Дорогой, я стала ведьмой в эту пятницу!
Шрифт:
Девушки попытались что-то сказать, но слова в прямом смысле застряли в горле. Они хватали себя за шею, но не могли выдавить ни звука.
— Какова вероятность, что каждая из вас познакомится с молодым красивым миллионером? — продолжал Денис. — Одна на пять миллиардов! Я дал вам все — любовь, успех, деньги, а что я имею взамен? Упреки!
Он схватил коньяк и выпил прямо из бутылки.
— Женщины… — в его голосе звучало презрение. — Вы думаете, что ваши ничтожные карьерные успехи что-то значат? Вы всего лишь жалкие курицы, возомнившие себя орлицами.
Лиза дернула Варю за рукав и закатила глаза, показывая, что она думает о последнем патетическом замечании Дениса. Варя лишь покачала головой — ей было настолько страшно, что она не обращала внимания на такие мелочи, как стиль речи.
— Женщины погубят этот мир, — с противной ухмылкой заявил Денис. — Женщины разрушают традиции, уничтожают семейные ценности, заменяют их модой, бессмысленным сексом и феминизмом. Раньше мужчина знал, что из десяти его любовниц трое произведут на свет детей — именно в этом кроется причина мужской полигамии, а сейчас женщина вооружена противозачаточными средствами и мужчина вырождается. Смысл его жизни — продолжение рода — растоптан похотливыми стервами, — он вдруг воздел руки к небу. — Господи, нравится тебе твой мир? Нравится тебе твое творение из ребра Адамова?
Девушки сцепились заледеневшими, взмокшими руками, прижались друг к дружке.
Денис поднялся из кресла и приблизился к ним.
— Я докажу, что женщина суть разрушение, — пообещал он. — Ева дала Адаму яблоко. Ева — грех во плоти. Из-за Евы я изгнан, из-за Евы я — зло. Я далек от господа так, как вы далеки от совершенства.
Варя вспомнила виденный ею фильм, где религиозный маньяк зверски убивал женщин за то, что в последнем классе школы его высмеяла одноклассница.
Денис тем временем подошел совсем близко. Глаза у него и правда оказались черными — с красными, огненными зрачками.
— Думаете, вы от меня избавитесь? — оскалившись, спросил он. — Думаете, нас ничего не связывает?
Девушки отчаянно замотали головами. Туча тем временем затянула все небо, и стало темно, как ночью. Дул сильный ветер.
— Что-то вы плохо выглядите… — усмехнулся он.
Девушки посмотрели друг на друга. Одежда стала ветхой, цвета поблекли. Волосы, развевающиеся на ветру, поседели и болтались грязными лохмами. Маша превратилась в тощую, костлявую старуху с длинным носом и большими ушами, Варя сильно сгорбилась, грудь у нее отвисла до пупа, а Лиза стала огромной жирной старушенцией с носом-картошкой и глазами, утопленными в толстые щеки.
Некоторое время девушки оторопело смотрели друг на друга, а потом вдруг Варя взвизгнула и расхохоталась.
— Ну, ты и урод! — захлебывалась она, сгибаясь пополам и тыкая пальцем в Лизу. — Жиртрест!
— А у тебя сиськи на коленях! — хохотала Лиза.
— Девочки, а я слон… — ныла Маша, ощупывая руками уши. — Неужели я такая буду в старости?..
Денис мрачно смотрел на них, после чего хлопнул в ладоши, и к девушкам вернулся нормальный вид.
Тут до них наконец дошло, что произошло, — в том числе и то, что вернулась способность говорить, — Маша, стоявшая позади всех, от волнения принялась тихо поскуливать, а Варя почувствовала, что у нее клацают зубы.
— Ты вообще кто такой? — пропищала Лиза.
Денис усмехнулся и широко взмахнул руками.
— Сатана! — произнес он с издевкой.
Первая — огромная — капля упала на крышу и разбилась в пыль.
— Может… кхе-кхе… продолжим в помещении? — мужественно предложила Маша, вспомнившая, что с маньяками надо быть дружелюбной и пытаться развести их на беседу.
Денис жестом пригласил их в комнату — дверь открылась, и они гуськом прошли в помещение. Всем троим казалось, что они во сне — жутком, безобразном и подлом кошмаре. И стоит лишь проснуться, а проснуться очень надо, потому что все это не может быть правдой, это может быть только сном, бредом, чушью…
За окном бушевала гроза: ветер бился о стекла, на землю неслись струи ледяного дождя и острые крупные градины.
Денис как-то постарел: ямочки на щеках превратились в глубокие складки, на лбу пролегли морщины, мешки под глазами выдавали усталость. А Варе показалось, что он стал похож на монголоида: нос сделался шире, ноздри удлинились, глаза сузились, а челюсть выступила вперед.
Он усадил их на диван, а сам встал напротив.
— В принципе мне наплевать, верите вы мне или не верите, — сообщил Денис. — Я не собираюсь устраивать перед вами дешевый аттракцион. Кое-что вы уже видели, а как вы это восприняли, меня не волнует. Я пробовал договориться мирно, вы не пошли на мои условия. Я предлагал все соблазны мира, а вы их отвергли ради того, что вы называете достоинством. Что вы знаете о достоинстве… — Он запнулся. — Малявки! Жалкие подобия человека! — Он сложил на груди руки. — Я хотел изгнать из рая только Еву, но она искусила Адама. А потом эта мерзавка еще и распускала слухи, что я ее совратил и зачал Каина. Ха-ха-ха! — Он фальшиво рассмеялся. — Вы, женщины, созданы для того, чтобы разжигать ссоры, чтобы сеять ненависть, вы — зло, а не я! И как только я это докажу, я смогу вернуться обратно…
— Куда? — пискнула Лиза.
— Туда, — Он задрал голову и уставился в потолок.
Пока он пребывал в задумчивости, Маша схватила с пола тяжелую бронзовую скульптуру и, размахнувшись, двинула его в живот. Денис взревел от боли, согнулся, а Варя треснула его по затылку бутылкой «Хеннесси», и девицы бросились наутек. Лифт, казалось, ехал чудовищно медленно — в час по этажу, а холл показался невероятно большим — хотелось бежать, но девушки решили, что незачем раздражать портье.
Кое-как они выбрались из парадного, завернули за угол, а уж там припустили что было сил.
— Мы… не… поймаем… здесь… такси… — задыхаясь от бега, уверяла Варя. — В метро… быстрее…
Они кинулись в подземку, ворвались в поезд и, обессиленные, рухнули на сиденья.
Маша, ни на кого не глядя, произнесла:
— Я все понимаю, но вот этот прикол со старушками… Это что, был глюк?
Подруги с осуждением посмотрели на ее, но Варя все же не выдержала: схватила себя за голову и стала раскачиваться из стороны в сторону.
— Девочки, во что мы вляпались? — стенала она.
Ответ на этот вопрос знал только один человек — он приходил в сознание на ковре в своем пентхаузе и строил планы жестокой и поучительной мести.
Глава 19
Они сидели во дворе Вариного дома, пили холодный кофе в банках. Ко всем прочим радостям наступило похмелье: девушки жадно выпили у метро по пол-литра квасу, купили анальгин, а теперь проветривались на свежем воздухе и пытались сообразить — что делать?
— Вы вообще во все это верите? — полюбопытствовала Маша.