Дорога оружия (сборник)
Шрифт:
Йоля равнодушно глядела на суету и украдкой прятала нож, который стащила у жениха, пока он обдумывал набросанный ею план набега. Хорош жених, между прочим! Другие невестам подарки делают, а этот даже не подумал возвратить ее собственный нож, который отобрал в драке Байгу. Пришлось самой об этом позаботиться. Разве получится из него хороший муж, если даже такую малость надо вместо него самой проделывать? Йоля слегка улыбнулась этой мысли. Далеко тебя занесло, харьковская воровка… Жила себе как все вокруг – и вдруг повелительница Донной пустыни! Вот смехота…
Кочевники собрались, открыли изгородь и стали выводить манисов из загона. Уголек взгромоздился на здоровенного
Вокруг него в клубах пыли садились на ящеров родовичи. Они тоже поднимали оружие к небу – показывали духам, что идут в поход. Манисы под ними нервничали, сипели и норовили цапнуть зубами.
– Йолла! Йолла! – Острие копья Уголька указало на девушку. – Иди сюда! Иди ко мне!
Она осторожно приблизилась к толчее, не решаясь нырнуть в пыльное месиво хвостов, оскаленных пастей и мечущихся туда и сюда ржавых лезвий. Уголек двинул маниса навстречу, стукнул пятками сердито зашипевшего зверя, заставил его опуститься и протянул пятерню в приглашающем жесте. Йоля нерешительно перекинула ногу через хребет ящера. Тот легко поднялся, Уголек завопил, родовичи ответили протяжным воем… Поход начался.
Когда манис помчался вскачь, Йоля едва не завизжала – это ж можно себе все самые интересные места о твердый хребет отбить! И как кочевники на манисах скачут и не бьются? Наездили мозоли небось. В общем, пока продолжалась скачка, Йоля не думала ни о чем, кроме болезненных толчков снизу. Поэтому не обратила внимания, что Уголек, который придерживал ее на скаку, сдвигает руку, нащупывая другие интересные места, которые манисов хребет никак не мог колотить. Вот впереди показалось облако пыли, откуда скалились морды манисов – навстречу мчался другой отряд кочевых. Над пылью в такт скачкам ящера взлетала и опускалась приметная шевелюра Байгу – значит, его уже успели оповестить и храбрый вождь спешил присоединиться к походу.
Дикари осадили манисов, те зашипели, топчась в пыльном мареве. Йоля ощутила руку Уголька на своей груди, звонко треснула ладонью, чтобы прибрал грабли. Родовичи великого вождя раскатисто заржали на разные голоса – наблюдали, значит. Йоля сделала вид, что ей все равно.
Вожди съехались, Йоля поерзала на твердой спине ящера, сменила позу. На скаку-то опасалась пошевелиться. Уголек тем временем стал объяснять Байгу Скату план налета. Как и предполагалось, долговязый дикарь был недоволен. Особенно, как поняла Йоля, ему не понравилось приказание отступить, не перебив всех до единого фермеров, какие подвернутся под руку. Спор продолжался довольно долго, Йоля даже начала коситься на запад – сколько еще до заката? Ей хотелось иметь побольше времени в запасе, когда она будет внутри, в бандитском логове. Лучше бы пробраться туда загодя.
Наконец вожди сговорились, Улла-Халгу ткнул копьем в линию холмов, указывая Скату, куда ему нужно двигаться, а сам повернул в другую сторону. Отряды разделились, и вскоре Байгу с его воинами пропал из виду.
Вперед вырвались двое наездников, отряд пылил за ними, все больше отставая. Пара передовых заставила манисов подняться по крутому склону, один обернулся, поднял над головой ржавый тесак и завертел в воздухе.
– Хорошо, – перевел этот жест Уголек, – никого не видно, можно напасть.
Воины стали понукать манисов – те не хотели лезть вверх. Ящер, на котором была двойная ноша, Йоля с Угольком, вертел башкой, обращал назад зубастую пасть и сердито шипел. Йоля спрыгнула, потерла отбитые места и побежала следом за ним. Несколько кочевых спешились и потянули ящеров в поводу – преодолеть
На вершине Уголек обернулся и позвал:
– Йолла! Давай ко мне!
Она решительно помотала головой и потрусила вниз по склону. А про себя добавила: «Маниса своего лапай… женишок». Спускаясь, она уходила от воинов Уголька в сторону. Те собрались на вершине. Которые спешивались перед подъемом, снова вскочили на спины манисов, и орда с гиком полетела по склону. Манисы неслись во всю прыть, из-под тяжелых лап сыпались камешки, комья растрескавшейся земли, сгоревшие на солнце побеги размалывались в пыль… Дикари быстро обогнали девушку на спуске, скатились по склону и устремились к ближайшей ферме, окруженной забором. Йоля побежала к соседней, слыша за спиной улюлюканье и визг – боевые кличи родовичей Улла-Халгу. Если кто сейчас наблюдает из окон, все уставились на визжащую толпу.
Йоля добежала к забору, нырнула в тень и помчалась дальше. Теперь от подвергшегося нападению подворья ее отделял широкий пустырь. Она домчалась до угла ограды и только теперь оглянулась. Воины на манисах скакали вдоль обмазанного глиной забора, некоторые, вскинув луки, пускали на скаку горящие стрелы. За стрелами тянулись дымные хвосты, выписывали в вечернем небе дуги. Стрелы падали во двор, некоторые втыкались в стену дома. Подожженная пакля шипела, разбрасывала искры; вокруг наконечников, впившихся в стену второго этажа, расползлись черные пятна копоти. Несколько дикарей столпились перед запертыми воротами и колотили в них тесаками и древками копий.
Из окон показались стволы пороховых самострелов, грохнули первые выстрелы – люди на ферме не растерялись и стали защищаться. Со второго этажа выглянул парнишка с ведром в руках, плеснул водой на стену и быстро скрылся. Рядом с окном ударили две стрелы.
Йоля больше не смотрела, свернула за угол и побежала дальше – к центру поселка, где, как она представляла, обосновалась банда. Когда на пути встретилась еще одна ферма, обнесенная оградой, девушка снова свернула, забирая все дальше от места схватки. Заметить ее вряд ли могли – она мчалась вдоль забора, а он высокий. Разве что соседи углядят, но Йоля рассчитывала, что из страха перед дикарями никто за ворота не сунется, чтобы узнать, какого некроза здесь кто-то бегает. А на дикаря она не похожа, все-таки шляпа на голове… и вообще. Если увидят, подумают: кто-то от кочевых спасается.
Оглянувшись в очередной раз, она заметила тоненькие струйки дыма – что-то во дворе осажденной фермы все-таки разгорелось. Чему там гореть, все ведь глиной обмазано, пожара здесь всегда боятся… Может, в сухой навоз стрела попала? Ох и воняет там, наверное…
Стрелять позади стали реже. Потом где-то недалеко затарахтели моторы, к этому звуку добавился грохот тяжелых сцепок – банда на мотофургонах спешила принять участие в стычке. Йоля присела за углом очередного забора, переждала, пока протарахтят мимо. Время пока есть, сейчас Байгу Скат должен приступить к исполнению второй части плана и изобразить настоящее нападение. Как будто родовичи Улла-Халгу для вида сражаются, просто отвлекают, а Байгу с его племенем и есть главная ударная сила. «На самом деле главная – это я, – не без самодовольства подумала Йоля. – А что? Вот я уже и есть повелительница чумазых, они мой план исполняют – как я сказала, так и делают». Мысль показалась приятной, но радоваться времени не было.