Достань меня
Шрифт:
– Я первое время не могла жить спокойно в этом городе, – все-таки начала она. – Для меня везде был ты, представляешь? Я приходила в кинотеатр и понимала, что ровно в том же зале мы когда-то с тобой смотрели фильм. И даже помнила, на каких местах сидели. Когда оказывалась на вокзале, не могла отогнать стоящую перед глазами картину: ты вместе с моими родителями встречаешь меня со сборов, стоя на перроне. А ещё все наши маршруты для прогулок, лавочки в парках, аэрохоккей, в который мы рубились когда-то, магазин, где выбирали тебе костюм для
– А у меня наоборот все было, – протягивая ладонь к руке Риты, сказал Женя. – Как прошло лето перед универом, я вообще не помню. А потом был новый город. И там не было тебя, не было того, что я так привык делать вместе с тобой. Хотелось чего-то такого родного, но я как будто не город сменил, а планету.
Рита слушала Женю и в это же время кончиками пальцев касалась его руки. Ей казалось, что там, где она дотрагивается до его кожи, остаются следы.
– Тебе было страшно уезжать первый раз? – спросила девушка.
– Да, но скорее не страшно, а волнительно, хотя морально я был готов. Казалось, это какая-то новая жизнь.
– И в этой новой жизни ты каждый год поздравлял меня с Днём рождения, – произнесла она после небольшой паузы. – Была у меня, конечно, мысль посылать тебе стикер со средним пальцем в ответ. Но как-то воздержалась.
– Рыжуль, я тебя не вычеркнул из памяти. И не собирался делать вид, что тебя не существует.
– А что ты чувствуешь сейчас?
Женя замялся. И куда только девается его прежняя уверенность, которая была раньше рядом с ней? Почему сейчас эта девочка путает все карты в голове?
– Честно? Наша встреча дала понять, как я запутался в своей жизни. С тобой я как будто вернулся в родную гавань, Рыжик. Не знаю, что делать, не понимаю, что дальше. Просто рядом с тобой я счастлив. Кажется, я это уже говорил?
Она кивнула. Говорил, ещё как говорил в день их встречи после долгого перерыва. И она очень хотела верить, что он сумеет сделать что-то, чтобы разобраться в своей голове.
– Знаешь, у меня слишком хорошая память, чтобы просто так забыть эти пять лет. Да и ты явно склерозом не страдаешь.
– А зачем забывать, Рит? Для чего-то же они были нам нужны. Надо идти дальше. Но давай пока позволим себе делать то, что хотим?
– Мочить пластмассовых зверюшек молоточком, как раньше? Целоваться возле учительской? Раздражать Катю и Антона своими по-глупому счастливыми мордашками?
Он улыбнулся. Эти воспоминания были ещё из другой части жизни. Жизни, которую он однажды сам разделил на до и после.
– С удовольствием повторил бы все. Рит, ты сказала, что у тебя есть какая-то мечта, связанная с работой, расскажешь?
– Я хочу открыть студию, – сразу ответила девушка. – Чтобы детки могли ходить туда на бесплатные мастер-классы по спорту, пробовать, выбирать. А если что-то понравится, записываться в секции. Заодно наши тренеры на классах смогут рассматривать, у кого есть талант.
– Это правда твоя идея?
– Конечно. Когда ушла из спорта, поняла, что хочу помогать другим добиваться успехов. Я и сейчас, когда детей тренирую, кайфую от ощущения своей нужности… Или не то слово? Но ты понял, в общем. Я хочу сделать что-то стоящее в этой жизни.
– Рыжик, ты крутая, – улыбнулся Женя. – Я завидую людям, которые точно знают, что им нужно. Вокруг меня всегда такие: ты, Артём, Рубас.
– А себя ты к этой категории не относишь?
– И да и нет. Я умею добиваться поставленных целей, но иногда сомневаюсь, что эти цели – правильные. Порой кажется, я теряю больше, чем получаю.
– Но выбор всегда за тобой, Жень, – сказала в итоге Рита, сжимая его ладонь.
Уже было достаточно темно, когда они вернулись к стоянке, где Женя оставил машину. Вопроса, куда они едут, ни у кого почему-то не возникло. Но уже почти доехав до своего дома, Женя спросил:
– Ты пойдёшь со мной?
– Но ведь твои родители уже вернулись, – неуверенно ответила Рита.
– Не понял суть проблемы. Ты же прекрасно их знаешь. Ты их стесняешь что ли?
– Жень, скольких твоих девушек они видели после меня?
– Вообще-то, ни одной.
– Что?
– Да, ни одной, – Женя кивнул в подтверждение. – Я ни с кем, кроме тебя, своих предков не знакомил.
– Почему?
– Потому что с тобой все было серьезно, – легонько щёлкнув ее по носу, он подумал, что фраза звучит сильно, но слишком печально. – Считай, ты особенная.
От этих слов Рита уже не могла сдержать улыбку. Быть с ним – на грани безумия, она сама ходит по углям и не боится обжечься. Она упрямо идёт вперёд, за ним, куда он ведёт за руку.
В такой поздний час родители Жени уже давно находились в своей комнате и, скорее всего, спали. Но парочка все же попыталась пробраться в комнату Жени как можно тише. Как только дверь с легким щелчком захлопнулась, их словно отрезало от всего остального мира.
Рита едва успела положить пиджак на стул, как почувствовала, что Женя уже вплотную приблизился сзади. Наконец-то сбылась его мечта – он положил руки ей на спину и водил ладонями вверх-вниз по разгоряченной коже. Немного наклонил голову, чтобы мимолетно поцеловать в шею.
Неужели он не ощущал ее тяжелого, прерывистого дыхания? Неужели не понимал, почему она снова здесь? Не понимал, что ее по-прежнему, как и пять лет назад, трясёт от его близости? Конечно, он видел, как она сгорает от нетерпения. Но нарочно хотел подразнить – старые привычки иногда напоминали о себе.
Подцепив пальцами бретели платья, Женя припустил их и начал осторожно разминать плечи девушки. Он видел, как при этом Рита вцепилась руками в спинку стула. Он мог бы разгонять это и дальше, но и его терпение было не железным. Ковалевский помог Рите избавиться от платья, а когда она обернулась лицом, едва не одурел от открывшейся ему красоты.