Досье на звезд: правда, домыслы, сенсации. Наши любимые фильмы
Шрифт:
Кроме того неясно, как делать этот фильм? Как оперетту? Махновцы — это ведь оперетта. Все герои в сценарии выписаны поверхностно, бегло. Все махновцы — походя. Цыган вообще нехарактерен. Я хочу знать, почему он пошел в революцию, какие у него при этом были мотивы. В сценарии же этого нет. Зато он метко стреляет. Но где он этому научился? Это все из чужой оперы, из ковбойского ассортимента…"
После столь критического выступления мэтра отечественного кинематографа, казалось, что и последующие ораторы не преминут лягнуть предоставленный на рассмотрение сценарий. Однако получилось совершенно иначе. Практически все остальные выступающие
Р. Быков (актер, режиссер): "Идея снять такой фильм мне нравится. И предоставленный сценарий укрепил меня в этом мнении. Но если делать вещь похожую на прежний фильм, то лучше пойти иным путем — восстановить картину Перистиани. Поэтому идти надо другим путем. Да, это вестерн, да, приключенческий жанр. Но сегодня нужно создавать такие фильмы по-новому, по-нашему…
Меня расстроило начало с эпизодом до титров — сразу приключение, сразу Фанфан-Тюльпан. (Сценарий начинался со сцены, когда "дьяволята" в масках нападают на карету, в которой едет сын боевого соратника Махно. — Ф. Р.). А Фанфана-Тюльпана мы уже видели. Театр должен возникнуть изнутри, из быта. Они должны постепенно превратиться в Красных дьяволят… Кроме этого мне не нравится финал с Буденным. Дежурный генерал из тюзовских спектаклей…"
М. Вольпин (сценарист, вместе с Н. Эрдманом написал сценарии таких боевиков, как "Смелые люди" и "Застава в горах"): "У меня нет никаких сомнений, что фильм по такому сценарию получится и дети смотреть его будут. Но фильм будет средний. Все, о чем говорил Александр Лукич (Птушко. — Ф. Р.), для детей значения иметь не будет. Сценарий традиционен, без безвкусицы. Но хочется доказать хоть раз в жизни, что и мы можем сделать фильм, на который ходят и взрослые, и дети, который становится народной картиной…"
М. Львовский (сценарист детского кино, потом он напишет сценарии таких популярных фильмов, как: "Я вас любил…" (1967), "Точка, точка, запятая" (1973), "В моей смерти прошу винить Клаву К." (1980) и др): "Это профессионально сделанный сценарий, крепкий, долгожданный. Но возможность сделать фильм интереснее настолько заманчива, что стоит работать дальше. Я за точные мотивировки делового характера, но против психологических, которые уведут нас от жанра. Это должен быть темповой, приключенческий фильм. Я бы не хотел, чтобы фильм лишился того, что так привлекает в вестернах…"
А. Зархи (режиссер, снял такие фильмы, как: "Депутат Балтики" (1937), "Его звали Сухэ-Батор" (1942), "Высота" (1957), "Анна Каренина" (1968 и др): "Я энтузиаст этой вещи. Но меня разочаровал сценарий. Картину необходимо делать всерьез. Нужно много работать, чтобы сделать настоящий приключенческий фильм. В этом же сценарии все уже виденное, цитатное. Ничего нового. Например, диалог неинтересен…"
В ход обсуждения вновь вмешался Птушко, заявивший, что Ермолинский дело завалил и с дальнейшей работой над сценарием не справится. Но его опять никто из присутствующих не поддержал. В итоге принимается решение: Ермолинского оставить, сценарий доработать.
Обсуждение 2-го варианта сценария состоялось 19 марта на сценарно-редакционной коллегии объединения. Оно оказалось менее бурным, чем заседание худсовета, поскольку все присутствующие приняли представленный материал положительно. Было предложено несколько поправок. Некоторые сегодня звучат странно. Например, выступающая Хорева предложила… выкинуть из сценария такого героя, как куплетист Буба Касторский. По ее словам, "он
Итог заседания: рекомендовать сценарий для запуска в режиссерскую разработку. 15 апреля генеральный директор "Мосфильма" В. Сурин направил сценарий в Государственный комитет по кинематографии на утверждение. "Добро" было получено, и фильм уже с новым названием "Новые приключения красных дьяволят" решено было начать снимать в начале следующего, 1966 года. Почему же работу над картиной отодвинули, вместо того, чтобы не начать ее сразу же по утверждении сценария? Дело в том, что режиссер-постановщик будущего хита в то время был занят созданием другого фильма, причем, по жанру диаметрально противоположным "дьяволятам" Кеосаян экранизировал комедию Анатолия Софронова "Стряпуха".
ОТ КОМЕДИИ К ИСТЕРНУ
Натурные съемки "Стряпухи" начались 4 июля 1965 года в окрестностях города Усть-Лабинска, что в Краснодарском крае. На главные и второстепенные роли были приглашены как уже известные актеры (Георгий Юматов, Людмила Хитяева, Константин Сорокин, Иван Савкин, Людмила Марченко, Зоя Федорова, Сергей Филиппов), так и молодежь (Светлана Светличная, Владимир Высоцкий, Инна Чурикова, Валерий Носик). В течение месяца Кеосаян снимал фильм, после чего отправился показывать проделанную работу (900 метров) в Москву. Худсовету снятое не понравилось. 4 августа в своем решении он записал следующее:
"Необаятельна. Невольное сопоставление, к которому прибегали все, вспоминая Ю. Борисову в спектакле Театра имени Вахтангова, явно не в пользу Светличной.
И, пожалуй, самый главный порок материала, вызывающий серьезную тревогу за судьбу картины — это неумение режиссера работать в комедийном жанре. Никто из тех, кто смотрел материал, ни разу не улыбнулся во время просмотра, а претензии на юмор существуют в каждом эпизоде…"
Члены художественного совета подразумевали, что тот согласится с ними и тут же бросится исправлять. Но случилось неожиданное. Кеосаян повел себя более чем дерзко, заявив следующее: "У меня настроение очень бодрое. Я знаю, что хочу, я знаю — что делаю. Никто из вас, здесь присутствующих, не знает и не понимает, что я хочу. У меня свой метод работы и материал, который вы смотрели, еще не сделан. Я никуда не спешу, я просто привык быстро работать… Я не хочу, чтобы зритель хохотал. Я ненавижу утробный смех. Я хочу только улыбки. Я задумал этот фильм о том, чтобы люди понимали душу другого человека, а необязательно хватались за нее руками… Все это мне нравится, и все так и останется. Но хохота не будет — это не мое ремесло. Горькие слова, выслушанные здесь, меня не очень трогают. Не вижу причины, чтобы здесь задерживаться. Считаю нужным сегодня же улететь обратно".
Члены худсовета, естественно, возмутились подобным поведением режиссера и занесли свои впечатления в протокол:
"Вместо того, чтобы прислушаться к замечаниям товарищей, Э. Кеосаян заявил, что никто кроме него не видит будущей картины, что материал он считает хорошим и намерен продолжать съемки в том же плане. Причем это заявление было сделано в развязной и оскорбительной форме.
Художественный совет считает позицию, занятую режиссером, неприемлемой, вредной для дела, а его поведение достойным самого решительного осуждения".