Дословный перевод
Шрифт:
— Да, спасибо. Я вот теперь другой план придумал.
— Не надо!!!
— Ты его ещё не слышала, — Власов сделал вид, что обиделся. — Если откажешься, все равно скажу, что разрабатывали мы его вместе.
— Стукач, — Аленка зашипела, схватившись голой рукой за горячую ручку чайника. — Ай, блин!
— Куда ты торопишься?! Ожог покажи, — Женька тут же подорвался с места. Ладошка покраснела, но волдырей не было. — Вечно тебя куда-то несет… Пантенол есть?
— У меня есть подсолнечное масло, — выдрав свою конечность из загребущих ручонок парня, она попыталась
— А у меня есть младшая сестра, за которой половину её детства следил, родители четко говорили, что маслом мазать нельзя.
— Ага, а ты прям такой послушный мальчик, — под его укоризненным взглядом она обильно смочила побагровевшее место густой золотистой жидкостью и уселась напротив Женьки. — Давай, Макиавелли хренов, рассказывай, что там ещё придумал.
— Я даже пропущу мимо ушей оскорбление. Слушай и склонись ниц перед моим гением. Надо Инку за Тихонова замуж отдать.
— Гений, тебе корона не жмет? Ты бы сначала спросил, хочет ли сестра замуж, — Алена попыталась припомнить, что говорила подруга о визите в ЗАГС, но ничего жизнеутверждающего в голову не приходило. — Насколько помню, она туда ещё лет пять не собирается.
— Если мы будем ждать, пока Инка захочет, то до пенсии на их свадьбе не погуляем.
— Почему-то мне кажется, что будущий молодой муж в курсе твоих планов, — черные подозрения на этот счет становились все более явными. Не стал бы Женька так подставлять друга. И дело не в недостатке братской любви, тут как раз полный порядок, а в элементарной мужской солидарности.
Власов улыбнулся, но промолчал, предлагая Алене сделать выводы самостоятельно.
— Что, так и сказал?!
— Нет, но там направление мыслей правильное, поверь.
— Давай сначала убедимся, что Сергей хочет на Иннусе жениться, а то совсем некрасиво получится. Блин! Ты меня все-таки втянул в эту авантюру! — девушка отставила чай, немного разозлившись на друга за втравливание в очередную историю, и отошла к окну. — И вообще, пусть они сами разбираются, чего ты пристал?
— Я, как брат, не могу допустить, что Инка с кем-то жила в грехе, — последнее он сказал таким сомневающимся тоном, что Аленка фыркнула от смеха и прищурилась.
— А если поменять вас местами? Инна узнает, что ты с кем-то серьезно встречаешься, и погонит вас к алтарю?
— Ты теплое с мягким-то не путай, — Женька даже поперхнулся, представив такую картину.
— Шовинист несчастный.
— Ладно, не будем уходить от темы. Ты мне поможешь?
— А не боишься, что могу все рассказать Инне? — Аленка не собиралась выдавать своего иногда увлекающегося друга, но не могла не задать этот вопрос.
— Умница! — Власов приподнялся и, подойдя к замершей с кислым выражением лица Герман, взлохматил и без того стоящие дыбом темные волосы. — Ты намекни, мысль зарони, а дальше все пойдет по накатанной.
— Хорошо, что она драться не умеет, а то ходить бы тогда и мне с разбитым лицом…
— И как тебе семейная жизнь?
Инна, лениво возюкающая ложечкой в креманке с мороженым,
— Даже не знаю, — Власова легко пожала плечами и как-то кривовато улыбнулась. — Вроде, все хорошо, но…
— Но? — Герман уже привыкла к не совсем обычной манере Инны высказывать мысли. Например, она могла замереть посреди разговора, а потом посмотреть на тебя немного непонимающим взглядом и быстренько набросать на вытащенном из сумочки планшетнике пришедшую в голову идею. Поначалу это настораживало, пока до Алены не дошло, что подруга мыслит чуток по-другому. Но пока та ни на кого не кидалась, девушка с легкостью выносила небольшие заскоки Иннуси.
— Я просто не знаю, как себя вести. Мне все нравится, только я боюсь сделать что-то не так, ошибиться, и от этого постоянно на нервах. И Сережа тоже все время дергается. Он считает, что я этого не замечаю, только я ж не слепая.
— Успокойся, — Алена положила ладонь на пальцы подруги, которыми та нервно теребила салфетку. — Вы же вместе всего несколько недель. А до этого виделись урывками, вообще не до бытовых мелочей было. Естественно, что для вас это непривычно — ни ты, ни он ни с кем не жили, поэтому теперь мандражируете. Через пару месяцев вообще над этим смеяться будешь.
— Думаешь? — Инна глубоко вздохнула и расправила плечи. — Ой, надеюсь, ты права… Потому что мне очень нравится. И вместе все время быть, и ерундой какой-то заниматься, зная, что он рядом, и…
— Стоп! Я поняла! Не нужно интимных подробностей, — Аленка, смеясь, подняла вверх ладони. — Я рада за вас. А как твои родители отнеслись к переезду?
— Представляешь, сказали, что теперь за мной есть, кому присмотреть, — Власова негромко фыркнула. — Можно подумать, я не прожила до этого несколько лет почти одна. — Хотя Инна и скорчила рожицу, Алена видела — подруга не злиться на родителей, воспринимая их такими, какое они есть. Не ей их упрекать в чем-то, ведь именно благодаря доверию она и научилась ответственности. — Ну, про реакцию Женьки лучше спрашивать у тебя, вы с ним чаще видитесь, чем мы.
— Нос у него уже зажил.
— Хоть без перелома обошлось? — как ни разозлилась Власова, но тяжелые травмы, нанесенные брату, вряд ли бы одобрила. Сергей это прекрасно знал, потому ударил, как герой Папанова — "аккуратно, но сильно".
— Да, просто сильный ушиб. Холод приложили, и стал, как новенький. Правда, нос был сильно опухший, и говорил Женька с некоторым прононсом, но уже вполне здоров.
— Я его в первые пару дней сама прибить была готова. А потом поняла, что он старался помочь. Конечно, очень необычно и так, что у меня в ту минуту, когда фотографии увидела, в глазах потемнело, но… Это Женька, — она вздохнула, словно последняя фраза могла объяснить все.