Дорогая эрцеллет, успокойся!
Шрифт:
Двойняшки посмотрели на Фэра.
– То же, видимо, что и у Элайна, раз они без слов поняли, что принадлежат одной с ним лиге, – пожал плечами герцог Элстрэм.
– Я вижу своими глазами тех, кого чувствует Элайн, – наконец сказал Тайлер Сидмор, повернувшись к Алексу.
Вот это поворот!
– Я вижу тех, кого можно почувствовать в церкви, – в свою очередь мирно, даже буднично сказал Дануин. И, будто бы разговор касался сущих пустяков, тут же переменил тему: – Кстати, на счёт напускного в Валери ты не прав. С ним рядом они есть. Бывают. Те, кого я вижу.
Все немного помолчали.
– Кого же вы оба видите?! –
– Такой вывод напрашивается. Однако они не слишком соответствуют традиционным изображениям, – сказал Дануин. – Они обычно бесформенны и разноцветны. Но бывает, принимают облик… чашек, костей, чего угодно. Теперь понятно, почему об этом не слишком хочется рассказывать?
– Вы не пытались их зарисовывать?
– В детстве много рисовали. Иногда казалось, что мы видим одно и то же – они одинаково светлые на вид. Однако в дальнейшем оказалось, что наши "друзья" из разных компаний, – морщась, продолжил рассказывать Тайлер. – Я вижу только тех, что смущают Элайна. В то же время Брайан Валери их не ощущает вовсе. Он может войти в гущу их и не замрёт ни на мгновение. И это ещё одна причина сомневаться в том, что всё это подотчётно Церкви.
– Вы ставите Валери как эталон…
– Потому что рядом с ним бывают мои "друзья", – прервал Алекса Дануин, – знал, что будет сложно объяснять, потому и не хотел. Ладно, назовём их хоть как-то!.. Эти ребята любят обращаться фруктами. Так что… фрукты, своими глазами видел, спасают от трагических случайностей.
– Мои же не фрукты собираются в большом числе там, где должно произойти несчастье или преступление. Я думал, что они – что-то вроде признаков смерти, но на защите Клервинда я их видел… редко. Фрукты, говорил Мэлвин, часто бывают на защите. Среди нас, и, собственно, защитников.
– Стало быть… ты, – Алекс откинулся в кресле и показал пальцем на Мэлвина Дануина, – видишь добро или спасение. А ты, – теперь пришла очередь показать на Тайлера Сидмора, – видишь зло, но и что-то, ведущее к смерти. И Элайн каким-то образом чувствует зло, а Валери не ощущает ни тех, ни других вовсе, но привлекает фрукты. Может потому Элайн так удивительно долго раньше водил дружбу с Валери? Сложно, в конце концов, с кем-то общаться целую тысячу лет, а они это делали.
– Но с ними был Роджер Кардиф, – возразил нахмурившийся Фэр. – Тогда бы Элайн чувствовал зло от него.
– А вы не родились ещё, когда он исчез. Вы не знаете, исходила от него нефруктовая гадость или он просто неудачник в любви.
– Элайн говорил, что не неудачник, а…
– Если, перебрав столько девиц, не нашёл ту самую, то точно неудачник.
– Вы просто сочувствуете из солидарности. Всем известны ваши развлечения с дамами из Коллуэя.
– Прежние, заметьте, прежние развлечения. Но имейте в виду – найти умную и добрую женщину с подходящим характером – большая удача. В конце концов, никто из вас ещё даже не женат, так что помалкивайте.
Алекс буквально почувствовал, как сыновья Рэйна проглатывают шутки о Бриане.
– Ах, да, ваша эрц-принцесса же дочь Кардифа… – пробормотал Тайлер.
– И что, прёт от неё что-нибудь? – полюбопытствовал Алекс.
Двойняшки одновременно кивнули и переглянулись.
– Думаю, Кардиф хотел назвать её в честь брата, – проговорил Мэлвин Дануин, глядя Сидмору в глаза.
– Странная женщина, – отвечал беловолосый, выдерживая взгляд.
– Слышал, Валери успел приложить руку к воспитанию всех своих племянников и племянниц, потому что думал, что не способен стать отцом, – проговорил Фэр. – Раньше он считал своей обязанностью прочищать мозги по теме религии и морали. До встречи с моей матерью – точно. Может, вам двоим всё-таки стоит поговорить с ним? Кем бы он ни был сейчас, знание о том, что божественно, а что – нет, с ним осталось.
Двойняшки отказались. И по выражению глаз сыновей Рэйна стало понятно, что к единственному, с точки зрения официальной Церкви, наиболее близкому к святости мирянину, они обращаться не будут.
Тогда Санктуарий решил найти Элайна. Он должен был сам поговорить с ним – Бриана в таком деле никак не поможет.
Поднимаясь с кресла ещё раз, Алекс разглядывал росслеевских мальчишек. Фэр был слегка удивлён тому, что нисколько не испуган открывшемуся о братьях, а те, в свою очередь, тоже поражались тому, насколько не шокирован их старший брат. Им, пожалуй, хотелось всё обсудить и дружно посмеяться над этим. Чужак поторопился уйти.
Место для того, чтобы в себе разобраться, Уоррен Элайн Мэйн выбрал неудачное. Кафе в Кварэ, напротив арки, ведущей к дому свиданий – места, где мужчины и женщины в масках встречаются для совместных развлечений в постели. Алекс увидел искомого по пути домой, случайно, из окна экипажа. Так что Единый всё-таки как-то был причастен к происходящему.
Солнце уже село, но запад, ещё розово-оранжевый, словно прикрытый сверху издали тонкими, очень тёмными тучами, ещё достаточно освещал Преньон. Однако в ньонском районе Кварэ, что на юго-юго-западе от географического центра столицы, довольно высокие каменные дома, сочетаясь с не слишком широкими улицами, погружали дороги и нижние этажи зданий в глубокий сумрак. Фонари на стенах ещё только зажигались, и Элайн, с чашкой приникший к окну кофейни, хорошо виден не был. Двери в заведение закрыты, свет выключен. Герцог империи мог позволить себе купить такую услугу. И всё только для того, чтобы смотреть в окно через улицу, размышляя, похоже, о том, как здорово было бы перестать чувствовать вину за свои естественные желания. В тишине, полумраке, почти среди разумных, но и не с ними.
Алексу пришлось поднять шум и переполошить работников, чтобы его впустили.
– Моя эрцеллет считает, что женитьба разрешит все твои проблемы, – сказал Алекс, усаживаясь за стол титулованного крылатого.
– Женитьба не может состояться раньше знакомства, – поморщился Элайн.
– Как будто мало женщин ты знаешь… – быстро проговорил Алекс, но когда собеседник поднял на него глаза и собрался возразить, принц сжалился: – Мы оба знаем, что ты скажешь, что я скажу, и так далее. Забудь. Мне Рэйновы двойняшки всё рассказали о тебе и о себе.
– С какой это стати? – неприятно удивился Элайн. – Зато понятно, почему ты решил нарушить моё уединение.
Свет фонарей и затухающего неба соединился и преобразил улицы и сам воздух. Атмосфера неправдоподобности окружила Алекса. Сейчас же ему стало казаться, что и он через мгновение почувствует и увидит нечто потустороннее.
– В любом случае, я не хочу разговаривать об этом здесь, – решил Элайн, без стука поставил чашку на стол и поднялся, – пройдёмся?
Сверкнувший алмазной крошкой, золотом и платиной империал полетел прямо в руку официанту.