Дорога славы
Шрифт:
Вот только лежат они в какой-то странной последовательности и вперемешку с вещами, которым в сейфе явно не место. Скарабей аж с самой Старой Терры рядом с разбитым коммуникатором, а в ячейке с бриллиантом дешёвенькая репродукция какой-то картины, которой цена пол-экю за пачку. Сельма уже хотела было задать вопрос «почему» — как Анджей ответил на него всего двумя словами: «Это память». После чего попросил девушку пересесть обратно на диван и, заслонив клавиатуру собой, закрыл хранилище.
Снова вспомнила о сейфе Сельма через неделю. Вернувшись с вечеринки, где за ней весь вечер пытались ухаживать двое студентиков с соседнего факультета, девушка швырнула об стенку босоножки и букет с цветами. Она снова была в тупике. Что её ждёт после диплома? Те же «Kinder, Kuche, Kirche»? Разве что мужем
На этой мысли Сельма замерла. Ведь можно восстановить код! Такие сейфы не имеют всяких опознавателей ДНК и прочей дребедени, которую легко обойти — только несколько сложных кодов. Сидя на диване, она видела в зеркале, как двигается рука Анджея — и благодаря тренировкам в той же «Цапле» может восстановить эти движения… А гостевой пароль Анджей отменить забыл… А самого хозяина дома не будет ещё месяц…
На подготовку ушло целых семь дней и сейчас, глядя на раскрытую дверцу, девушка не могла поверить в свой успех. У неё получилось! Сначала войти в дом, а потом добавить в список разрешённых для посещения без хозяина ещё одну комнату. Старуха Нен учила хорошо, но главное — тот знакомый из техслужбы завода не соврал. Когда хвалился перед девчонкой, что до Перекрёстка работал настройщиком защитных систем и обнаружил никому неизвестную «дыру». И система, неприступная снаружи, поддалась изнутри. Много она брать не будет — и заметнее, и трудно провезти. Пожалуй, четырёх вещиц ей хватит… Тут взгляд упал на несколько недорогих колец и серег рядом с фотографией какой-то высокой кудрявой девушки. Это тоже пригодится — можно заложить в ломбард, чтобы продержаться, пока она не выйдет на подходящего покупателя.
Следующий шаг тоже был продуман заранее. В ту же ночь Сельма села на лайнер «Лотос», а всем сокурсникам за несколько дней до этого сказала об отъезде на Зелёные Озёра — отмечать удачную сессию. Главным было то, что «Лотос» принадлежал Соединённым мирам, являлся их территорией, и конечным пунктом был Гилеон — одна из крупнейших торговых планет Соединённых миров, и при этом лайнер был популярен среди отдыхающих Авроры. Конечно, при посадке всех проверяла таможня — но летевших на Озёра проверяли поверхностно. Да и постаралась Сельма попасть к знакомому таможеннику, ещё по прошлой поездке запомнившим, что девушка — знакомая самого пана Анджея… про драгоценности в двойном дне чемодана хмурому усатому дядьке знать не обязательно. Так же как и то, что на Озёрах сходить она не собирается: билет на предъявителя, спрятанный там же, позволит не покидать лайнер до конца маршрута.
Сельма боялась до самого последнего момента, хотя внешне и оставалась весёлой, шутила и смеялась. Обнаружат, остановят, арестуют. И лишь когда «Лотос» вышел за пределы атмосферы, она позволила себе бешено и радостно расхохотаться, благо одноместная каюта это позволяла. У неё получилось! Она всё-таки смогла! И теперь лайнер уносит её в рай! Рай, который она построит своими руками! Но истерика длилась недолго — и когда стюардесса пришла проверить готовность пассажирки к прыжку, Сельма уже спокойно лежала на кровати: улыбаясь и рисуя себе счастливые картины будущего, которое обязательно ждёт её на Гилеоне.
История седьмая. Талисман на удачу
Кап-кап-кап. Вода из пробитой трубы медленно сочится на пол, капли, словно песчинки часов, отсчитывают секунды. Мгновения жизни. Я посмотрел на товарищей, укрывшихся среди обломков и мусора, щедро устилавших пол «ангара» — всего четверо. А боеприпасов осталось на одну, может быть, две атаки. Только вот те, кто пытается ворваться вглубь бывших складов, ещё не знают — мы победили: в баллоны за спиной уже попал воздух, внутри пошёл необратимый процесс распада. Газ в толстых трубах из жёлтого пластика и серой металлоброни никогда не превратится в смертельный яд, готовый отравить тысячи людей. И если ценой станет наша жизнь — что же, мы всегда знали, что выбранная стезя может забрать её в любую минуту. Amen [8] .
8
Amen (в русской транскрипции и произношении аминь) — от др. — греч.????. Обычно ставится в конце церковных литературных произведений в значении «да будет так», «истинно»
Гай на мгновение прикрыл глаза рукой, пытаясь отогнать внезапно нахлынувшие воспоминания прошедшей войны. Не к месту… но уж очень космопорт Илезы был похож на другой, точно такой же, откуда тогда ещё лейтенант Гальба уезжал, чтобы всего через несколько месяцев макнуться в кровавую грязь прорывавшего оборону десанта. И так же, как и тогда, сегодня в пассажирском терминале царила неразбериха: кто-то спешил к автобусам на посадку, кто-то толпился у информационных табло, выискивая нужный рейс. Встречающие и провожающие с грудами сумок и чемоданов, дети, взрослые, работники вокзала — вместе они напоминали шипучий разноцветный коктейль, который выплеснули в большую миску, накрытую гигантской стеклянной тарелкой.
Полковник Гальба путешествовал налегке, потому досмотр прошёл одним из первых. И сейчас, глядя на людскую кашу пассажирского зала, отогнал непрошеное видение и принялся мысленно ругать таможню. Илеза — одна из старейших и богатейших имперских колоний, входит в центральный сектор, и проверка вещей обязательна для любого въезжающего и отъезжающего. Но как её провели неряшливо и поверхностно! Особенно когда таможенник увидел капитанские погоны и то, что стоящий перед ним военный — полный кавалер Звезд Славы.
«Как освоюсь — начну наводить порядок. А то чёрт-те что, совсем разленились. Ладно, в отличие от многих и документы, и награды у меня настоящие. А не липовые, из тех, что так любит наша доблестная Служба. И не менее доблестные агенты соседей, чтоб им пусто было. Но ведь здешние балбесы даже не потрудились удостоверение проверить, как положено. Засунь я в сумку хоть пушку — и её не увидели бы, они же после звёзд так рты разинули, что вообще про всё забыли…» — резкий толчок в спину вырвал его из раздумий.
Обернувшись, полковник увидел молоденького лейтенанта, летевшего в соседней каюте. Тащит, кроме своей сумки, оба чемодана девушки, с которой познакомился в дороге. Катить объёмистые баулы в толпе не получается, вот и приходится бедняге отдуваться за свою даму, толкая углами всех, кто не успел увернуться. Увидев, кого он задел на этот раз, парень налился краской смущения, попытался было вытянуться по стойке смирно, произнести слова извинений — но Гай только махнул рукой: мол, не глупи, вон там родители твоей пассии ждут, так что поторопись.
Проводив юношу взглядом, полковник улыбнулся: всё-таки не зря он удержал этих двоих от глупостей на борту. Они будут замечательной парой — но пусть их жизнь свяжут любовь и время, а не последствия случайного увлечения. Вон как мальчик краснеет, знакомясь с родителями своей будущей наречённой. Ничего, привыкнет. Но где же всё-таки его встречающие? Согласно правилам Имперской Службы Безопасности к старшему по званию, переведённому на новое место, прикрепляют двух стажёров: это поможет ему освоиться, а служба обогатится молодыми офицерами, которые будут мыслить чуть иначе, чем окружение — что тоже пойдёт на пользу делу. И ждать ребята должны были прямо у входа в терминал. Наверняка постарались приехать заранее — ведь от первого впечатления зависит отношение будущего начальства. Или… может, ему достались какие-то разгильдяи? Гай машинально потрогал сплетённую из нитей паутинника ленточку-талисман на левом запястье. Неужели наконец-то удача ему изменила?