Дорога на Дамаск
Шрифт:
Полиция пыталась разогнать демонстрантов, используя методы, которые назвали бы жестокими в любом цивилизованном обществе. Потом появились «возмущенные горожане», зашедшие фермерам с тыла, и на улицах вокруг здания Объединенного законодательного собрания вспыхнула драка. Хотя большинство фермеров просто пыталось защититься от полицейских дубинок и гранат со слезоточивым газом. На этот раз полиция не пользуется нервно-паралитическим газом, примененным злополучным президентом Эндрюсом против джабовской оппозиции шестнадцать лет назад, но, помимо обычного слезоточивого, она, кажется, применяет и рвотный.
Попав между молотом
Конечно, Зелок сам спровоцировал вспыхнувшее сегодня в Мэдисоне насилие, но ситуацию в городе необходимо взять под контроль, а кроме меня, это сейчас, кажется, больше никому не под силу. Я покидаю ангар и выезжаю в город. На моем пути опять оказываются паникующие водители и пешеходы. Я пытаюсь отдать диспетчерской энергоснабжения приказ обесточить улицы города, но обнаруживаю, что у меня больше нет с ней связи.
Теперь мне не удастся отключить электричество. На каждом перекрестке я рву сыплющие искрами провода и волочу за собой недавно установленные на свои места светофоры. Мэдисону дорого обходится мое появление в центре города!.. Мои динамики непрерывно транслируют предупреждения пешеходам и автомобилистам, но мне остается еще одиннадцать кварталов до президентской резиденции, когда Жофр Зелок снова вызывает меня по каналу экстренной связи.
— Где ты там тащишься?! — вопит он. — Скорее! Бандиты уже на лужайке у меня под окном. Они вооружены до зубов! Это мятеж, а ты ползешь, как черепаха!
— Увеличив скорость, я причиню мирным жителям непоправимый ущерб. Пока еще я никого не задавил, но если я поеду быстрее, будут человеческие жертвы.
— Плевать мне на жертвы! Дави всех подряд! Чтобы был здесь через две секунды!!!
Решив не указывать президенту Зелоку на то, что он, кажется, путает меня с баллистической ракетой, я все же начинаю быстрее двигаться к месту вооруженных столкновений. Полицейские камеры теперь показывают, что фермеры действительно взяли в руки оружие. Неважно, украдено оно в разгромленных магазинах или тайно переправлено в Мэдисон, речь идет уже не просто об уличных беспорядках!
— Если мне предстоит схватка с вооруженным противником, я должен прийти в полную боевую готовность.
— Еще не хватало! — рычит президент Зелок. — И не думай открывать пальбу в центре Мэдисона. Просто дави их всех! Пусть эти грязные свиноводы знают, что меня не запугать!
Я пытаюсь растолковать отдающему мне приказы человеку что к чему:
— Если я не приду в полную боеготовность, понизится скорость моей реакций на быстро меняющуюся ситуацию, и в мои решения будут вкрадываться ошибки…
— Тебе, кажется, отдан ясный приказ, ржавая кастрюля! Заткнись и выполняй его!
Связь с президентом оборвалась.
В моем мозгу вспыхнули чувства, похожие на горькую обиду и глухое раздражение. За почти сто шестнадцать лет действительной службы со мной еще ни разу не обращались
Я не знаю, как разрешить конфликт, вспыхнувший в моем электронном мозгу. Уязвленная гордость почти парализует меня на семь секунд. Даже самые примитивные модели сухопутных линкоров — сложнейшие боевые машины, и их командиры неизменно относятся к ним с должным почтением. А Жофр Зелок?! Неужели на него похожи и остальные члены правительства Джефферсона?!. Впрочем, этот вопрос не имеет прямого отношения к выполнению поставленной передо мной задачи.
Я прибавляю скорость и начинаю давить автомобили, из которых в панике выпрыгивают вопящие от ужаса водители. Поворачивая на перекрестках, я сношу углы зданий. Улицы у меня за кормой завалены грудами железа и кирпичей.
Когда я почти добрался до охваченного беспорядками района, Жофр Зелок снова завизжал в коммуникационное устройство:
— Они ломают ворота! Дави их всех и скорее сюда!
Витую чугунную ограду облепили сотни людей, чья манера одеваться выдавала в них каламетских фермеров. Они выламывают из решетки металлические прутья, а те, у кого в руках были ружья или пистолеты, уже вовсю палили из них… Жофр Зелок — законно избранный президент союзной Конкордату планеты Джефферсон. Выходит, президент Зелок отдает мне приказы от лица Конкордата. Сейчас жизнь президента Зелока под угрозой, и я имею право пойти ради его спасения на определенные жертвы среди мирного населения. Поэтому я включаю передающие предупреждение динамики и начинаю двигаться прямо на толпу, заполнившую до краев улицу Даркони. У меня нет ни малейшего желания считать тех, кто гибнет под моими гусеницами. У меня есть четкое и ясное задание! Я даже выключаю акустические датчики, чтобы не слышать душераздирающих криков и стонов тех, кого давлю по пути к воротам президентской резиденции.
Когда мне остается пятьдесят три метра до ворот,металлическая ограда рушится под тяжестью людей, вужасе вскарабкавшихся на нее, чтобы не попасть в мясорубку. Толпа хлынула на лужайку перед резиденцией. Через две с половиной секунды все пространство вокруг здания оказалось заполненным людьми. Большинство из них не думало ни о чем другом, как только убежать подальше от моих смертоносных гусениц, но некоторые пылали жаждой мести и начали штурмовать здание. Толстые стены резиденции не позволяют моим приборам определить, что происходит внутри, но я внимательно слежу за большим круглым окном президентского кабинета, в которое видны также прилегающие к нему помещения и коридоры.
Жофр Зелок забаррикадировался в своем кабинете, а местонахождение вице-президента мне неизвестно. Я отчетливо вижу сквозь небольшие окна разъяренных фермеров, ворвавшихся в ведущий к президентскому кабинету коридор, и немедленно начинаю действовать. Мгновенно придя в полную боеготовность, я навожу 30-миллиметровые пушки на стену, за которой находится коридор, даю необходимое упреждение и открываю огонь. Снаряды прошивают стены. Я поливаю толпу в коридоре короткими очередями, стараясь поразить тех, кто бежит впервых рядах. Их тела преграждают путь остальным, которым остается либо ретироваться, либо тоже распрощаться с жизнью.