Дорога в алмазах
Шрифт:
– Добрый день! Старший специалист санэпидстанции Лариса Ивановна. Нам поступил звонок, что у вас тут нечисто.
– К-как это нечисто? – обводя рукой стерильный порядок вокруг себя, возмутился врач. – Кто вам звонил?
– Это конфиденциальная информация, позвольте взять мазок. – И хотя я прихватила с собой лишь резиновые перчатки, знать об этом доктору не было необходимости.
– Пожалуйста, – встал обиженный доктор.
Проведя осмотр кабинета со всем вниманием и педантичностью детективной выправки, мое заключение было следующим:
– Здесь, по крайней мере, пару раз забывали включать кварцевание! – Я быстренько проверила себя на правильность произнесенного слова и с облегчением продолжила: – И инструменты не каждый день стерилизуются в шкафу!
Достав блокнот детектива под наблюдением сконфуженного взгляда доктора, я со всей серьезностью записала об этом вопиющем нарушении. Хорошо, что все те дни, что мне довелось провести в больницах после огнестрельных ранений, удалось кое-что запомнить из медицинских терминов и приемов, да и память мне всегда служила верным товарищем.
– Вам полагается штраф в размере трех дневных выручек. – Произнеся это, я с удовлетворением отметила испуганно-болезненную физиономию врача. И хотя в итоге его минует данное наказание, но те две секунды его душевной боли сполна возместили мне моральный ущерб. – У меня еще несколько клиник в списке, поэтому отчет о проверке мы пришлем вам по почте.
Откинув назад свои волосы, я походкой пантеры проследовала к выходу.
– И кстати, – мне удалось грациозно развернуться на каблуках. – Может, вы знаете, какие еще клиники имеют недочеты в работе, особенно специализирующиеся на вырывании зубов мудрости?
Угадав, что при первой же возможности доктор сдаст конкурентов, я умудрилась достать нужную информацию, после чего молча покинула кабинет, смерив напоследок высокомерным взглядом испуганного врача.
Самостоятельные поиски нужной клиники меня не особенно вдохновляли.
– Мы едем в Кимовский. Ленка, ты как?
– Не очень. Скоро закат, а зуб еще на месте… боли-и-ит.
– Не переживай. Сейчас мы приедем туда, где нас точно примут. А если не примут, придется применить силовой захват. – Я заметила, как недоверчиво посмотрела на меня подруга. – Я имею в виду, силовой захват интеллектом бюрократического коллапса этого несовершенного коммерческого механизма.
Ленка еще больше вытаращила глаза, но не проронила ни слова, погруженная в свою боль.
Размашистым шагом закаленного бойца против людского невежества, не обращая внимания ни на красоту холла, ни на запахи, ни тем более на цены, я подошла к стойке медсестры. Мой жизненный опыт, обросший за этот день массой новых осознаний об устройстве мира, сразу же подсказал нужные слова.
– Здравствуйте! У девушки экстренный случай. Зуб мудрости! Снимки с собой. Отказы не принимаются по статье одиннадцать об охране здоровья населения.
Опешившая на секунду медсестра не сразу смогла ответить.
– У нас рабочий день до четырех. – Она встретилась с моим хмурым взглядом. – Но врач еще здесь, он примет вас. Подождите секундочку.
С грацией лани тучная медсестра скрылась в кабинете стоматолога. А уже через пять минут я провожала довольным взглядом сияющую от радости Ленку, садящуюся в желанное кресло. Глаза стоматолога в маске показались мне знакомыми, но тратить время на воспоминания не хотелось, слишком утомительным был этот день. Зато его окончание стало для нас приятным бонусом. Мало того что за дверью не было слышно ни писка, ни крика подруги, так еще и клиника не взяла с нас ни копейки.
– Танька! – Радостная Ленка чуть ли не со слезами на глазах выбежала из кабинета. – Все прошло отлично! Спасибо тебе, подруга, если бы не ты, если бы не ты…
Я заметила смену настроения намучившейся за день подруги, готовой разразиться проливными слезами, и поспешила ее успокоить:
– Ты мне ничего не должна! Поняла?!
– Поняла! И это… – Она кивнула в сторону кабинета, где в дверях стоял врач. – Он про тебя спрашивал…
В дверях без маски стоял Серега Бысов из параллельного класса. Знакомый взгляд любимых глаз, пронесенный через годы, вернул меня на пятнадцать лет назад. Вот я, белокурая девочка, отличница и в меру спокойный подросток, останавливаюсь перед повредившим ногу мальчиком.
– Тебе чего? – Мальчик настроен не очень дружелюбно. Его непослушная челка черных как смоль волос постоянно спадает на глаза.
– У тебя вывих голеностопа, дай вправлю.
– Ишь чего вздумала. Врачиха, что ли?
– Врачиха – моя бабушка, а я ей помогаю. Я много болезней знаю. И я знаю, что у тебя скоро будет косоглазие.
– Почему это? – Он недоверчиво посмотрел на меня снизу вверх.
– Потому что такие длинные волосы, как у тебя, портят зрение.
– А у тебя скоро будет трещина между зубами.
– Почему это? – теперь была моя очередь удивляться.
– Потому что ты лезешь не в свои дела. Подай костыль. – Он указал куда-то в сторону.
Я виновато опустила взгляд и подала мальчику выпавший костыль.
– Так у тебя это давно…
– Давно, давно. – Мальчик поднялся, хватая рукой свою опору и собираясь уходить.
– Я Таня. – Спохватившись, я протянула ему руку.
– Я Сережа, – внезапно застеснялся мальчик.
Теперь этот повзрослевший мальчик смотрел на меня своими голубыми глазами и улыбался во всю ширь ровными зубами.
– Танька, ты ли?
Он протянул ко мне руки, приглашая заключить в дружеские объятия.
– Я! – Со смешанным чувством я скромно пожала ему руку.
Мы долго смотрели друг на друга, не зная, что сказать после стольких лет внезапной разлуки. Тогда Серега уехал с родителями в другой город, якобы на операцию ноги, да так и не вернулся. А что оставалось делать мне, девчонке? Учиться, учиться и еще раз учиться.
Серега почувствовал мое смятение и жестом показал на свою ногу.
– Как новенькая. Мы тогда не смогли вернуться. Я о тебе часто вспоминал.