Дорогая тётя

Азбукиведиев Виктор Петрович

— Он хочет судиться с Вами, — отрезал верный тётин помощник, регулярно следивший за чистотой её тёплого бассейна вместе с надёжным другом и двоими молоденькими помощницами.

Тётя подала искрящийся бокал адвокату и, чокаясь, ответила:

— Помощь Фемиды мне не потребуется; справлюсь с проблемой сама.

*

После душевного чаепития тётя вызвала такси и уже через восемь минут беседовала с наследником.

— Слышала, что ты, Ванечка, задумал судиться со мной, так ли это?

— Да, тётенька, да. Ты, моя дорогая, объявила

мне, что аннулируешь завещание, поэтому придется упредительно подать на тебя заявление, потому как все трое адвокатов, у кого я консультировался, подтвердили, что такие дела решает суд. У меня, дорогая тётя, на руках свидетельство о твоей смерти, — не скрывая улыбки, болтал наследник. — Теперь тебе нужно заново родиться, получить свидетельство о рождении, креститься и т. д.

От жутких слов у героической разведчицы, наделённой целительным гипнозом, затряслись губы и выкатилась одинокая горючая слеза. «Жемчужина страданья», — прочла про себя тётя из Лермонтова.

— Если ты, дорогая тётя, передумаешь аннулировать завещание, — строго продолжал речь бывший адвокат Некролов И.М., которого клиенты в своё время не однажды обливали помоями, — то тогда другое дело.

— Я подумаю недельку-другую, Ванечка, и объявлю тебе решение. Посмотрю, как и что, и, видимо, оставлю затею с аннулированием, — мягко произнесла тётя. С этими словами она вызвала такси и уехала.

Дома тётя успела выпить всего лишь рюмку коньяку, как без стука к ней вошел наследник.

— Хочу осмотреть свое жилище с тем, чтобы уже завтра сделать кое-какую перестановку, — бесцеремонно заявил племянник голосом хозяина.

— Осматривай, осматривай, — спокойно ответила тётя, наполняя рюмку снова.

На следующий день Мануйлович не смог войти к тёте даже во двор. Садовник, Александр Иванович Македонов, прихрамывая, вышел из беседки с огромным московским сторожевым «Кобельком» к запертым кованым воротам и сообщил хорошо знакомому посетителю: «Она уехала на хутор… Кажется, на Криницу или же на Девятое января, а, может, даже в Диканьки…»

— Она поехала выкапывать сокровища, надо спешить, — сказал себе наследник и поспешил.

*

Житель поселка Мирный в ответ на вопрос подозрительного автомобилиста о хуторах Криница, Девятое января и Диканьки попросил у него сигаретку, но получил невнятный отказ. Мирянин искоса взглянул на незнакомца и хотел было рыкнуть: «Звони в полицию, им всё известно», однако передумал рычать. Он спешил на хутор Криница к куме с пятикилограммовым сазаном, и незнакомец с «Таврией» оказался ему кстати.

— Я как раз спешу в Криницу, — пояснил мирянин и, усаживаясь в машину, увидел открытую пачку сигарет.

— Я не курильщик, это на всякий случай, — убирая сигареты, важно объяснял Мануйлович. — Кого-то угостить по случаю знакомства или же раскурить с нужным человеком, как говорится, трубку дружбы… А вообще-то курение вредит здоровью, — подчеркнул он.

«Ну и дрянь же ты, дядя, — подумал мирянин и решил как-то проучить жадного незнакомца. — С кумой непременно придумаем как», — сказал себе мирянин, глядя в окно. У кумы язык и ум острее бритвы.

*

Кума встретила кума с распростертыми руками. Плечистый крепыш обнял, легко подхватил женщину, покружил, взял её на руки и понес прямиком, не оглядываясь.

— А как же я? — крикнул вслед Мануйлович. Кум поставил куму на ноги и стал ей что-то объяснять, указывая в сторону «Таврии». Женщина подошла к Мануйловичу и пожурила его:

— Вы видно, дядя — инопланетянин, — улыбаясь учила она пожилого пришельца. — Диканьки у Гоголя в сказке… Вы что в школе не учились, книг не читали? — строчила словами симпатичная пышная женщина. — У нас в районе есть Старые Диканьки и Новые Диканьки. Вам какие нужны? — загадочно улыбаясь, спросила красавица пришельца.

— Мне бы средние, если есть…

— Средние есть в Волгоградской области, а у нас в крае только Новые и Старые. И названы наши Диканьки по примеру названий станиц: Старотитаровская — Новотитаровская, Старонижестеблиевская — Новонижестеблиевская, Гражданская— Новогражданская и т. д. Проехать в наши Диканьки и Девятое января — проще простого. Выезжайте, дядя, на трассу Дон и держите курс на Махачкалу… По пути Вам встретится известный город Тихорецк…

— На Тихорецкую состав отправится, вагончик тронется, вокзал останется, — пела с острым умом и языком красавица и окончив петь, доходчиво объяснила дяде дальнейший путь следования. — От цветущего Тихорецка через 19 километров и 428 метров Вам встретится поселение Юго-Северная… У патрульного ДПС спросите, как лучше проехать из Юго-Северного в Западно-Восточную станицу, а уж от неё до Диканек и Девятого января — рукой подать.

Патрульные ДПС, услышав от пожилого водителя про несуществующие Западно-Восточную станицу и хутор Диканьки, переглянулись, тщательно проверили документы и предложили Мануйловичу дуть в трубку. Мануйлович не успел задать им вопрос повторно; патрульные уже разбирались с лихачом.

Проезжая по Юго-Северной искатель, не выходя из машины, спросил стоящую на обочине женщину:

— Бабушка, скажи, как мне добраться из Юго-Северной в станицу Западно-Восточную, хутор Девятое января и Диканьки.

— Яка я тэбэ бабушка. Мэнэ 67… Пэрэд тобой гарна дивчина, а ты — дурень — бабушка… Для внуков и внучек я — бабушка, — продолжала женщина, выговаривая более понятные слова. — И ты, мужик, нэ маешь права обижать ни вдових молодух, ни дивчин. Ты свой розум видно с хреном съел, — журила мужика жительница станицы Новолеушковской, ожидавшая такси. — Поворачивай, парень, оглобли и езжай в сторону Ростова. По пути сворачивай в мою родную станицу Новолеушковскую, которую болваны прозвали Лягушковкой, а круглые дураки — Квакенбургом; там тебе расскажут и про Девятое января, и про Западно-Восточную станицу, и про Диканьки.