Дорога оружия
Шрифт:
Мажуга снова кивнул. Когда оружейник рассказывает об оружии, ему всегда простых слов не хватает, ему песню и сказку подавай. Известное дело.
– Ну вот прикинь, – Самоха даже раскраснелся, – покупает у нас Омега стволы для танкеров своих…
– Знаю, видел их караван. Как раз когда я в город въезжал, разминулись.
– Танкер – грозная сила. А с таким оружием…
– Это ракетная установка, – подсказал Харитон.
– Ну, установка. Что ж ты перебиваешь, молодой? Называется: ракетная установка. С ней против трех, а то и четырех танкеров выйти не страшно, вот что это за штука. А ежели с прикрытием, то и больше четырех танкеров не страшно повстречать. Вот и смекай, Игнаш.
– Смекаю.
– Смекай дальше. Хранили в тайне, в этом самом здании, в управе. Ты, когда схрон этот увидишь, обалдеешь! От всех хранили, призренцы о нем не знали, вот как! Скажу тебе уж, ладно. Я мыслил наладить выпуск таких вот установок, у нас эта вещь за образец была. Работы много, не счесть сколько сезонов уйдет… ушло бы. Много всяких хитрых механизмов там, в установке этой. Но уж если бы мы осилили такую вещь в цеху изготовить – нам ни Омега, да вовсе никто в Пустоши не страшен! Это ж песня, а не оружие!
– Украли, стало быть, – перебил управленца Мажуга. – Из управы унесли?
– Из секретного схрона, – кивнул Самоха и поник. Он выложил все, что требовалось, и теперь как будто устал от рассказа. Оплыл на стуле, как свеча прогоревшая. – Найдешь?
– Найти-то найду, – осторожно сказал Мажуга. – Вещь заметная, такая себя быстро проявит, где ее ни прячь.
– Найти требуется быстро, – теперь заговорил Харитон, – покуда призренцы не пронюхали и пока наших ракет никто в ход не пустил. Иначе секрет наружу выйдет и призренцы докопаются, откуда вещь увели. Нашему цеху тогда…
– Найди, Игнаш, – подхватил Самоха, – найди скорей, за ценой не постоим.
– Сам спешу. Говорю же, дома заботы остались. – Мажуга нарочно во второй раз припомнил свои заботы, чтобы толстяк сообразил. Тот и впрямь понял намек:
– Какие заботы, Игнаш? Если я чем пособить могу…
– Можешь, Самоха. Совсем легко тебе и цеху пушкарскому мою беду разрешить, вам это ни медяка стоить не будет. И за дознание я с вас лишнего не возьму.
Самоха подумал немного, побарабанил пальцами по столу, внимательно разглядывая сыскаря – пытался угадать, что за дело у того. Наконец решился:
– Если впрямь так, как ты сказал, то мы в долгу не останемся. Слово даю, а у пушкаря слово, знаешь ведь, прямое, как пушечный ствол, и верное, как пушечный снаряд. Раз выстрелит – потом обратно не возвертается. Говори уж, что за беда у тебя?
Мажуга склонился и опустил локти на стол. Принимая этот заказ, он рисковал. Понятно, почему Самоха к нему обратился, – человек чужой, в Харькове о Ржавом давно не слыхать, значит, никто не свяжет его поиски с цехом пушкарей. Но и после – кто знает, как у цеховых голова варит? А ну как задумают ненужного свидетеля убрать? Что Мажуга теперь в городе чужой – тоже удобство, никто не заметит, что пропал. В харьковских подземельях чего только ни происходит… Люди пропадают так, что ни слуху, ни духу… Однако Самоха – человек верный. Раньше, во всяком случае, верным был. А просьбу Мажуги он лучше другого может исполнить – если выгорит, сыскарь в большом наваре останется.
– Да не беда, – с притворным равнодушием махнул рукой Мажуга. – Так, для тебя просто безделка, а для меня – забота. Асташку помнишь? Который газом самоходы заправлять ловчится?
– Астах и нам газ заправляет, – осторожно кивнул Харитон. – Да еще трубу к Харькову тянет. Сказал – будет весь Харьков газом снабжать. Если выгорит у него, то большим человеком Астах в Харькове сделается, с цеховыми управами наравне.
– Что ж ты с ним не поделил, Игнаш? – вздохнул Самоха. – Нам с Астахом ссориться не с руки, он выгодный заказчик, трубы ему поставляем. Хотя, если прикинуть, кроме как у нас, где он трубы получит? Да нигде! Никуда он от нас не денется, вот как.
– А мне с Асташкой делить и вовсе нечего. – Мажуга снова откинулся на спинку стула и прищурясь оглядел цеховых. – Он большим человеком будет, а я вряд ли. Мне – что? Хозяйство свое от разора сохранить, всего-то и делов. Он трубу хочет через мою ферму протянуть, с насиженного места согнать грозится. Ты скажи ему, Самоха, что я с пушкарями в дружбе, чтоб не обижал меня зазря.
– Тебя обидишь…
– Мне ж лишнего не надо, – подхватил Мажуга, – я разве против трубы? Ее в землю зароют, глубоко, чтоб ни кетчеры, ни какие еще уроды не тронули. Пусть копают прямо по моему полю, мне не жалко, даже если что из урожая пропадет! Но лишь бы поле за мной осталось, чтоб я по-прежнему был той земле хозяин. А если ремонт какой трубе нужен или еще чего – присылай, Астах, работников, я ж не против! Всегда со всей душой на поле пущу! А только земля – моя. Не хочу я с обжитого места сниматься, больно хорошо обустроился. Приезжай, Самоха, в гости, сам поглядишь!
– Ну, может, и соберусь как-нибудь, – промямлил управленец. – Вот пропажу нашу сыщешь, да и…
– Поговоришь, стало быть, с Астахом?
– Поговорю. А ты когда за дело возьмешься? И какая твоя цена?
– Так прямо вот и возьмусь! – Мажуга пошевелился на стуле, будто уже поднимается. – Показывай, откуда вынесли вещь-то? С того места и начну искать. Ну а ежели найду, цена…
Цеховые притихли, ожидая решения.
– Вы, главное, с Асташкой пособите миром уладить, ну а цена… скажем, пять гривен киевской чеканки… – Говорил Мажуга неспешно, наблюдая за собеседниками, и по выражению их лиц понял, что продешевил – те были готовы дать куда больше. Значит, впрямь боятся, что призренцы узнают? Что ж, это сыскарю на руку. И он так же неторопливо закончил: – Ну, и если за неделю управлюсь – премия, еще пару золотых, а если…
– Какая неделя, Игнаш?! – Самоха аж со стула вскочил, тряся животом. – Скорей, скорей надо!
– А если вора живым возьму – еще пять золотых, – закончил Мажуга.
– Самоха, – подал голос Харитон, – а что, если наш Птаха сам спроворит, без помощи найдет похитителя?
Управленец покосился на Харитона, потом перевел взгляд на Игнаша. Тот кивнул:
– Мне чужого не надо. Если моя помощь без нужды окажется – два серебряка за хлопоты. Ну и с Асташкой, значит, тоже столкуетесь – это в силе остается. По рукам?
Мажуга поднялся со стула и протянул управленцу ладонь. Харитон тоже торопливо подскочил, собирался что-то сказать, но Самоха на него не глядел – кивнул и ответил на рукопожатие.
В коридорах управы дул ветерок. Выходы вентиляционной системы располагались в стенах между лестничными маршами и под сводами в переходах, насосы непрерывно нагнетали отфильтрованный теплый воздух, слегка пахнущий смазкой. Мажуга ждал, что объяснение продолжится по дороге, но Самоха с Харитоном помалкивали, только кивали в ответ на приветствия встречных. Цеховых по пути встретилось немало – так и сновали вверх и вниз по лестницам, большинство в черных безрукавках и рубахах с закатанными рукавами. Многие, распахнув ворот, подставляли влажному ветерку украшенную татуировкой грудь. У большинства рядовых пушкарей и дома-то воздух не такой чистый, как в управе, вот и наслаждаются. Воздух в подземном городе – великая ценность.