Дорога на Землю
Шрифт:
Двор был тих и пустынен, только две бабульки сидели на скамеечке и наблюдали за резвящимися детьми. Те, несмотря на нежный возраст — на вид лет пять — семь, не старше, — привычно употребляли в общении разные выражения, которые не принято печатать в книгах, разве что у Лимонова в «Это я, Эдичка» попадаются довольно часто.
Небо было очень удачно затянуто облаками. Вряд ли так уж просто за нами с неба над Москвой следить, но так еще лучше. Если и сидел на крыше дядя с подзорной трубой, то мне его все равно не засечь, а вблизи никакого внимания я не ощущал. Да и вряд ли грабить
— Вот сейчас, — сказал я Рафику, когда на светофоре замигал желтый. Он нажал на газ, и мы понеслись через перекресток под негодующее гудение машин. Машина резко вильнула, уворачиваясь от встречной. За нашими спинами одновременно со всех сторон светофора зажегся зеленый свет. Радостные водители погнали вперед, и через считаные мгновения весь перекресток был забит уткнувшимися друг в друга машинами. Теперь растаскивать их, освобождая проезд, придется долго и с большими затратами нервов. Пробка получилась мощная.
— И как это ты сделал? — сворачивая в переулок, спросил Рафик.
— Молча, — ответил я, — по сторонам смотри, мы еще не закончили.
Чтобы не принести из дому пару вещичек, вырубающих электронику, надо совсем дураком быть. Тут главное — не перестараться и не оставить весь район без электричества. Мы предварительно проверяли в тихом переулке.
— Рации тоже не работают, — пояснил ему, — какие-то странные помехи. У нас есть несколько минут, даже если хвост был, быстренько поменяем машину, и предупредить соратников они не смогут. А дальше пусть ищут.
Рафик затормозил у «газели», и мы поспешно выскочили из машины, ныряя в новую. Нервное это дело — угонять чужие машины. В степи проще, там все знакомо и методы давно отработаны. Правда, поймают — прибьют, но нам и здесь попадаться не рекомендуется.
Отпечатков пальцев никакая милиция не найдет, руки мы заранее обрабатывали, а от моего запаха розыскная собака, пожалуй, просто взбесится. Люди не чувствуют, а эти псины прекрасно поймут, только мозгов не хватит сопоставить вид с запахом.
Черепаха приняла у меня чемоданчик с деньгами и засунула его в… маленькую модную женскую сумочку. Смотрелось это идиотически, размеры не совпадали. Все равно как в цирке шпагу глотают. Длинный предмет входит внутрь и исчезает. Ясное дело, женщина может умудриться спрятать в сумочку кучу разнообразных вещей, кроме косметички, но в данном случае внутри была «Фляга». Снаружи ничего не видно, а внутрь можно еще и автомат с гранатометом положить при желании.
— Есть что-то? — спросил я.
— Чисто, — ответила она, — никаких маячков я не чувствую, а из «Фляги» сигнала все равно не будет. — Она небрежно повесила ремень сумочки на плечо и неторопливо двинулась в сторону улицы.
Рафик тоже тронулся, двигатель «газели» уже работал, оставалось только снять с ручника. На всякий случай он надел на голову кепку, а я сполз на сиденье пониже, чтобы нельзя было рассмотреть сквозь стекло. Никто за нами от перекрестка не ехал, и была надежда, что оторвались от гипотетических наблюдателей. Мы покружили еще по городу, потом все-таки выехали на развязку, устроив на повторение фокус еще на одном светофоре. На этот раз так хорошо не получилось, он просто вырубился, старательно мигая во все стороны желтым светом, и две машины успели проскочить в разные стороны, но за нами никто не поехал. Еще несколько километров пилили по прямой, слушая разговоры по радио. Сканер, по указаниям Протея, гулял по всем диапазонам, но ничего, даже отдаленно похожего на переговоры, о нас не звучало.
На обочине, на очередном повороте, нас дожидалась собственная тачка. Возле нее с задумчивым видом стояла Таня и старательно протирала стекла. Это, как известно, самое первое дело при поломке. Обойти машину вокруг, попинать ее со злостью. Потом вызвать аварийку и в ожидании ее приезда протереть стекла. В ухе у Тани торчал наушник. Только вместо музыки она тоже слушала Протея. Девушка отрицательно покачала головой на мой вопросительный взгляд. Тоже занятие для жаждущей приключений — и при деле, и врагов не наблюдается. Не стали бы мы приезжать, если бы заметили хоть что-то.
Бросив «газель», мы пересели в наше авто и поехали в обратную сторону. Жалко было так разбрасываться машинами, но чего не сделаешь для собственного блага.
— Как-то все очень легко, — с сомнением сказал Рафик. — Слежки нет, жучка в чемоданчике нет… — И вдруг, глянув в зеркало заднего вида, резко закричал Тане: — Тормози!
Обгонявший нас шестиместный «ровер» с затемненными стеклами неожиданно вильнул и, подрезая наш жигуль, выскочил вперед. Тормоза завизжали, и, несмотря на все Танины старания, мы приложили его в левый бампер.
Мы с Рафиком одновременно выскочили из машины. Прыгая вперед, я вытащил «Узи» из-под куртки и, мимоходом удивившись нерасторопности группы захвата, со всей силы саданул по приоткрывшейся задней дверце. Она въехала по ноге пассажиру, успевшему высунуть ее наружу, и он дико взвыл. Я рванул дверь на себя и добавил падающему вперед парню в кожаной куртке коленом в лицо. Ствол автомата уже смотрит внутрь «ровера».
Хорошо, что я не стал стрелять сразу. Две совсем молоденькие девчонки тупо уставились на Рафика, сунувшего пистолет в ухо водителю, и даже не заметили моего появления. Потом одна заторможенно перевела взгляд на меня и открыла рот для вопля.
— Тихо! — как можно убедительнее сказал я. Она ухватилась за подружку и быстро-быстро мелко закивала.
— Вы чего? — непонимающе спрашивал между тем водитель. — Ничего же страшного не случилось, ну подрезали, с кем не бывает… Давайте договоримся… — Воняло от него страхом так, что нос закладывало.
Я нагнулся, не отводя взгляда и демонстрируя автомат девчонкам, и достал с полуживого тела под ногами бумажник. Быстро вытряхнув из него пропуск, прочитал: «Комолов, начальник охраны складов…» Здесь у меня невольно поднялись в удивлении брови. Что за бред?