Дорога в рай (Рассказы)
Шрифт:
– Нет, - сказала девушка.
– Жози, дорогая, прошу тебя. Возьми эту бутылку и прикончи ее, тогда станешь более великодушной. Это же великолепная идея. Никогда в жизни мне не приходило в голову ничего подобного.
– Что еще за идея?
– Нарисовать твой портрет на моей спине. Разве я не имею права на это?
– Мой портрет?
– В обнаженном виде, - сказал юноша.
– Тогда согласен.
– Ну
– Отличная идея, - повторил Дриоли.
– Идея просто безумная, - сказала Жози.
– Идея как идея, - заметил юноша.
– И за нее можно выпить.
Они распили еще одну бутылку. Потом юноша сказал:
– Ничего не выйдет. С татуировкой у меня ничего не получится. Давай лучше я просто нарисую ее портрет на твоей спине, и носи его сколько хочешь, пока не примешь ванну. А не будешь больше никогда мыться, так он всегда будет с тобой, до конца твоих дней.
– Нет, - сказал Дриоли.
– Да. И в тот день, когда ты решишь принять ванну, я буду знать, что больше ты не дорожишь моей картиной. Пусть для тебя это будет испытанием ценишь ли ты мое искусство.
– Мне все это не нравится, - сказала молодая женщина.
– Он так высоко ценит твое искусство, что не будет мыться много лет. Пусть уж лучше будет татуировка. Но обнаженной позировать не буду.
– Пусть тогда будет одна голова, - сказал Дриоли.
– У меня ничего не получится.
– Да это же невероятно просто. Я берусь обучить тебя за две минуты. Вот увидишь. Сейчас сбегаю за инструментами. Иглы и тушь - вот и все, что нам нужно. У меня есть тушь самых разных цветов - столько же, сколько у тебя красок, но несравненно более красивых...
– Повторяю - это невозможно.
– У меня есть самые разные цвета. Правда, Жози?
– Правда.
– Вот увидишь, - сказал Дриоли.
– Сейчас принесу.
Он поднялся со стула и вышел из комнаты нетвердой, но решительной походкой.
Спустя полчаса Дриоли вернулся.
– Я принес все, что нужно!
– воскликнул он, размахивая коричневым чемоданчиком.
– Здесь все необходимое для татуировщика.
Он поставил чемоданчик на стол, раскрыл его и вынул электрические иглы и флакончики с тушью разных цветов. Включив электрическую иглу в сеть, он щелкнул выключателем. Послышалось гудение, и игла, выступавшая на четверть дюйма с одного конца, начала быстро ходить вверх-вниз. Он скинул пиджак и засучил рукава.
– Теперь смотри. Следи за мной, я покажу тебе, как все просто. Сначала нарисую что-нибудь на своей руке.
Вся его рука, от кисти до локтя, была уже покрыта разными синими рисунками, однако ему удалось найти маленький участок кожи для демонстрации своего искусства.
– Прежде всего я выбираю тушь - возьмем обыкновенную, синюю... окунаю кончик иглы в тушь... так... держу иглу прямо и осторожно веду ее по поверхности кожи... вот так... и под действием небольшого моторчика и электричества игла скачет вверх-вниз и прокалывает кожу, чернила попадают в нее, вот и все. Видишь, как все просто... вот смотри, я нарисовал на руке собаку...
Юноша заинтересовался.
– Ну-ка, дай попробую. На тебе.
Гудящей иглой он принялся наносить синие линии на руке Дриоли.
– И правда просто, - сказал он.
– Все равно что рисовать чернилами. Разницы никакой, разве что так медленнее.
– Я же говорил - ничего здесь трудного нет. Так ты готов? Начнем?
– Немедленно.
– Натурщицу!
– крикнул Дриоли.
– Жози, иди сюда!
Он засуетился, охваченный энтузиазмом, и, пошатываясь, принялся расхаживать по комнате, делая разные приготовления, точно ребенок в предвкушении какой-то захватывающей игры.
– Где она будет стоять?
– Пусть стоит там, возле моего туалетного столика. Пусть причесывается. Хорошо, если бы она распустила волосы и причесывалась - так я ее и нарисую.
– Грандиозно. Ты гений.
Молодая женщина нехотя подошла к туалетному столику с бокалом вина в руке.
Дриоли стащил с себя рубашку и вылез из брюк. На нем остались только трусы, носки и ботинки. Он стоял и покачивался из стороны в сторону; он был хотя и невысок ростом, но крепкого сложения, а кожа у него была белая, почти лишенная растительности.
– Итак, - сказал он, - я - холст. Куда ты поставишь свой холст?
– Как всегда - на мольберт.
– Не валяй дурака. Холст ведь я.
– Ну так и становись на мольберт. Там твое место.
– Это как же?
– Так ты холст или не холст?
– Холст. Уже начинаю чувствовать себя холстом.
– Тогда становись на мольберт. Для тебя это должно быть делом привычным.