Дороги. Часть вторая.
Шрифт:
— Как, однако, легко неверующим, — заметила Ильгет, — всего пять минут — и готова семья.
— Ну развестись и неверующим все-таки сложно, — улыбнулся Арнис.
Ильгет посмотрела на него. Все было по-прежнему, все-все. Ничего не изменилось от того, что произошло ночью.
А она так боялась...
А это было совсем по-другому. Как будто в первый раз. И страха никакого не стало. И еще — никогда ей не было так хорошо. Даже и сейчас вот — все еще хорошо, так чудесно, как просто быть не
— Тебе идет солнце, — сказал Арнис. Они гуляли в Бетрисанде, переодевшись после тренировки. Ильгет улыбнулась, поправила прядь около уха, недоверчиво посмотрела на Арниса.
— В каком смысле?
— Ну... идет. Ты вся такая солнечная. Золотая. Как блики в лесу между соснами.
— А помнишь, мы первый раз встретились... Я гуляла тогда в лесу с собакой. У меня еще такое стихотворение было, я вспоминала его.
— Расскажи.
— Да, подожди, оно короткое.
У осени истерика -
Дожди, лучи, дожди.
Какая-то мистерия.
И все, что ни скажи,
Звенит в ушах, как стерео.(1)
— Здорово, — произнес Арнис.
— Это мне лет семнадцать было, когда я сочинила.
— Ты очень талантливый на самом деле человек.
— Да? Да ну, посмотришь — на Квирине почти все талантливые.
— Ну не скажи. Все равно кто-то выделяется. Вот у тебя все-таки стихи очень неординарные. Да и проза, собственно, тоже.
— А знаешь, в последнее время я очень много пишу. Ведь каждый день тебе новые стихи читаю. Причем именно стихов, не знаю уж, почему... Такое ощущение, что я плыву в небе, с облаками.
— Надо как-нибудь полетать с гравипоясом, по-настоящему. Сейчас не до того, конечно, а вообще... Но наверное, писать стихи — это что-то похожее. Я вот только в юности однажды сочинил стишок, но он плохой.
— Все равно, расскажи!
— Да я забыл уже. Знаешь что? Сядь, пожалуйста вот сюда, на скамейку.
— Что, опять фотомуза снизошла?
— Ну сядь, а? Что тебе, трудно?
Арнис отошел на несколько шагов.
— Ты не можешь так посидеть минут пять? — спросил он.
— Зачем?
— Ну так... просто. Я посмотреть хочу.
— Сумасшедший ты какой-то.
— Нет, Иль. Я художник. Я стал художником. Запоминаю образ.
— Так рисуй меня с натуры.
— Нет, я построю твой образ из света... когда попаду в запределку. Ты же знаешь, там можно из света лепить, как из глины.
Они замолчали. Арнис поднял спайс и сделал снимок. Потом он просто смотрел. Ильгет молча, очень покойно и тихо сидела на вычурной узкой скамеечке, а за ее спиной темно-зеленым взрывом разлетался широколистый куст, а по бокам пестрел подлесок, и под ногами стелился рыжеватый ковер прошлогодней листвы. Ильгет сидела посреди всего этого в белесом платье, маленькие руки сложены на коленях, и узкое полудетское лицо — золотистая смугловатая кожа, волосы цвета темного меда, и в глазах огненные искорки.
— Ну все? — спросила Ильгет, — пойдем дальше?
— Пойдем, Иль... пойдем, золото мое. Ты есть, наверное, хочешь? Может, где-нибудь перекусим? Или сразу домой пойдем? Или, может, к маме, она тебя хотела видеть...
— Столько предложений сразу, с ума сойти.
— Иль, если ты хочешь, я тебя могу хоть на Артикс отвезти прямо сейчас, и мы там пообедаем в Голубом Гроте.
— Ну ты уже совсем улетел... можно в «Ракушку» зайти, но как-то это слишком празднично.
— А что тут особенного? Ну и что, а кто мешает взрослым, серьезным людям устроить себе маленький праздник?
— У нас с тобой каждый день какой-нибудь праздник.
— Правильно, так и надо. Сегодня у нас... Сегодня у нас будет День Новой Мечты. Правильно? Сегодня мы помечтаем о том, как полетим на Артикс. И вообще у нас каждый день будет праздник. Завтра как встанем с утра, так и будем придумывать, какой у нас праздник.
— По-моему, у тебя крыша едет...
— У меня едет, это точно. Но как тебе идея?
— Насчет каждый день праздник? Так у меня и так праздник каждый день. Как тебя увижу, так и праздник.
— Ой... ну все, Иль. Так ведь теперь и ночью тоже праздник.
— А ночью — еще какой! Только я уже, честно говоря, к вечеру ног не волоку.
— Ты устаешь очень, — сказал он печально, — и сейчас, наверное, устала, а я тебя таскаю. Знаешь что, а давай я тебя понесу до «Ракушки»? На руках?
— Да ты что, я тяжелая.
— А то я не знаю. Я ж тебя три дня тащил на Визаре. Ничего, не заметил даже.
— Так я с тех пор отъелась. Арнис, ну не надо, ты что, с ума сошел? Что люди подумают?
— Ну ладно, не хочешь — как хочешь.
В конце мая стартовал с базы Бетриса гигантский лайнер «Алмазная корона».
Денег, подаренных на свадьбу родственниками Арниса и друзьями, хватило даже на то, чтобы снять весьма комфортабельную каюту-люкс. Впрочем, большая часть подарка уже перешла на счет Артиксийского банка, зато теперь два долгих месяца Ильгет и Арнис могли совершенно ни о чем не беспокоиться — все питание, и все развлечения для них стали бесплатными.