Дорога во тьму
Шрифт:
Легкая и ловкая девушка вырвалась вперед. Она первой домчалась до камня, с трудом подхватила его, и, прижимая обеими руками к груди, пустилась в обратный путь. „Жулик“ и джентльмен сначала бежали голова к голове, но вскоре мой ушлый фаворит отстал, и, как мне показалось, намеренно.
Когда девушка бросилась в обратный путь, отставший вместо того, чтобы добежать до конца тоннеля, кинулся ей наперерез и, выхватив из ее рук обломок известняка, им же резко ударил ее в грудь. Несчастная, громко закричав от боли, была отброшена назад и упала, но, понимая, что теряет свои шансы, судорожно попыталась вскочить на ноги.
Джентльмен, у которого теперь появилась возможность прийти к финишу вторым, избежав тем самым кровопускания, вместо того, чтобы проскочить мимо, задержался возле девушки и протянул ей руку, помогая подняться. Та помощь приняла, но не поблагодарила и не стала задерживаться, а, всхлипывая и сильно припадая на правую ногу, бросилась бежать. А мужчина, очевидно, сделавший свой выбор, замедлил скорость, лишь обреченно покачав головой ей вслед.
„Ну что, Базиль, съел? — злорадно подумал я. — Даже в таких ситуациях не все люди превращаются в крыс. Воспитание и честь победили в человеке страх“.
Так они и финишировали. Не моргнув глазом, наш главарь объявил победителем моего „жулика“, а жертвой джентльмена, несмотря на то, что Парис и другие вампиры стали возмущаться несправедливостью подобного решения.
— А при чем здесь справедливость? — возразил Базиль. — Задача была захватить камень и прибежать первым, так что все верно. Ну, а если этот человек решил проявить благородство, то о его цене он тоже был предупрежден. Так что давай, Джори, можешь приступать, сегодня удача на твоей стороне, — он сделал приглашающий жест. — Хоть ты и не новообращенный, но все же скажу и тебе, что тот, кто не умеет останавливаться, наказывается суточным лишением крови.
Ланс судорожно вздохнул, с сильнейшей голодной завистью глядя на меня. Тем временем главарь поочередно скороговоркой внушил девушке и чемпиону „крысиной гонки“ забыть обо всем и отправляться в клетку. Остался один джентльмен, который, затравленно озираясь, бросал на меня взгляды, в которых отчаяние смешивалось с ненавистью.
— Раз уж у нас тут вечер благородства, я бы хотел уступить свое право Лансу, — объявил я Базилю. Вампиры в полной тишине уставились на меня, словно, не веря своим ушам. Похоже, подобного у них раньше не случалось. — Он был очень любезен показать мне все и посвятить в правила, проявил дружелюбие, и мне хотелось бы ответить ему любезностью.
Базиль недобро прищурился, глядя на меня, и я понимал, что вновь вступаю в конфронтацию с главарем, попираю установленные им порядки. Однако, я готов был рискнуть. Но вот он, обдумав, принял какое-то решение, расслабился и усмехнулся.
— Ну, что же, раз Джори не голодный, давай, Ланс, тогда ты, посмотрим, что у тебя получится сегодня.
Не веря своему счастью, тот взглянул на меня и мгновенно оказался возле джентльмена, который еще сильнее вжался спиной в решетку, ухватившись руками за ржавые прутья.
— Давай приятель, пей и не подведи меня, — поддержал я парня.
Ланс тут же впился жертве в шею. „Почему они не внушают им хотя бы не бояться?“ — с досадой подумал я, глядя как смертельно побледнел мужчина.
Однако, похоже, мои советы не прошли даром. Начав жадно глотать кровь, Ланс, видно, все же прислушивался к пульсу и сумел остановиться, не перейдя опасной черты, оторвался, хотя и с огромным сожалением. Джентльмен даже смог устоять и после спасительного внушения, которое позволило ему забыть весь этот ужас, хоть и обмяк, но своими ногами вернулся в темницу.
— Спасибо, Джори! — ликовал молодой, теперь уже сытый вампир. — Век не забуду!
Остальные начали расходиться, продолжая обсуждать сегодняшнее происшествие. Базиль остался в зале, рыкнув на копошащихся у керосинок женщин, чтобы поторапливались, а-то останутся сегодня без еды. Очевидно, он вынужден дожидаться сам, чтобы закрыть за ними обе решетки. Видно не доверяет своим людям, боится, что кто-нибудь не выдержит и дорвется до крови.
«Интересно, все же, — задумался я, — почему так получилось, что мне быстрее других удалось приспособиться к вампиризму и научиться справляться с жаждой? Нет, конечно же, я не могу сказать, что полностью держал ее под контролем, вспомнить хотя бы случай с Розой. Но все же, не страдал так сильно, как, к примеру, Ланс, которому уже две недели, а все мысли только о крови. Я жил среди людей, хоть и остерегался первые дни, но запирать их от меня не приходилось. Конечно, в отличие от „подземных жителей“, оказавшихся словно на обочине вампирской жизни, у меня был отличный учитель, но вряд ли дело только в этом. А, может быть, в мотивах? Как-никак, я все же сам выбрал этот путь и был готов к определённым трудностям и неудобствам, хотя имел о них весьма смутное представление. А еще, возможно, дело в личных качествах человека до обращения. Кто-то от природы обладает железной волей, а кто-то, не имея силы характера, опускается на самое дно. Взять в пример заядлых опиоманов, которых мне доводилось видеть в нелегальных клубах, готовых продать душу за очередную дозу. Думаю, об этом тоже стоит поразмыслить».
Глава 011.
Я отправился к тому месту, где мы набирали воду, подземная река вполне подходит вместо ванны, чем я и воспользовался, прежде чем удалиться отдыхать. Но не успел я, вернувшись, толком устроиться на своем спартанском ложе, как на входе в мою комнату возникла завернутая в полотенце темноволосая девушка. „Приятный сюрприз“, — усмехнувшись, подумал я, встав на ноги, приветствуя даму.
Вроде и намеков не давал, но, конечно же, не откажусь обоюдно приятно провести время.
Не слишком фигуристая, худощавая и угловатая, тем не менее, миловидная, с блестящими черными глазами, которыми отличались все цыгане, Романи поглядывала на меня грустно и вопросительно. Возможно, не привыкла предлагать себя первой, сомневается, как я отнесусь к подобному?
— Я не помешала? — нерешительно обратилась она ко мне. — Мне стало одиноко, я решила, если ты еще не спишь, мы могли бы немного пообщаться. Но я, конечно, могу уйти, раз ты собирался отдыхать..
— Ты не помешала, — послал я ей ободряющую улыбку. — Раз стало одиноко, так чего тогда жмешься у входа, прошу, заходи, — позвал я ее приглашающим жестом. — Здесь не слишком шикарно, но я постараюсь быть гостеприимным.
Второго приглашения не потребовалось, она быстро юркнула ко мне, и мы без лишних слов отлично поняли друг друга. Вскоре ее полотенце оказалось на полу, представив на обозрение мое сегодняшнее меню для плотского удовлетворения. Не разводя долгого сочувствия к девичьей грусти, я, пожалев ее спинку, устроил ее сверху, и мы приступили к тесному общению, которое должно было развеять без следа тоску и одиночество на ее челе.
Мы неплохо провели время, хотя, разумеется, девушка ни в какое сравнение не шла с Женевьев — женщиной высшей пробы. Ни бешеной животной страсти, ни желания вкусить ее крови я в этот раз не испытал. Романи практически не отличалась от моих обычных человеческих любовниц, разве что, более гибкая и ловкая. Однако, всех моих стараний тоже не хватило, чтобы развеять ее грусть. Когда мы решили немного передохнуть и она устроилась рядом, опершись на локоть и подперев ладонью голову, то в ее взгляде, затуманенном не осевшей страстью, помимо восхищения, которое обычно ловлю в женских очах, я вновь заметил ту же странную тоску.