Дороги должны катиться
Шрифт:
Но Ван Клик не поднялся. Он лежал на полу, слезы текли из закрытых глаз, он рыдал, словно наказанный ни за что ребенок.
Секунду Гейнс глядел на него, перебарывая в себе сострадание, потом размахнулся и ударял рукояткой пистолета по голове. Подошел к двери, прислушался и как следует ее запер.
Шнур
– Порядок, Дейв, - сказал он, - атакуйте прямо сейчас и, бога ради, побыстрее!
И тут же ушел со связи; он не хотел, чтобы подчиненный видел, как его трясет.
Новое утро Гейнс, уже совершенно спокойный, встречал в зале центрального поста управления во Фресно. Дороги катились - вскоре они должны разогнаться до нормы.
Это была долгая ночь. Гейнс потребовал провести тщательную проверку сектора Сакраменто, и туда для этой работы были посланы все свободные от службы инженеры и все курсанты, чтобы дюйм за дюймом проверить каждую из шестисот миль дороги. Посты управления двумя подсекторами, пульты которых были повреждены, пришлось переносить на другие, действующие. Но главное - дороги катились, подошвами, через пол, он ощущал их ритмичный бег.
Гейнс остановился рядом с усталым небритым Дэвидсоном.
– Почему ты не уходишь домой, Дейв? Макферсон уже принял дежурство. Шел бы, выспался, сегодня ты здорово поработал.
– А вы, шеф? Вы тоже не слишком тянете на роль жениха.
– Ничего. Я могу поспать у себя в кабинете. Чуть попозже. Между прочим, свою жену я уже предупредил. Она сама приедет ко мне сюда.
– И как она? Очень была недовольна?
– Да так, самую малость. Ты ведь знаешь, что женщины всегда чем-нибудь недовольны.
Он повернулся к приборному щиту и посмотрел, как работают контрольные комплексы, принимающие показания сразу шести секторов, Сан-Диего-Кольцевая, сектор Анджелес, сектор Бейкерсфилд, сектор Фресно, Стоктон... Стоктон? О Боже! Блекинсоп! Он же оставил министра Австралии в конторе Стоктона на всю ночь!
Гейнс бросился к двери, крикнув на ходу Дэвидсону:
– Дейв! Ради бога! Срочно закажи мне машину!
Смысл просьбы дошел до Дэвидсона лишь тогда, когда Гейнс пересек зал и был уже у себя в кабинете.
– Долорес!
– с порога обратился Гейнс к секретарше.
– Слушаю, мистер Гейнс.
– Позвоните моей жене и передайте, что я еду в Стоктон. Если она уже выехала, пусть ждет меня здесь. И еще, Долорес...
– Да, мистер Гейнс.
– Попробуйте ее как-нибудь успокоить.
Губы ее плотно сжались, но лицо осталось непроницаемым.
– Хорошо, мистер Гейнс.
– Ну вот и умница.
Он вышел из офиса и сбежал по ступенькам вниз. На дороге он огляделся. От вида бегущих полос на душе у него потеплело - наверно, это и было то, что называется счастьем.
Большими шагами он двинулся в сторону указателя: "ПРОХОД ВНИЗ". Насвистывая себе под нос, Гейнс открыл дверь, и грохочущий, ревущий ритм "преисподней" словно бы подхватил мелодию, слившись с ней воедино:
Ну-ка быстро, быстро, быстро! Мы недаром мотористы. Живо сектора проверьте: Первый, и второй, и третий! И куда б вы ни попали, Вы забудете едва ли, Что ваши дороги идут вперед!