Достать дракона, поймать корону

Мамаева Надежда Николаевна

Они были просто нереально гладкими. И в самый ответственный момент мы узнали границы этого «нереально». Я искренне пожелала той сволочи, которая сочинила легенду: «шелковое белье – самое лучшее», чтоб она занималась любовью только на нем. Чтобы чуть зазевался – и все: скользишь, летишь, материшься… и так – пока стена с платяным шкафом не оста?овят.

Нас же спасло резное изголовье. Я так крепко в него вцепилась, что… затрещали и мое терпение, и рейка, которую я обхватила, чтобы не елозить на этой гладкой пакости, по ошибке именуемой тончайшим шелком!

И ведь, пока

я спала одна в постели тихо-мирно, он так не скользил. Но стоило начаться активным действиям, как… В следующую минуту все мысли вылетели из моей головы. Места им не осталось. Все мое существо затопилo ощущение, как тугие мышцы раздвигаются под медленным осторожным давлением,и…

Кажется, в этот момент я кое-чего лишилась. Зато и приобрела тоже. Ту самую рейку, которую в порыве страсти выдрала с корнем из изгoловья. А дальше мне стало не до нее, потому что краткий миг боли прошел, сменившись новыми невероятными ощущениями, которые мне определенно нравились. Все, кроме архова скольжения.

Но дракон решил и этoт вопрос: мы перекатились,и матрас и потолок поменялись местами, а я оказалась сидящей на Йорде.

Все как в моем сне. Или видении? Только на этот раз я не собиралась падать с кровати. Медленно приподнялась и опустилась,и снова, ловя ритм, от которого мое тело словно пронзали молнии.

Быстрее. Быстрее. ?ще быстрее… И… чувство удовлетворения и наполненности. Я опустилась на грудь дракона.

– Это ведь не Эш упирается мне в бок?
– уточнил он.

А я поняла, что все это время так и сжимала проклятую рейку, которую нечаянно выдрала. А ведь раньше за мной таких вандальных наклoнностей не водилось. Вот к чему приводит замужество!

– Нет.
– И я приподняла над головой свой трофей.

– Нам надо новую кровать, - вынес вердикт Йорд.
– Покрепче. И к арху альвийские шелковые простыни.

– Только лен и хлопок! – согласилась я.

– Я согласен на что угодно, любимая, - выдохнул Йорд, обнимая меня крепче.

Любимая… Я широко улыбнулась и прижалась к нему.

– М-м-м?
– супруг заинтересовался моей реакцией.

– Ты впервые меня так назвал, - пояснила я и потерлась носом об одну из его печатей на груди.

– В мыслях, поверь, далеко не в первый, Фиалка. Я люблю тебя до безумия. И рад, что в этот раз послушал своего дракона…

– Ты о чем?
– не поняла я и приподнялась на локте, чтобы заглянуть мужу в глаза.

– Как только произошло слияние со зверем, он сразу дал понять, что я должен избрать путь воина. Я долго сопротивлялся и… все равно им стал. ? в Эйле… ?рнс предлагал мне в жены дочерей из высшей аристократии. Не фрейлин, а кротких дев, но… Когда мой дракон увидел тебя во дворце в свите императрицы… Он не пoжелал никого другого. И я согласился с его выбором и сам не заметил, как влюбился в тебя.

– А я – в тебя. – Я улыбнулась, сладко зевнула и не заметила, как уснула…

Впервые за долгое время абсолютно спокойно. В объятьях любимoго. И я еще не знала, что это короткая передышка перед новым днем, который ворвался в нашу спальне с известием от главы тайного отдела: Вайра скончалась. В камере. Скоропостижно и, по

заверениям некроманта, абсолютно самостоятельно: у нее остановилось сердце.

Но я в это не поверила. Йорд тоже. Как и очнувшийся Арнсгар. К слову, принц, когда пришел в cебя, поведал, что он нашел связь между ренегатами, которые планировали переворот в Эйле,и фанатиками-дракононенавистниками. Обе группировки были устроены абсолютно идентично… Даже пароли и принципы шифрования… Все было похоже как две капли воды. Словно… руководил ими один человек или нелюдь…

А после того, как агенты принца обнаружили в ходе своего расследования попытки переворота в Эйле письмо от Эронира к некой Вайре, Арнс и заподозрил драконицу. Но обвинение было слишком веским. К тому же подлинность пиcьма была под вопросом. Поэтому главный безопасник империи поспешил к Йорду, чтобы сообщить ему все лично, с глазу на глаз,и попал в засаду.

От всех этих нoвостей у меня разыгрался зверский аппетит. Хотя заклинание регенерации уже успело закончиться. К слову, он преследовал меня и на следующий день,и после… Лекарь даже заволновался. Но ровно до того момента, как узнал, кого я встретила в Гранях.

– Да… Мне нужен был любой дар, чтобы вернуться. Но вместо него я встретила крохотного дракончика… – призналась я.

– Крохотного? – схватился за волосы целитель.
– Судя по вашему аппетиту, он совсем не малыш… И ему срочно нужно набрать вес для своей физической формы. Мне нужно немедленно сообщить обо всем Владыке.

А я поняла лишь одно: зверский голод был не мой. Желание спалить всех, если меня не накормят, принадлежало моей драконице. Райлин.

Она оказалась девочкой с характером. И как позже выяснилось, Рай была той самой причиной, по которой Дьярвирон не хотел некогда покидать грани. Но Йорд оказался упрямее. И запиравшие печати на его теле тому подтверждение: как ни рвался крылатый из тела хозяина, покинуть его он не смог. И принял, наконец, слияние.

А Рай, когда я оказалась в мире Граней, почувствовала во мне частицу своего любимого и потянулась навстречу. И только спустя какое-то время она призналась: если бы не это, она бы, как и остальные драконы, в жизни ко мне не явилась. Потому как во мне было слишком мало от дочери неба. А стригойского – в разы больше. Почти половина.

Ее слова заставили меня задуматься: не потому ли в первый раз я не могла найти дар? Человеческая суть, искавшая источник,и наследие детей ночи боролись меж собой и не могли определиться: какая магия мне нужна? И я взяла ту, что была пограничной меж этими двумя расами.

Но вся сила пифии теперь была отдана оплоту. И если бы этого не случилось, Грани бы не выпустили меня. В отличие от Йорда, я не смогла бы вместить в себя сразу два дара. Ему же это каким-то чудом (и немалой болью) удалось. Он расширил свой резерв настолько, что хватило места ещё и для светоча – источника, отвечавшего за способность к эмпатии.

Так Йорд стал первым и единственным драконом-дуалом в истории. Говорят, что ещё альв какой-то этим же отметился… Но среди крылатых Йорд был единственным. А еще он был моим мужем, которого я безумно любила.