Дороти и Волшебник в Стране Оз (др. перевод, с илл.)
Шрифт:
— Позвольте общественному обвинителю закончить, — вмешалась Озма. — Умоляю, не перебивайте его.
— Преступник, который сидит сейчас перед судом и лижет свои лапки, — продолжал Жук-кувыркун, — давно мечтал в нарушение всех законов полакомиться пухленьким поросёночком, который и ростом-то не больше мыши. Наконец Эврика осуществила злой замысел и удовлетворила свой испорченный аппетит свининой. Мысленным взором я вижу, как она…
— Что-что? — спросил Страшила.
— Я говорю, мысленным взором я вижу, как она…
— У мысли нет взора, — заявил Страшила. — Она слепа.
— Ваше высочество! — закричал Жук-кувыркун, обращаясь к Озме. — Есть у меня мысленный взор или нет?
— Если и есть, то невидимый, — сказала принцесса.
— Чистая правда, ваше высочество, — сказал Жук-кувыркун с поклоном. — Так вот, я говорю, мысленным взором я вижу, как она украдкой ползёт в покои Озмы и прячется там, оставшись никем не замеченной. Принцесса уходит и закрывает за собой дверь. А убийца остаётся один на один с беспомощной жертвой — пухленьким поросёночком. Я вижу, как она набрасывается на невинное создание и проглатывает его…
— И вы всё ещё видите эту картину мысленным взором? — спросил Страшила.
— Конечно. Как ещё я могу это видеть? Только мысленным взором! Так вот, никто из нас не сомневается, что я говорю сущую правду, потому что с тех пор поросёнка нигде не нашли.
— Я полагаю, если бы вместо поросёнка исчез кот, ваш мысленный взор увидел бы, как поросёнок съедает кота, — высказал предположение Страшила.
— Весьма вероятно, — признался Жук-кувыркун. — А сейчас, уважаемые присяжные, заявляю вам, что такое ужасное преступление заслуживает смертной казни. А в отношении свирепого преступника, того, что сидит перед вами и умывает лапкой мордочку, приговор должен быть приведён в исполнение девять раз.
Когда оратор сел, раздалось много аплодисментов. Затем принцесса строго спросила:
— Подсудимая, что вы можете сказать в свою защиту? Вы виновны или невиновны?
— Вот ещё! Это ваше дело — разобраться, виновна я или нет, — отвечала Эврика. — Если вы сможете доказать мою вину, я безропотно приму смерть девять раз. Но мысленный взор — не доказательство. Потому что у Жука-кувыркуна нет такой мысли, которая могла бы видеть на самом деле.
— Ничего, дорогая! — сказала Дороти.
Затем поднялся Железный Дровосек и произнёс речь защитника.
— Глубокоуважаемые присяжные и сердечно любимая принцесса Озма! Умоляю вас не судить Эврику так сурово. Не думаю, что вы признаете виновным невинного. Жестоко называть завтрак убийством. Эврика — любимица нашей прекрасной маленькой Дороти, которой мы все восхищаемся. Кротость и невинность Эврики — её главные добродетели. А теперь взгляните в её умные глазки! — (При этих словах кошка сонно сощурила глаза.) — Полюбуйтесь приветливым выражением лица! — (Эврика зарычала и показала зубы.) — Обратите внимание на мягкие подушечки её нежных лапок! — (Эврика показала острые когти и зацарапала ими по прутьям.) — Может ли такое нежное животное проглотить кого-нибудь? Нет! Тысячу раз — нет!
— Нельзя ли покороче? — прервала красноречие Дровосека Эврика. — Вы говорите слишком долго.
— Но я пытаюсь защитить вас! — возразил Железный Дровосек.
— Тогда говорите по существу, — гнула своё кошка. — Скажите им, что я не так глупа, чтобы съесть поросёнка. Я отлично представляю, какой шум поднимется. Но не пытайтесь представить дело так, что я вообще не могу есть пухленьких свинок. Я бы сделала это, если была бы уверена, что об этом никто не узнает. Представляю, какой он, должно быть, вкусный!
— Возможно, он и вкусный, но не для меня. Мой жестяной организм не рассчитан на приём пищи и у меня нет опыта в таких делах, — заметил Железный Дровосек. — Но я помню, как один наш великий поэт сказал однажды:
Если голод, жажда мучат, Снятся пища и вода, Я не знаю счастья лучше, Чем прекрасная еда!— Примите это, пожалуйста, в расчёт, мои дорогие присяжные, и тогда вы поймёте, что кошку обвиняют несправедливо, и надо её освободить.
Когда Дровосек сел, никто не похлопал ему. Видимо, его доводы показались неубедительными и мало кто поверил, что Эврика невиновна. Затем присяжные шёпотом посовещались и поручили объявить своё решение Голодному Тигру. Огромный зверь медленно поднялся и сказал:
— У кошек нет совести, поэтому они едят всё, что пожелают. Суд присяжных считает, что белая кошка, известная под именем Эврика, виновна в том, что она съела личного поросёнка принцессы Озмы, и должна быть приговорена к смертной казни.
Решение суда было встречено аплодисментами. Только Дороти опечалилась судьбой своей любимицы. Принцесса уже была готова распорядиться, чтобы Железный Дровосек привёл приговор в исполнение своим топором, как вдруг Ник Лесоруб обратился к ней:
— Ваше высочество! Видите, как легко совершить судебную ошибку! Кошка не могла съесть вашего поросёнка, потому что он — здесь!
Тут Дровосек снял шапку-маслёнку и достал из неё крошечную белую свинку. Он поднял её на ладони вверх, чтобы все могли хорошенько видеть поросёнка.
Счастливая Озма воскликнула:
— Дай мне его сюда, Ник Лесоруб!
Публика пришла в восторг и захлопала
в ладоши, приветствуя избавление кошки от смерти и радуясь, что она невиновна. Взяв свинку на руки и нежно погладив её мягкую шёрстку, принцесса велела:
— Выпустите Эврику из клетки. Она больше не пленница, а наш добрый друг. От имени всех я приношу ей извинения. Где вы нашли свинку, Железный Дровосек?
— В одной из комнат дворца, — ответил тот.
— Правосудие — опасная вещь, — вздохнул Страшила. — Случись так, что поросёнка не нашли, и Эврику наверняка бы казнили.