Дорога в рай
Шрифт:
Максим отскочил и вовремя остановил себя в желании нажать на спуск. Девушка упала, зажатая между тумбой и автоматом, и тут же постаралась подняться и подтянуть себя на руках. Максим уже опустил дробовик, наставив ствол на лоб зомбачки. По-другому её уже нельзя было назвать.
Перед выстрелом чудовище поняло, что его деньки сочтены и оскалилось в бессильной злобе, пристально глядя Иверневу прямо в глаза. Он нажал на спуск. Дробовик вынес заряд картечи в лицо нападавшей. Получите – распишитесь. Атлетка обмякла и в неловкой позе завалилась между тумбами терминала и заправщика, словно оседая и оплывая вниз по бордюру.
Для верности Максим выстрелил ещё раз – уже в затылок. Дробь разорвала немаленькую шишку на затылке девушки,
Ивернев осмотрелся вокруг – нет ли где на горизонте ещё желающих разорвать его голыми руками. Ну как голыми. Очень даже острые когти у мадам. Жёлтые, твёрдые и все в сколах. Видно, ими приходилось много работать.
Он присел над убитой, досылая патроны в камору, и пригляделся к разорванной шишке. Внутри какая-то труха омерзительного вида и несколько круглых шариков. Гадость редкостная. Максим аж скривился. Встал, ещё раз обвёл глазами вокруг, сжимая дробовик, и торопливо пошёл к микроавтобусу. Пора отсюда убираться. Только зря время тратил, когда дальнобойщика с фурой отгонял. Эти явно не люди. И он не похоронное агентство, чтобы разбираться ещё и с этими трупами. Теперь каждый сам за себя. Правда у него так не получится – детей бросить он не сможет. Не такой человек.
Максим залез на водительское сидение «газеля» и завёл двигатель, снова задумавшись.
Уже час у них нет связи. Вокруг творится какой-то сущий ад. Люди теряют человеческое лицо и превращаются под воздействием какой-то гадости в агрессивных неуправляемых и устойчивых к боли моральных уродов. За последние минут двадцать он чуть ли не помер два раза и почти подверг детей смертельной опасности, пытаясь разыграть из себя спасителя всех и вся. Убил каннибала. Связал другого и оставил на пустой заправке. Убил ещё двоих нелюдей, по виду больше напоминавших зомби. Чем заработал себе, наверное, на пожизненное, если вся эта канитель всплывёт, и он не докажет, что убитые превратились в хищных зверей. Они вон вообще «безоружные» были. Он разжился слабым дробовиком и двадцатью патронами, половина из которых этим инфицированным – как слону дробина и уже потрачены. Нога искусана до боли, и он до сих пор не знает – не заражён ли теперь сам. Вывод только один – нужно двигаться туда, где есть укрытие и адекватные необращённые люди. Неизвестно – каков процент переродившихся, но в городе их точно будет больше. Так что в центр города соваться нельзя – он не знает, что там сейчас происходит. Однако на окраине есть и военная часть и учебно-тактический центр. И потому в ту сторону всё равно придется ехать – за информацией и припасами. А ещё чтобы определить детей в более безопасное место. И он сделает что угодно, чтобы они не пропали.
Ивернев посмотрел на ребят через плечо, выруливая на дорогу:
– Едем в сторону города…
Глава 4. Филиал ада
Микроавтобус остановился сразу же, как только прошёл поворот, и впереди в ста метрах показалось шоссе. Ивернев напряжённо вглядывался в сутолоку на дороге. Несколько человек стояли на коленях неподалеку от разбитого авто и копошились. Их согбенные спины были обращены к «газели». Откачивают что ли кого то?
Максим двинул авто вперёд не спеша. Теперь на коленях у него лежал небольшой дробовик и это вселяло какую-никакую, но уверенность. Когда до троицы на дороге осталось метров пятьдесят, они практически хором обернулись на шум двигателя. Залитые алым лица красноречиво пояснили, чем они были заняты. Ивернев от неожиданности резко затормозил, и тут же скомандовал детям:
— Так. Места заняли в салоне. Чтобы больше никого не видел тут, — он кивнул на повёрнутые в салон три сидения за водителем, на которых устроились мальцы, чтобы наблюдать за происходящим через лобовое стекло.
Любопытные глаза поспешили скрыться. Ага, проняло их. Тут и взрослого то может накрыть так, что не пошевелится в ступоре. А тут детский организм. Правда, справедливости ради, следует заметить, что у детей свои механизмы борьбы со стрессом. Вон Танюшка и Бублик крепко и без задних ног спят в середине салона. Отрубились они практически мгновенно. Проснутся и по-любому набросятся на пакет с едой. Ивернев успел лишь закинуть в себя пару остывших хот-догов из ограбленной им витрины на заправке. Только вот наблюдая картину прямо по курсу — в желудке появилось непреодолимое желание освободиться от перевариваемой пищи. Да и общее самочувствие такое, словно в голове не переставая играет целый симфонический оркестр. Раскалывается на части.
— Дядя Максим! — раздался голос Андрея.
— Да, Андрюх… – отозвался Ивернев, не сводя глаз с каннибалов и раздумывая.
– А это зомби, да?
Мальчишеский наивный вопрос в данном случае звучал не так уж и глупо. Всем понятно, что зомби бывают только в кинофильмах, комиксах и книжках. Между прочим, довольно популярный жанр в данный момент. Ивернев и сам между выездами в свою смену иногда посматривал на планшете пару сериальчиков на эту тему. Но то всё кино. А тут воочию некоторые люди подвергаются странному изменению и становятся очень агрессивными, при этом теряя на некоторое время в скорости и сообразительности. Максим бы и с тем дальнобойщиком расправился быстро. Да только по наивности ещё полагал, что удастся всё решить максимально бескровно. А габариты и вес были на стороне противника. Ещё и феноменальная живучесть и практически отсутствующий болевой порог. Колоти – не хочу. А он будет подъедать тебя. Живого. Брррр.
Максима аж передёрнуло от омерзения. Когда против тебя противник с автоматом и преогромнейшим желанием выжить и убить тебя – это одно. А когда безмозглый монстр — совсем другое. Тем не менее, пришлось отвечать на вопрос детдомовца:
— Не знаю, Андрюш. Честно говоря, я уже там, на заправке, и сам подумал об этом. Какие-то непрошибаемые товарищи.
— И людей едят! – добавил боязливо Вадик.
Ага, значит увидели краем глаза картину в кабине грузовика. Вадик подавлен. И не спит. А значит – дума об увиденном занимает его сейчас двадцать четыре на семь. Это плохо. Надо вытягивать мальчишку из такого состояния. Хотя бы минимально.
— Вадик, тебе задание будет.
— Какое? — удивленно округлил глаза десятилетка.
– - С этого момента ты охраняешь Танюшку и Бублика и помогаешь Андрею. Они вон вырубились сейчас. Как проснутся – накормить и напоить. Будешь старшим по кухне. А ещё сторожить авто, когда я буду уходить. Если конечно буду… – добавил Ивернев.
Андрей даже обиженно и шумно вздохнул, тут же возмутившись:
– А я что? Я что – не могу что ли посмотреть за этими?
– Будешь мне помогать, – вполне серьёзно проговорил Ивернев.
Четырнадцатилетка тут же успокоился. Оно и понятно – его, как телохранителя «короля» – приблизили к царственной особе. За таковую себя Максим не считал, но в свете произошедшей схватки, в глазах ребятни он несомненно сейчас тот человек, которого надо слушаться и кто является единственной надеждой на спасение. Это было видно по щенячьим глазам, которыми детдомовцы смотрели на него последние полчаса.
Вадик сосредоточенно насупился, как будто в его обязанности входил мозговой штурм, а не должность каптёра. И на Бублика да Танюшку поглядывает. Ну и пусть. От Андрея сейчас больше толку. Ясное дело, что у ребёнка психика ещё и близко не сформирована как следует, но всё же он явно меньше впечатлителен, чем малыши. Дай волю Вадику, и он бы просто забился в угол, обняв колени, и не вылезал оттуда бы до самой смерти.