Дорожные байки: 40 приключений в дороге и дома
Шрифт:
17. Трансафрикаторы
После того, как мы автостопом пересекли Африку, ко мне стали обращаться разные люди, желающие повторить наш маршрут. По-видимому, мы были одними из первых россиян, кому удалось проехать насквозь по Восточной Африке: ведь граница между Суданом и Эфиопией открылась в 2000 г, аккурат к нашему приезду, — а до этого, в течение нескольких лет, этот единственный маршрут был непроходим. А вот после того очень многие люди направились в Африку, среди них две категории: «реалисты», и "идеалисты".
Звонит мне один такой "идеалист":
— Я тут в Африку автостопом собираюсь, хотел
— А куда именно? — встречно спрашиваю я.
— Ну, через Европу, до Марокко, а там до Кейптауна, — отвечает голос в трубке.
— Ого! — изумляюсь я (маршрут через Марокко, по западному берегу, в два раза сложнее, дороже и дольше нашего «восточного» маршрута).
— А что, это сложно? — забеспокоился голос.
— Не только сложно…. долго!
— Ну месяц у меня есть! — бодро отвечает "трансафрикатор".
Месяц?! Идиот! На Западный маршрут нужно, как минимум, полгода, а то и год!
— Месяц? За месяц только до Марокко доедете!
— До Марокко — это тоже хорошо, — согласился со мной голос в трубке, явно не сведущий ни в автостопе, ни в географии…
А так вообще, в среднем, раз в месяц они у меня появляются, потенциальные трансафриканцы. Одни — серьёзные, солидные, желающие проехать на машинах, на мотоциклах, посетившие уже десятки стран мира, полные денег или надежд на спонсоров. Были даже бегуны, которые бегут "за мир" по всем странам, уже до Судана добежали, оттуда улетели, и дальше собираются обратно залететь и бежать из Эфиопии в Кейптаун… Серьёзные дяди. Другие же — обычные чайники, не знающие, как им потратить месяц отпуска или каникулы, и ошибочно думающие, что пересечение Африки — лучшее, с чего можно начать свою путешественническую карьеру.
Кто-то (имя не скажу) был сильно разочарован тем, что в каждую страну нужно брать визу.
— А если проникнуть без виз?
— Сразу раскусят, — объсняю я, — они же все чёрные, а вы — нет!
— А если замаскироваться?
Теория замаскироваться под негра — самая необычная технология путешествия по Африке. Конечно, её изобретатель так её и не применил. Да и как с языком? Ну тут можно, конечно, представиться глухонемым.
Это уже не прикол: пару лет назад у меня побывала женщина, суданка, уже много лет живущая в Твери со своим русским мужем (собирались переезжать в Канаду, сейчас уже уехали). Так вот, тётка оказалась суданской диссиденткой.
По-русски говорила хорошо. Вспоминала, как во времена местной исламской революции она работала в единственной англоязычной газете "Sudan times" (позже эту газету закрыли) и печатала сенсационные, оппозиционные материалы. Так, ей даже удалось взять интервью у Джона Гаранга, предводителя повстанцев, уже много лет воюющего против центрального правительства. С этим Гарангом она встречалась, разумеется, не в Судане, а в Эфиопии, проникнув туда без визы под видом глухонемой эфиопки! Чтобы акцент не выдал в ней суданку. Гаранг же поехал в Эфиопию по своим каналам, через свою повстанческую территорию. Эфиопия для Судана — то же, что для нас Грузия: место сокрытия антиправительственных повстанцев. Ну и действительно, встретилась с Гарангом, напечатали они это интервью, и вскоре после этого ей пришлось уехать из страны (опасаясь ареста). До сей поры она числится в суданских списках антигосударственных людей. Это я всё к тому, что попадать в некоторые страны без визы можно, особенно в Эфиопию, и никто тебя не расшифрует, но с одим условием: если ты сам негр или негритянка.
18. Белый "Запорожец"
А теперь немного загадочности, или мистики, называйте кому как нравится. Это случилось в апреле 1995 года — ехали мы с Джейн из Питера в Москву. Стояла противная погода: холодный дождь, в лесу снег и лужи. Перед Тосно мы ждали минут пятнадцать и уже успели промокнуть, как остановился нам белый «Запорожец». "Можно с вами сколько-нибудь по трассе проехать?" — "Отчего бы и нет? Садитесь…"
Водитель оказался странен и разговорчив: разговаривал как бы с нами, но как бы и сам с собой. Ехал он, как удалось понять, в Тосно.
— …Природа человеку сказала: вот твой уголок. А он что натворил? Человек всё пошёл уничтожать. От мамонтов, и до наших дней, уничтожают даже сами себя. Такая вложена у них программа: на уничтожение, на самоуничтожение. Вы смотрите телевизор? Так вот, вы замечали, как идёт эта программа — через насилие, через боевики. Не смотрите?
Я тоже стараюсь не смотреть.
У гаишников тоже своя программа. Но я стараюсь сбить, нейтрализовать её. Вот останавливает меня гаишник, я выхожу из машины и говорю ему: "Ой, извини, у меня сейчас нету закурить". Он сразу задумывается: гм… закурить — а что, я просил его закурить? гм… Рассеяно посмотрит документы и отпускает. С гаишником только так, хитростью можно справиться. Энергией своей его не пробьёшь, у него скафандр.
Да, эта форма — это самый настоящий скафандр. Иногда, правда, где-то раз в полгода, меня всё же штрафуют. Бывает, еду, а мыслями я не здесь — дома, и тут как раз гаишники тормозят. Выхожу из машины, говорю: "На этот раз вы меня поймали". Правда, теперь я уже этого не говорю, потому что у них сразу программа включается: "Поймали, гм… где поймали? что у него не в порядке?" Начинают искать. А я имел ввиду — поймали меня в тот момент, когда я мысленно был не здесь. Но теперь я этого не говорю — поймали. Плачу им деньги и уезжаю.
Вот, бывает, кошка перебежала дорогу. Это у меня примета. Где она пробежала, столько жизни у меня. Если там, далеко, — всё хорошо, я иду со своей скоростью. Если прямо здесь, чуть не под колёса бросается — это скорость не моя. У животных — у кошек, у собак — нет страха смерти.
Я еду на пятьдесят два, и у меня летом — бабочки пролетают перед стеклом. Я еду, а они пролетают вот здесь и не ударяются. Если хоть одна ударится, — значит, всё, я слишком тороплюсь.
Я ездил на Украину, тогда там ещё напряжёнка с бензином была. Очереди на заправку были дикие. Так вот, когда я подъезжал на заправку, там не было ни одной машины. Заправляюсь, отъезжаю, — а там уже за мной целая очередь.
Я не тороплюсь. Я специально еду под пятьдесят два — вот, помотрите: пятьдесят, пятьдесят с небольшим, — чтобы вам долго потом не мёрзнуть.
За нами пойдёт машина, и она быстро вас возьмёт. Если бы я поехал быстрее, вы бы успели замёрзнуть, а сейчас вам не придётся долго ждать.
Но здесь мы поговорили, а там будете всю дорогу молчать. Ехать будете долго, сможете обдумать всё, что я вам сказал.
Будете ехать и думать. Вас, может быть, для этого и потянуло по трассе — в Москву, чтобы что-то обдумать и понять. В Москве лучше думать, Москва — большой компьютер, всё идёт через Москву. Самый главный компьютер там, в Мавзолее, лежит. В нём уже ничего нет — оболочка одна. Вы думаете, почему его не хоронят?