Дорога во тьму
Шрифт:
Когда все первоочередные и жизненно важные вопросы были решены, мы с Базилем уселись в гостиной за столом, едва не ставшим жертвенным алтарем для Ксавье, и разлили коньяк в жестяные кружки за неимением бокалов. Изначально я полагал, что нападение дикарей именно в то время, когда я увел вампиров из общины, оставив ее почти без защиты, было лишь роковым совпадением, и чувствовал свою ответственность. Это еще больше уверило меня в том, что мне здесь не место. Похоже, я уже полностью удовлетворил свое любопытство, и был сыт по горло всеми этими жестокими и дикими играми, пытками и показательными казнями, словно жизнь в катакомбах почти не изменилась со времен дремучего средневековья.
Никто и не скрывал, что новые вампиры не были нужны Парижу, отсюда и запреты на обращение, и полное право создателя уничтожить новообращенного. Для этих же целей служат и установленные Эйдрианом Толе местные жестокие законы и правила, созданные, пожалуй, с единственной целью - для сокращения численности молодняка. Вот только этот искусственный отбор, скорее всего, приводил к тому, что на поверхность попадали хотя и малочисленные, но, едва ли, самые достойные и законопослушные из них, готовые к мирному сосуществованию с другими сообществами. И меня удивляло, что до сих пор никто этого не понял или просто не желали понимать.
Глава 07.
У меня, как и у остальных, накопилось много вопросов, ответы на которые должен был дать наш новый пленник. «Придется присутствовать при его допросе, несмотря на мое негативное отношение к жестоким методам дознания», - полагал я.
Однако, как оказалось, в этом нет особой необходимости, а то, что рассказал Базиль, заставило меня немного иначе взглянуть на произошедшее.
– Должен признать, Джори, похоже, в моих методах и правда есть изъян, - выпив залпом полную кружку коньяка, задумчиво начал Базиль.
– Предателем-то оказался совсем не тот, на кого я мог бы подумать.
Но неужели, чтобы понять это, необходимо было заплатить такую цену? Меня всегда удивляло, почему большинство людей, причем неглупых, предпочитает учиться на собственных ошибках, игнорируя здравый смысл и опыт других.
По словам Базиля, этот чернокожий – Зулууа, как он себя называет, – сумасшедший дикарь, поклоняющийся какому-то языческому богу огня, появился в катакомбах сравнительно недавно, собрав вокруг себя самый последний сброд, отщепенцев, не принятых даже собратьями-вампирами. Их территория находится довольно далеко отсюда, где-то в районе Порт де ля Виллет, но нашей группе уже довелось с ним столкнуться. В тот раз погибло трое наших, причем убиты они были совершенно бессмысленно и с крайней жестокостью, в нарушение всех местных законов и правил.
Складывалось впечатление, что этот дикарь пытался посредством силы и страха стать в катакомбах единовластным правителем. Если уж для видавшего виды Базиля зверства этого Зулууа показались чрезмерными, я предположил, что о происходящем следовало бы знать и нашим старейшинам.
– Так я и попытался сделать, а возможно, и не только я. Колонии близлежащие к территории этого варвара страдают от его набегов гораздо чаще, многие предпочитают переходить к нему в подчинение даже вопреки своим убеждениям, лишь бы сохранить жизнь, - согласился со мной Базиль.
– Я просил месье Кэмпбела довести до Совета о творящемся здесь беззаконии, но тот, выслушав, просто отмахнулся от меня, дескать, я вконец обнаглел, Совету есть чем заняться помимо наших разборок.
Я ничуть не удивился этому, неплохо изучив характер приятеля. Реакция Оливера была вполне ожидаема, но ведь она отражала его личное мнение. Насколько я мог предполагать, Эйдриан Толе довольно болезненно отреагировал бы на известие, что в его вотчине появился кто-то, покушающийся на его устои.
Как я понял, после подобной отповеди Оливера, они сами попытались отомстить, что и породило кровную вражду. Тем не менее, какое-то время Зулууа никак себя не проявлял. И можно представить, какой шок испытал запертый в клетке Базиль, когда перед ним возник чернокожий злодей собственной персоной, да еще вместе с пятью подручными.
Первым делом он отправил своих дружков разделаться с Марлоком и Ксавье. После чего, вернувшись обратно и прихватив Романи, они добрались до «зоопарка», устроив кровавую оргию, а позже стали грабить кладовую, стаскивая все, что им могло бы пригодиться, круша и ломая остальное.
Получив желаемое, Зулууа решил избавиться и от ненужного более балласта, и вот тут Базилю все стало ясно. Облитая керосином Романи, сообразив наконец, что натворила, принялась отчаянно взывать к милосердию и справедливости: «За что, Зулууа?! Я же все сделала, как ты хотел!». «Еще не все, безмозглая девка, ты не получила мою награду и милость. Мой Великий Бог требует много жертв, и твоя будет самой почетной!» - захохотал варвар, зажигая спичку. Его подручный свернул девице шею, и обмякшее тело предательницы вспыхнуло. По-своему, это действительно можно считать милостью, по крайней мере, Романи не чувствовала боли. Полагаю, попади она в руки бывших товарищей, так просто не отделалась бы.
Базиль, который никуда не мог деться из клетки и только с бессильным ужасом наблюдал за бесчинством врагов, тоже был облит керосином и практически попрощался с жизнью, понимая, что его смерть не будет такой легкой, как у Романи. Но на его счастье, безумному вожаку захотелось напоследок поглумиться над своей жертвой: «А вот ты моей милости не заслужил. Когда парни закончат разбираться с барахлом, придет твоя очередь. Наши сердца будут ликовать, глядя как ты мечешься в клетке и вопишь. Вражеский главарь – хорошая жертва! Хотя какой ты главарь, ты полное ничтожество, раз тебя твои же люди предают, а твоя девка обиделась, что ты ее отверг и сама к нам пришла. Она продала вас всех с потрохами в обмен на обещание устроить ее наверху, решетку подняла и сообщила удобное для нападения время», – казалось, Зулууа в экстазе от своих достижений и свершений во славу своему адскому божеству, приплясывал перед камерой и капал слюной на каменный пол.
В итоге безумный чернокожий был досконально осведомлен о всех наших планах, просто вернулись мы чуть раньше, чем он ожидал. Однако, услышав из гостиной крики своего человека и поняв, что оказался в меньшинстве, он бросил спичку и поспешил сбежать. Появился я очень вовремя, за что Базиль был мне весьма признателен.
Когда привели кровь для раненых, место дежурного занял Парис, а мы собрались немного отдохнуть, в дверь требовательно постучали. Казалось, события этих длинных суток не собираются заканчиваться. К счастью, место врагов сменили друзья, если можно так назвать наших новых посетителей. Ими оказались отец Боливар в сопровождении вампира Калистата.
От министра Катри я уже слышал имя этого служителя церкви, одновременно члена Совета, представляющего интересы человеческой части населения Парижа, и был рад представившейся возможности познакомиться со священником, обладающим столь широкими взглядами. Это любопытно и наверняка полезно для моих будущих планов. Базиль, как и все остальные, тоже был рад этому визиту, заметно, что церковник заслужил среди кровопийц немалое уважение. Наш главарь вежливо приветствовал священника:
– Добро пожаловать, отец Боливар, Вы сегодня очень кстати. Думаю, Ваши мудрые слова поддержки требуются многим. К сожалению, печальный список тех, чьи души нуждаются в молитвах в этот раз значительно длиннее обычного, в нем и люди, и наши собратья.
– Довольно молодой мужчина с выразительным лицом и умными карими глазами в простом черном костюме с положенным ему белым воротничком – реверендой при этих словах нахмурился, а Базиль поспешил представить ему меня. – Это Джорджес Ансело, новый главарь нашей группы.