Досье Сноудена. История самого разыскиваемого человека в мире
Шрифт:
Э тем временем все еще ждал для себя благоприятного случая. За молчаливой и скромной маской скрывался человек, который все больше разочаровывался и злился на своих работодателей…
Эд Сноуден не был первым человеком в структуре АНБ, который разочаровался тем, что увидел, а также мрачной траекторией американской политики безопасности после событий 11 сентября 2001 года. Сноуден был знаком с делом Томаса Дрейка. Дрейк, ветеран американских военно-воздушных и военно-морских сил, занимал один из административных постов в АНБ. После атак 11 сентября он выразил озабоченность по поводу секретных контртеррористических программ агентства — в частности, проекта по
Дрейк решил поднять эти вопросы, обратившись во все необходимые инстанции. Он пожаловался своим боссам в АНБ. Он также дал показания главному инспектору АНБ, в Пентагоне, в надзорных комиссиях при палате представителей и сенате. На этом не успокоившись, он наконец отправился в редакцию газеты Baltimore Sun. Его довольно бесхитростный подход не сработал. В 2007 году к нему домой с обыском нагрянули агенты ФБР. Дрейку грозило 35 лет тюремного заключения. Лишь в 2011 году, после четырех беспокойных лет, власти сняли с Дрейка наиболее тяжкие обвинения. Признав себя виновным по менее значимым пунктам, он отделался условным сроком.
Для Сноудена Дрейк был своего рода вдохновителем (эти двое впоследствии встретятся). Карательные меры, которые власти предприняли в отношении Томаса Дрейка, еще больше убедили Сноудена, что нет ни малейшего смысла идти по такому же пути. Он знал и других людей, которые пострадали при подобных обстоятельствах. В их число входили сотрудник АНБ, который в шутку в одном из своих электронных сообщений написал: «Это НОА (Народно-освободительная армия Китая) или АНБ?» Сноуден сообщил Джеймсу Райзену, что в АНБ «немало инакомыслящих — по настроению некоторых это сразу чувствуется». Но то, что большинство все же подчинялось требованиям через «страх и ложные представления о патриотизме», рассматривалось как «повиновение власти».
Как внешний подрядчик, работающий по контракту на Dell, Сноуден не подпадал под те же нормы защиты разоблачителей, как, например, тот же Дрейк. Даже если бы он сообщил о своей озабоченности по поводу программ слежки АНБ, ничего бы не произошло, как потом он сообщил Райзену. Он считал, что его усилия «будут похоронены навсегда» и что он будет дискредитирован и уничтожен как личность. «Система не работает. О злодеяниях приходится докладывать тем, кто несет за это самую большую ответственность».
Сноуден потерял веру в сколько-нибудь существенный контроль со стороны конгресса за деятельностью разведывательного сообщества. По его ощущениям, конгресс тоже являлся составной частью этой проблемы. Он, в частности, был критически настроен по отношению к «бандитской восьмерке», группе конгрессменов, которые в курсе наиболее секретных разведывательных операций США.
К декабрю 2012 года Эдвард Сноуден твердо решил связаться с журналистами. Когда его спросили о том, когда именно он принял решение выступить с разоблачениями, Сноуден ответил: «Думаю, с каждым это происходит по-своему, но лично для меня не было какого-то одного решающего момента. Я долгое время был свидетелем унылого потока лжи со стороны высших должностных лиц. Они лгали в конгрессе — а следовательно, и всему американскому народу. Так вот, осознание того, что сам конгресс, и в частности «бандитская восьмерка», целиком и полностью поддерживал эту ложь, и заставило меня действовать. Когда такой человек, как Джеймс Клэппер, директор Национальной разведки, открыто и безнаказанно лжет общественности, это говорит о полном отсутствии демократии. Согласие управляемых не является таковым, если о нем никому не сообщают!»
В марте 2013 года на слушаниях в сенатском комитете по разведке Клэппер сообщил, что американское правительство не собирает данные на миллионы американцев. Это заявление, как
Один из документов особенно вывел Эдварда Сноудена из себя. Ему на глаза попался секретный (2009) отчет главного инспектора АНБ — того самого, которому в свое время жаловался Томас Дрейк. Сноуден как раз занимался так называемым «отсеиванием ругательств», то есть проводил своего рода «генеральную уборку» системы, удаляя из нее ненужные материалы. Когда он открыл упомянутый документ, то не смог не прочесть его.
Это был 51-страничный подробный отчет о том, как администрация Буша осуществляла свою противозаконную программу слежки и подслушивания после событий 11 сентября 2001 года. Программа под кодовым названием «ЗВЕЗДНЫЙ ВЕТЕР» (STELLAR WIND) предусматривала сбор контента и метаданных у миллионов американцев. Без всякого ордера. Кое-какие факты о скандале с прослушиванием уже всплывали несколько лет назад, но никогда — в виде такой цельной и подробной истории. Сноуден получил неопровержимые доказательства нарушения закона со стороны американских высших должностных лиц. Без каких-либо для себя последствий. «Нельзя читать такие вещи и не понимать, что это значит для всех систем, которые мы имеем», — заявил он New York Times.
К началу 2013 года возмущение Сноудена нарастало. Но его план утечек, казалось, застопорился. На его пути возникло слишком много препятствий. Чтобы получить доступ к заключительной порции сверхсекретных документов, Сноудену требовались куда большие привилегии, чем на его нынешней должности в Dell. Злополучное выступление Клэппера на слушаниях в сенате произошло в марте. В том же месяце Сноуден устраивается на новую работу — в одну из крупнейших американских консалтинговых компаний Booz Allen Hamilton, которая на Гавайях выступала для АНБ внешним подрядчиком. Это дает ему доступ к новым хранилищам информации. По утверждению штатного сотрудника АНБ, который давал интервью журналу Forbes, Сноуден отклонил предложение присоединиться к Tailored Access Operations (Операции специального доступа) — группе элитных хакеров. Начинались заключительные напряженные недели его двойной жизни…
Последнее место работы Сноудена располагалось в центре Гонолулу. Это был разительный контраст по отношению к бункеру RSOC. Офис компании занимает 30-й этаж небоскреба Макай-Тауэр на Бишоп-стрит, в финансовом районе города. В холле бежевая меблировка, старинные карты в рамках и телевизор с приглушенным звуком, настроенный на канал Fox News. Вместо столовой без окон, заполненной стрижеными солдатами, сотрудники Booz Allen Hamilton в костюмах и гавайских рубашках прогуливаются по залитому солнцем внутреннему двору с фонтанами и выбирают себе один из множества ресторанов. В соседнем пабе, например, предлагают финики в беконе, печеный бри и соус цацики.
Председатель правления и президент компании Booz Allen Hamilton Ральф Шрейдер делал в блоге компании самодовольные заверения о безопасности: «В любых сферах деятельности наши надежные коллеги и друзья действуют сообща. Мы можем рассчитывать на них. Независимо от ситуации или стоящего перед ними вызова они всегда нас поддержат. Вот так доверяют компании Booz Allen Hamilton. Вы все можете на это рассчитывать».
Не исключено, что Сноуден выдавил из себя кривую улыбку. Он рассчитывал на то, что его новый работодатель ничего не заподозрит. Сноуден уже почти достиг роковой черты. Он знал, что кое-кто в американском правительстве будет рассматривать его действия как киберверсию Пёрл-Харбора — как внезапное нападение. Тот факт, что это произойдет «изнутри», от предполагаемого «предателя», породит целую волну возмущения. То, что сам Сноуден рассматривал бы свой поступок как акт патриотизма, направленный на защиту американских ценностей, нисколько не смягчил бы реакцию и месть официального Вашингтона.