Дороги Нестора Махно

Белаш Александр Маркович

И. д. Начальника Штаба дивизии Б. Веретельников» [494] .

Но практической помощи не было видно и надо было надеяться только на свои собственные силы, стоящие на линии фронта и в ближайшем тылу.

На 25 мая положение фронта было следующее: Деникин занял ст. Великокняжескую и вел упорные бои по р. Саль в 20 верстах юго-восточнее Атаманского. У станции Каменской он прорвался и, перейдя Северный Донец, развивал наступление в сторону Миллерово. Упорные атаки по линии в 20 верстах восточнее Дебальцево и 10 верст южнее Луганска.

494

Путь

к Свободе. 1919. 24 мая.

На фронте 13-й армии противник, поддержанный тремя танками, выбил 1-й Советский полк из ст. Криничной. В результате этого образовался разрыв между 42-й и 9-й стрелковыми дивизиями [495] . Конница белых вошла в прорыв, расчленив 13-ю армию. Разрозненные ее части начали отступление.

К вечеру 25-го мая 2-я бригада махновцев заняла Ново-Троицкое, В. Анадоль (где 10 полк обезоружил 150 шкуровцев и взял 3 пулемета), Стыло, Игнатьевку и Карань.

Разрыв, допущенный нами с 13-й армией на 25 мая, был не в 75 верст, как утверждал Командюж, а в 12 — от позиции севернее Велико-Анадоль и на северо-восток до Еленовки, которая была нашим крайним левым флангом, согласно разграничительной линии от 19 мая [496] и подтверждалась 22 мая 1919 года [497] . Остальные километры разрыва были на совести 13-й армии.

495

Укра’шська РСР в перюд громадянськоТ вшни... Т. 2. С. 217.

496

Гражданская война на Украине... Т. 2. С. 64.

497

Там же. Т. 2. С. 70.

В результате отхода войск 13-й армии махновский район оказался во вражеском полукольце, и Деникин в любое время мог повести наступление против повстанческих войск с трех сторон. С юга — десантом с моря; с севера — из района Гришине и с востока — по линии фронта.

Наше положение могло быть облегчено лишь при условии активных действий 13-й армии, присылкой нам из 13-й армии свежих воинских частей и боеприпасов, и поголовного вооружения всех добровольцев района. Мы вели наступательные бои, надеясь на помощь.

Инспектор инструкторского подотдела Серебряков, прибывший из Мариуполя, в своем докладе Народному Комиссару внутренних дел сообщал, дополняя картину происходившего:

«...В Александровске уже имел сведения, что в Мариуполе царство анархии, все едущие из центра подвергаются арестам и расстрелам, как организаторов и сотрудников Чрезвычайкомов расстреливали. На Волновахе все ехавшие подверглись осмотру Махновской полевой контрразведкой и я, показав удостоверение 2-го Советского Таращанского полка и членскую книгу союза металлистов, был пропущен, несколько человек было арестовано, но кто они и за что, выяснить не представилось возможным. Кроме того, в разговоре с этой контрразведкой, я выразил желание попасть в один из отрядов батьки Махно и выразил желание видеть лично батьку Махно, на что получил указание обратиться в Мариуполь к тов. Куриленко, с добавлением площадной ругани, говорил: “Мы с батькой Махно всю эту советскую сволочь с жидами уничтожим”. Приехав 6-го в Мариуполь, я увидел совершенно замерший город.

Прибыв в Ревком, я увидел, что действительно Ревком представляет игрушку в руках батьки Махно с руководителями отрядов и штабов партизан, начальника штаба бригады Озерова, начальника гарнизона Куриленко и их приспешников Черняка, Черныша и других...

Работа как будто стала первые дни налаживаться, состав исполкома был превосходный, так как за исключением нескольких человек, это были старые работники,

вернувшиеся из Великороссии. Состав всего Совета по примерному количеству населения в 70 000 человек должен был быть 70 человек, но ввиду того, что в 2-х союзах неорганизованного пролетариата не были закончены выборы, а потому состав Совета был следующий: 60 коммунистов (из которых способных к созидательной работе 30–40 человек), 2 меньшевика, 6 беспартийных...

Анархисты и левые социалисты-революционеры, опираясь на вооруженные силы партизанских отрядов, творят грабежи и препятствуют работе и, кроме того, у левых социалистов-революционеров хорошая организация и в уезде они пользуются покровительством Гуляйпольской организации анархистов, во главе которой стоит батько Махно, распространяют массу газет бесплатно и на мое указание тов. Кириллову, коменданту города, что это недопустимо, он мне ответил, что эта газета издается в Гуляйполе (№ 1 “Знамя Октября” — прилагаю).

Как анархисты, так и социалисты-революционеры имеют свои клубы...

Выводя заключение из всего вышеизложенного при наличии большого количества рабочих, а также крестьян, которые терроризированы Махновскими партизанскими отрядами, власть рабочих и крестьян может утвердиться только при полном разоружении партизанских отрядов Махно и весь командный состав считать вне закона, заменить его красными командирами, так как махновские командиры являются контрреволюционерами и если им дать возможность работать дальше, то не дальше, как через 2 месяца это движение примет характер почище Григорьевской авантюры, так как при отступлении из Мариуполя пришлось видеть махновских ребят уже в Киеве.

Я полагаю, что комиссариат уже посвящен в действия махновцев, так как 6–7 мая были делегированы тт. Готков и Македон с докладом и, кроме того, я добавляю достаточно таких фактов непризнания центра...» [498] .

В своем докладе агент–информатор ЧК Чернявский И. Л. доподнял картину:

«По словам партийных деятелей в Екатеринославе вступление Григорьева застало местные власти врасплох.

Штаб 2-й армии поспешно эвакуировался, несмотря на просьбу губисполкома, отложить эвакуацию. Эта поспешная эвакуация на виду всего населения отрицательным образом отразилась на боеспособности гарнизона. Полки один за другим начали переходить на сторону Григорьева. По улицам можно было видеть группы красноармейцев без красноармейских эмблем, объявлявших себя то григорьевцами, то махновцами.

498

ЦГАОО Украины. Ф. 5. Оп. 1. Д. 263. Л. 156–161.

Необходимо отметить, что дисциплина и агитационно-просветительская деятельность в Екатеринославском гарнизоне стояла не на должной высоте...

Среди рабочих Екатеринослава заметна апатия и полный индифферентизм к происходящим вокруг них событиям. Выступление Григорьева и успехи Деникина не вызвали никакого подъема среди рабочих масс. Сами рабочие в беседе со мной объяснили свою апатию безработицей и хроническим голоданием в продолжение нескольких месяцев. Чувствуется в их речах — разочарование в большевиках, как виновниках этой разрухи, или правильнее — разочарование в Революции.

На мои указания на действительных виновников этой разрухи как Деникина, Колчака, а также и что для победы над ними необходимо напрячь все свои силы и временно терпеть голод, они меня спросили, почему терпеть должны массы в то время, когда верхи недурно устроились материально на разных советских должностях и даже швыряют деньгами...

Вновь на митингах рабочие начали охотно слушать соц. демократов, критикующих большевиков. Соц. демократы выдвинули старый лозунг “Да здравствует учредительное собрание”. В Елисаветградском органе меньшевиков: “Наша жизнь”от 27-го мая передовая статья “Похмелье”заканчивается следующими строками: