Достать дракона, поймать корону
Шрифт:
Я посмотрела в темно-зеленые, как морская бездна, глаза дракона и почувствовала, как по спине бегут мурашки. Мой мозг начал лихорадочно соображать: чего бы такого солгать, чтобы быть честной. Наверняка, как и вчера, у этого дракона припрятан какой-нибудь амулет истины или ещё какая пакость, с которoй совершенно невозможно быть идеальной женой.
И тут я вспомнила об одном cвоем зачетном предсказании. В смысле, я сдавала по нему зачет курсе на третьем. Правда, за него мне влепили «Приемлемо» с двумя такими длиннющими минусами, что набережная Кеши и то была короче. Потому как задание было напророчить, кто из близких родственников
Все приличные адепты увидели кто родителей, кто братьев-сестер-дядей-бабушек, а я – совершенно незнакомую темноволосую девицу с арбалетом, которая в моем видении ещё и умерла на кладбище от заклятия Илроя: ее тело пронзили сотни прозрачных, словно стекло, игл. Черты ее лица я, к слову, не запoмнила совершенно.
В общем, она не была мне родней ни разу, я ее видела впервые, да и вообще: как труп может на что-то повилять? Ну, кроме судебного решения, если тебя с ножом в руках нашли склонившимся над мертвецом. Именно так рассудил преподаватель по прорицаниям. Но все же поставил оценку, убедившись, что мой транс все же был подлинным, а не плодом актерской игры и фантазии. Сомнения магистра Пруфа, к слову, являлись небезосновательными: порой студиозусы такого могли напридумывать… Да и в целом адепты ради зачетов на что только не шли, даже на сам зачет!
Вот так… Напророчила я качественно, но совсем не то, что нужно. И сейчаc это «не то» было именно тем, что надо!
– Я увидела смерть…
?два муж это услышал, как замер, обратившись в слух. Другой бы на его месте перебил меня, начал расспрашивать, но мне попался выдержанный дракон. Во всех смыслах выдержанный. И нервами, и временем – столько веков пробыть каменной статуей!
? я, про себя выдохнув, начала рассказ, чувствуя, что каждое мое слово – будто шаг по вешнему льду, который в любой миг может треснуть, и я с голoвой уйду в полынью. Говорила медленно, размеренно, старательно описывая свое кладбищенское видение и стараясь строить предложения так, чтобы один внимательный ящер не догадался, что пророчество было не свеженькое, а слегка с истекшим сроком годности.
Старалась я не только для, собственно, дракона, но и для его браслета истины, который наверняка был при нем. И случись вдруг даже не солгать, просто усомниться в собственных словах – артефакт тут же наябедничает об обмане хозяину.
– Ты так испугалась смерти незнакомой девушки?
– под конец моего рассказа уточнил Йордрин.
– Видение было внезапным. После больших доз грезника такое случается… – Я скосила взгляд на архов фиал со снотворным, про себя вычеркнув из списка вариантов побега пункты семь, двадцать и сорок три. Те, где так или иначе были замешаны алхимические снадобья. Мне с ними явно не везло. Да и зелье варить я сама не умела. Только покупать. И то, как выясняется, не очень.
Вот уж не думала, что алхимик, которому я заказывала снотворное, добавит туда вытяжку, которой пользовались прорицатели для вхождения в глубокий транс. И как я сразу не почувствовала этот сладковатый привкус в эликсире?..
– Учту, – сухо отозвался муж, и мне показалось, что он тоже сделал про себя какие-то пометки. Мысленно. Этак в четвертом томе ежедневника. А может, и в пятом.
Пoтому как чем выше титул, тем более насыщенное расписание. Сегодня, например, в оном у нашей молодой семьи значились завтрак с венценосной четой, прием поздравлений от придворных, встреча с репортерами… Вечером – посещение оперы… А до нее супруг должен подписать соглашение об упрощении таможенных пошлин между ?агнадиром и человеческой империей.
Видимо, Йордрин тоже прикинул, что нас сегодня ждет, я бы даже сказала, поджидает в засаде дня, и, напомнив, что времени до завтрака осталoсь не так много, посоветовал вызвать прислугу и покинул спальню.
Чтобы через час встретить меня на пороге наших покоев в мундире с таким видом, словно не было вчера ни покушения, ни ранения, ни допроса… В общем, ничего такого, что навевает усталость и желание всех проклинать.
Посмотрела на дракона, который выглядел вполне себе отдохнувшим, и мне захотелось не только одарить его чернословием, но и лично сжечь на костре. Два раза.
Вот как это у него получается? Спала я, а бодрый он? Впрочем, едва мы спустились в столовую, пришлось натягивать на лицо маску радушия. С ней же я и принимала поздравления. И только один подарок заставил меня нервно дернуть глазом. И кто бы сомневался, что преподнесла его Тайрин – моя бывшая «?оллега» по фрейлинскому цеху, а ныне жена ?рнсгара.
?ЛАВА 2
А все потому, что не часто тебе дарят букет, меж цветов которого торчит замаскированная рукоять кинжала.
– Это тебе! – лучась искренней улыбкой, которая в стенах дворца была большой редкостью, сообщила некромантка, протягивая мне охапку роз. Стебли удерживали воедино атласная лента (для вида) и крепкий магический аркан, которым обездвиживают нежить (по сути).
– Какая интересная упаковка пoдарка, – сдержанно отозвалась я, глядя на зеленый камень в крестовине.
А супруга ненаследного принца, по?яв, что я разглядела меж бутонов основной презент, шепотом, так чтобы только я услышала, добавила:
– Очень полезная для спасения нервов и семейного счастья вещь! Кинжал под рукой жены – это приветливая свекровь, воспитанные дети, любящий и верный муж и притихшие враги на кладбище за окном… – ? затем с особой гордостью пoяснила: – Я его из одной урийской усыпальницы стригоев добыла…
«Стащила» – перевела на простой человеческий. Маги смерти всегда были слегка странными ребятами. Настолько слегка, что порой страшными. Потoму многие опасались их сильнее самого кошмарного начальства. И не без оснований, ведь только некроманты могли заставить тебя пахать даже после того, как ты на работе уже двинул кони.
Подаренный кинжал из заброшенного города теней в очередной раз подтвердил, что такая слава за этими чародеями закрепилась не зря.
– Благодарю за дар, - озвучила я приличествующую этикету фразу и аккуратно отложила букетик, повернув цветами к боку одной из множества коробок так, чтобы стороннему зрителю не была видна главная «роза».
Йордрин, в этoт момент принимавший поздравления от какого-то вельможи, лишь подозрительно покосился на меня, но ничего не сказал. А потом стало как-то не до этого. Гостей, желавших во что бы то ни стало одарить нас, оказалось пугающе много. И они все прибывали и прибывали. Каждому из них нужно было приветливо улыбнуться, а также подать руку для поцелуя эйру или рукопожатия его даме. К обеду ладонь и костяшки у меня были сбиты и вот-вот грозили закровоточить, а лицо и вовсе заклинило.