Дорогой, единственный, любимый

Реддин Джоан

Мелоди слышала, как он положил трубку, что-то сказал матери — слов она не разобрала. Затем трубку взяла Лиз.

— Алло!

— Лиз?

— Мелоди? Я не поняла, что это ты.

— Лиз, я кое-что нашла. Думаю, это… это раскроет тайну тетушки Прю. Может быть, зайдешь?

— Конечно! Мы сейчас обедаем. Может быть, после обеда?

— Хорошо.

Мелоди медленно положила трубку на рычаг. Сэм не объяснил матери, кто звонит. Ему неприятно даже произносить ее имя. Мелоди

догадывалась, что Сэм ее ненавидит, но как тяжело было услышать этому подтверждение!

— Смотри! — объявила Мелоди и разложила на диване платье и фату.

— Боже мой!

— Это еще не все. — Она протянула Лиз письма. Рука ее слегка дрожала. — Они лежали в этом же ящике.

— Ты их уже прочла?

Мелоди почувствовала, как щеки заливает краска.

— Нет, я… я позавтракала, а потом заснула. Решила, что прочту позже.

— Гм… понятно. — Лиз перевела взгляд с лица Мелоди на письма. — Ты уверена, что не хочешь сперва прочесть их одна?

— Одна? — Мелоди удивленно взглянула на Лиз. — Мне это и в голову не приходило. Тетушка Прю — родственница Майкла, а не моя. И мы с тобой столько открыли вместе… — Она покачала головой. — Я просто… просто решила, что не позвать тебя будет нечестно.

— Спасибо, милая. Я польщена.

Тепло, звучащее в голосе Лиз, растрогало Мелоди. Она вдруг почувствовала, что из глаз снова брызнули слезы.

— Что-то я совсем расклеилась! — рассмеялась она, смахивая слезы прочь. — Реву от каждого пустяка.

— Ты ходила к врачу?

— Да. Она сказала, что все пройдет. Наверно, я просто переутомилась.

— Ты ужасно выглядишь.

— Спасибо! — засмеялась Мелоди.

— Может быть, ты плохо спишь?

— Сплю, как сурок. И лопаю, как поросенок.

— По-моему, ты похудела.

— Может быть, — отозвалась Мелоди. Она хотела перевести разговор на другую тему, пока Лиз не успела задать еще кучу неприятных вопросов. — Ну что, будем читать письма?

Она взяла верхнее письмо из стопки, аккуратно развернула его и начала читать вслух.

Любовь моя!

Как бы я хотел, чтобы ты уехала со мной! Для меня каждая ночь без тебя — пытка. Я понимаю, что ты боишься. Я буду ждать, пока ты не поймешь, что готова…

У Мелоди затряслись руки, и буквы запрыгали перед глазами.

— Не могу, — прошептала она. — Читай ты.

Лиз взяла у нее письмо и продолжила:

Я буду ждать, пока ты не поймешь, что готова уехать. Просто скажи об этом Эдди, а он передаст мне. Пожалуйста, любимая, не заставляй меня ждать слишком долго. Я буду писать

тебе каждую неделю — пока не получу весть, которой так жду.

Лиз прочистила горло.

— Письмо подписано буквой А. — Она подняла глаза на Мелоди. — Все сходится. Человека на фотографии звали Антони. — Она взяла следующее письмо и бегло просмотрела его. — В основном то же самое.

Солнце уже клонилось к закату, а женщины все читали старые письма. Вдруг Лиз вскочила на ноги.

— Послушай-ка: «Я оставил тебе средства, чтобы начать новую жизнь вместе. Воспользуйся ими, если понадобится».

— Что же это за средства?

— Кто знает? — пожала плечами Лиз. — В ящике было что-нибудь еще?

— Нет, только платье, фата и письма.

— А ящик-то большой, — заметила Лиз.

Мелоди внимательно осмотрела ящик. Действительно, снаружи он казался больше, чем изнутри. Она осторожно надавила на дно — оно прогнулось.

— Лиз! Двойное дно!

Мелоди ощупала стенки ящика изнутри и обнаружила спереди, прямо под замком, маленький выступ.

— Здесь!

Женщины осторожно оторвали шелковую обивку. Их взорам открылось кольцо, вделанное в стенку.

— Ну-с! — С этими словами Лиз взялась за кольцо и потянула.

Фальшивое дно заскользило вверх. Вынув его, женщины увидели свертки — целые ряды аккуратных бумажных свертков. Мелоди и Лиз взглянули друг на друга.

— Как ты думаешь, что это? — прошептала Мелоди.

— Наверно, это и есть средства, о которых он написал, — ответила Лиз. — Даже смотреть страшно.

— Но придется.

— Ящик твой, ты и смотри.

Мелоди боязливо развернула один из свертков.

— Деньги!

— И сколько! — отозвалась Лиз, глядя на толстую пачку у Мелоди в руках. Затем она заглянула в коробку и начала что-то подсчитывать. — Они лежат в два слоя, — наконец объявила она. — В нижнем три ряда по десять пачек в ряду, в верхнем — три по девять.

Мелоди тем временем считала деньги в пачке. Скоро на кровати лежали десять аккуратных стопок.

— Тысяча долларов.

— Тысяча в пачке, пятьдесят с лишним пачек… Больше пятидесяти тысяч долларов!

— Да это целое состояние! — Мелоди устало откинулась на кровати.

— Да, особенно в те дни, — согласилась Лиз. — Этих денег с лихвой хватило бы на то, чтобы уехать куда угодно и начать новую жизнь.

— Почему же она не уехала? — пробормотала Мелоди. — Почему?

— Думаю, этого мы никогда не узнаем.

— Откуда он взял деньги?

— Кто знает? Где бы и как бы он их ни достал, давно прошло время, когда кто-то мог предъявить на них права. Теперь они твои.