё понял. Его губы тронула робкая улыбка – непривычное зрелище, и улыбка буквально преображала лицо Джека. Ещё мгновение, и он улыбнулся шире, а спустя ещё несколько секунд смеялся в голос. Честер мгновенно присоединился к нему, а Флетчер покачал головой и сказал:
– Я только одного не понял, какого чёрта в твоём будущем Честер – великий барабанщик, а меня нет вообще?!
В ответ на это Честер и Джек переглянулись и захохотали ещё сильнее, через секунду вместе с ними хохотал и Флетчер.
– Значит, ты решил бросить колледж и съехать от родителей? – отсмеявшись, спросил Флетчер и с сомнением покачал головой. Он не верил, что Джек сможет решиться на этот шаг. С тех пор, как Флетчер впервые познакомился с этим тихим забитым мальчиком, он заметил в Джеке определённые перемены. Но всё-таки не настолько существенные.
Джек молча и понуро покивал головой, снова ни тени улыбки на его лице.
– Я лично тебя всецело поддерживаю, – сказал Флетчер, – но…
– Переезжай к нам, – перебил его Честер.
– Что? – хором переспросили Флетчер и Джек.
– Если ты съедешь от родителей, тебе надо будет где-то жить, – сказал Честер. – У нас, конечно, тесновато, но, поверь, это лучше, чем гримёрка самого крутого лондонского клуба! – он подмигнул Джеку со знающим видом.
– Тебе-то откуда знать про самые крутые клубы? – хитро прищурился Флетчер. – Ты же жил в какой-то дыре!
– Эй-эй! Это очень крутой клуб! – на полном серьёзе возразил Честер, пусть даже и понимал, что Флетчер над ним подшучивает. Потом, впрочем, Честер всё равно опять рассмеялся.
– Ты это серьёзно? – спросил Джек, не обращая внимания на шуточную перепалку друзей.
– Про крутизну клуба? – хмыкнул Честер и встряхнул головой, показывая, что он понял, что имел ввиду Джек. – Если Флетчер не против.
– Флетчер не против, – улыбнулся Флетчер.
10.
В течение нескольких последующих дней Джек продумывал возможные варианты своего ухода из дома. Можно было последовать примеру Честера: просто уйти и всё, без предупреждения. Но этот вариант Джек отбросил почти незамедлительно. Он был уверен: поступи он так, его родители сразу же обратятся в полицию. А поиски несомненно приведут к мистеру и миссис Миллс, а это, в свою очередь, рано или поздно выведет и на квартиру, которую снимали Флетчер и Честер.
Джек мог бы передать сообщение с Джилл. Но Джилл вряд ли сможет держать язык за зубами нужное количество времени, и у Джека были все шансы попасться на пороге, с гипотетическим чемоданом в руках. К тому же, в этой ситуации он снова не был застрахован от того, что родители попытаются найти его и вернуть домой. По этой же причине отпадали варианты оставить записку или отправить письмо.
Хотел того Джек или нет, но ему нужно было лично разговаривать с родителями. И разговор этот совершенно точно нельзя было отнести к разряду простых, а уж тем более приятных.
Все эти дни Джек ходил ещё более мрачным чем обычно. Так что Флетчер и Честер даже начинали чувствовать себя неловко, если вдруг смеялись в его присутствии. Впрочем, чужое веселье не раздражало Джека. Он был настолько погружён в себя, что почти не обращал внимания на то, что происходило вокруг.
После очередной ночной репетиции Джек бесшумно проскочил в свою комнату. У него было ещё часа два на сон, не так уж и много, но лучше, чем ничего. Джек скинул с себя одежду и забрался под одеяло, даже не потрудившись убрать с кровати покрывало и наваленные сверху учебники. Шурша страницами, они скатились к стене, когда Джек укутался в одеяло. Джек повертелся, устраиваясь удобнее. Он очень устал за последние несколько месяцев, его и без того бледная кожа в сочетании с кругами под глазами выглядела болезненно. Родители Джека словно бы не замечали этого. А он сам прекрасно знал, что ему просто не хватало сна. Но, как на зло, заснуть не получалось. Голова словно бы была наполнена клубком высоковольтных проводов, каждый из которых гудел и вибрировал. Джек тяжело вздохнул, зажмурился и перевернулся на другой бок, как будто это могло помочь решить проблему. Разумеется, не могло.