Дорога на Сталинград. Экипаж легкого танка
Шрифт:
Будь лейтенант один, ему бы вряд ли удалось уничтожить всех противников. И никакая внезапность не помогла бы. Один, без опыта, против шестерых, да еще с автоматами — это фантастика. Но залегшие в засаде и не замеченные никем бойцы не подкачали. Как только прозвучали первые выстрелы, Макарыч с Кацнельсоном несколькими прицельными очередями срезали и пулеметчика, и остальных бандитов. Благо, что лейтенант упал, прикрывая собой девушку, а ее напарник и так уже лежал на дороге и вскочить не пытался. Так что завалить не ожидавших нападения боевиков, не задев при этом никого из своих, оказалось задачей не слишком сложной.
Наступившую после выстрелов тишину прервал скрежет стартера и гул
Лейтенант стоял на коленях возле обочины. Его уже второй раз подряд выворачивало наизнанку. Конечно, он видел смерть, видел подбитые танки, видел падающие вниз горящие самолеты, видел раненых и даже убитых товарищей. Но все это было где-то там, на земле, кажущейся с высоты птичьего полета такой игрушечной и такой далекой. Словно в кино, словно бы все понарошку. А тут… Ну до чего же положение дурацкое! И перед ребятами неловко.
На плечо мягко легла рука. Девушка. С растрепанными каштановыми волосами и шрамом на губе, в помятой и запыленной гимнастерке, но все равно красивая. Тонкая и гибкая, как лоза, и в то же время твердая, как сталь, — ведь даже бровью не повела, когда сволочам этим в лицо смотрела. И сильная. Наверное. И движется она так, как…как…ух, как же она движется! Володя попытался немного отстраниться, смущаясь собственной слабости, но девушка сжала ладонь, не отпуская плечо лейтенанта.
— Меня Оля зовут.
— Володя, — прошептал летчик, сгорая от стыда и утирая губы рукавом. — Извини…те. Я тут… немного… я…
— Дурачок, — ласково улыбнулась девушка, протягивая лейтенанту фляжку с водой. — Ты же нас всех спас. А это… это ерунда. Так всегда в первый раз бывает.
— Спасибо, — Володя тихо улыбнулся в ответ, ополоснул лицо и медленно поднялся, разворачиваясь к собеседнице. — Спасибо. Я… в норме… Оля.
— Вот и славно, — рассмеялась Ольга, озорно сверкнув зелеными глазами. — Кстати. Вы, товарищ лейтенант, даме чуть руку не сломали, когда ее на землю укладывали, — и вновь заливисто расхохоталась, заметив, что и так слегка покрасневшие уши летчика после этих ее слов стали совсем пунцовыми.
— Ладно, Володя, не смущайтесь. Это у меня всегда так, после стычки смеяться хочется… Пойдемте уж, — девушка взяла лейтенанта за локоть и решительно повела его к машинам.
А у машин уже вовсю распоряжался Винарский. Барабаша он отправил проверять первый автомобиль, тот, который с пулеметчиком, — вдруг в нем еще какой злыдень затихарился. Марика озадачил второй черной коробкой, и тот тут же бросился к перевернувшемуся "автобусу" на предмет посмотреть, "кого и скольких мы там расхреначили". Однако, пока инструктировал Кацнельсона, на глаза попался Синицын, со скучающим видом разглядывающий окрестности из люка мехвода. Этот непорядок сержант вынести не смог и рявкнул на мающегося бездельем бойца. В итоге Синицын принялся активно шмонать жмуров, в живописных позах раскинувшихся на дороге. Нарезав всем задачи и не трогая пока еще не отошедшего от боя лейтенанта, Винарский взялся, наконец, за спасенного красноармейцами парня, резонно посчитав его ценнейшим источником информации об окружающем мире.
— Тебя как зовут-то, братишка? — спросил сержант у привалившегося к колесу паренька, присев перед ним на корточки. Спасенный изумленно озирался, видимо, еще не до конца осознавая произошедшее.
— Антон я. Антон Фомин, боец Красной Армии, — проговорил он ломким юношеским баском. — А Оля где? Ну, сеструха моя.
— Да вон она. С лейтенантом нашим героическим общается, — махнул рукой сержант и продолжил. — Так откуда, говоришь, вы тут взялись?
— Как откуда? — удивился парень, перестав, наконец, мотать головой. — Из Иловли мы. Неужто не знаете?
— Так откуда ж нам знать? Мы же не местные.
— Да? — юноша недоверчиво покосился на танкиста. — Так ведь форма на вас такая… правильная, да и этих вы сразу… того. Вы же вроде танкист, товарищ сержант.
— Ну, что не моряк, это точно, — ухмыльнулся Винарский. — А вот твое обмундирование, боец, у меня сомнение вызывает. Петлицы малиновые, а кант зеленый. Ремень не тот и карманы не на месте. Да и звезды полковничьи на рукаве — это уж совсем ни в какие ворота не лезет.
— А мы все так одеваемся, — ошарашенно пробормотал парень. — Как эти подонки власть здесь взяли, так мы свою форму сделали. Такую, чтоб сразу своих видеть. Мы теперь Красная Армия, как в Великую Отечественную. Раньше у нас тут много реконструкторов было, вот и пригодилась форма старая.
— В Великую Отечественную, значит, — проговорил сержант задумчиво и, поднявшись во весь рост, обернулся к девушке и лейтенанту. "А лейтенант — молодец. Дурак, конечно, но все равно молодец. Герой".
Глядя на парочку, возвращающуюся от обочины к застывшим на дороге машинам, он мысленно улыбнулся: "Все, попал наш лейтенант. Видок у него, как будто мешком по башке стукнули. Такой только у влюбленных и бывает. И девчушка тоже, вон как глазами стреляет. Ох, хороша чертовка". Сам сержант, хоть и был роста небольшого и атлетическим сложением не отличался, предпочитал женщин статных, таких, чтобы и спереди, и сзади все было ого-го. Да и мехвод его, бывший сельский тракторист Серафим Барабаш, в этом разрезе всегда поддерживал командирские предпочтения. Однако тут танкист не мог не признать, что барышня и впрямь оказалась симпатичной, стройной, как раз для лейтенанта. "А неплохая из них пара получится. Одобряем".
— Ну, как вы, товарищ лейтенант? — поинтересовался сержант у летчика. Тот в ответ только пожал плечами, слегка покосившись на девушку, продолжающую держать его за локоть. В этот момент к Винарскому подрысил Кацнельсон, задыхаясь от усердия и быстрого бега.
— Один там был, товарищ сержант. Готовый. Только сапоги от него и остались.
— Ну и хорошо, — подытожил командир. — А вас, барышня, как звать-величать? — он вновь повернулся к девушке.
— Ольга, — с небольшой заминкой ответила та, недоуменно сравнивая значки на петлицах у вопрошающего и того, кто стоял рядом с ней.
— Он старший, — глухо пояснил лейтенант.
— Понятно, — Ольга кивнула и закончила уже по всей форме. — Ольга Фомина. Младший сержант Красной Армии.
— Сержант Винарский. 12-я танковая бригада РККА.
— Танковая бригада? — удивилась девушка и тут же, опомнившись, извинилась. — Простите, товарищ сержант, не знала просто, что у нас танки есть. Да, кстати, бросьте вы это, — она поморщилась и указала взглядом на Синицына, собирающего оружие убитых бандитов. — Кустарщина же китайская. Из них стрелять невозможно. Отказ за отказом.