Достаточно времени для любви, или жизни Лазаруса Лонга
Шрифт:
Глаза миссис Мейбери слегка расширились.
— Вот кушетка… нет, положи ее на мою постель.
Она привела гостей в свою комнату и ничего не сказала по поводу того, что ее белое покрывало запачкается. После того, как Гиббонс заверил Дору, что они выйдут буквально на несколько секунд, взрослые вернулись в классную комнату.
Гиббонс объяснил, что случилось.
— Дора не знает, что ее родители погибли. Элен… по-моему, не стоит говорить ей об этом.
Миссис Мейбери подумала.
— Эрнст,
— Элен, я видел не женскую руку. Разве что у Марджи Брендон на тыльной стороне кисти росли густые черные волосы.
— Нет-нет, это наверняка был Бад. — Она вздохнула. — Значит, девочка осиротела. Бедная маленькая Дора! Такой хороший ребенок. Такой смышленый.
— Элен, ты можешь позаботиться о ней несколько дней?
— Что ты говоришь, Эрнст! Это почти оскорбление. Я буду заботиться о Доре столько, сколько потребуется.
— Извини, не хотел обидеть тебя. По-моему, долго ждать не придется; ее быстро удочерят. А ты тем временем запиши расходы, потом сосчитаем, во что обойдутся еда и кров.
— Эрнст, трат не предвидится. Тратиться придется разве что на еду, а она ест, как птичка. Я могу потратить такие крохи на малышку Марджори Брендон.
— Да? А я попробую подыскать для нее семью. Скажем, Лимеров или кого-нибудь еще.
— Эрнст!
— Элен, не топорщи перышки. Последнее, что сделал ее отец перед смертью: отдал свое дитя мне. И не будь дурой, ведь я до последнего пенни знаю, сколько тебе удалось сберечь, учитывая то, что плату за обучение ты чаще берешь едой, а не деньгами. Весь вопрос в наличных. Лимеры с радостью возьмут ее, найдется и еще несколько желающих. Но я не оставлю здесь Дору, если ты не поумнеешь.
Миссис Мейбери помрачнела — а потом вдруг улыбнулась и помолодела на несколько лет.
— Эрнст, ты грубиян. И сукин сын. И еще то, о чем говорят только в постели. Ну хорошо, пусть будут кров и пропитание.
— И обучение. Плюс все дополнительные расходы. Скажем, счета от доктора.
— Трижды сукин сын. Ты всегда платишь за все, так ведь? Мне ли тебя не знать. — Она посмотрела на открытые окна. — Ну-ка, отойди в сторонку, и мы завершим сделку поцелуем. Сукин сын.
Они отошли в угол, где никто не мог их видеть, и она отпустила Эрнсту сочный поцелуй, который наверняка удивил бы соседей.
— Элен…
Она губами коснулась его губ.
— Сегодня скажу вам — нет, мистер Гиббонс. Придется заняться малышкой.
— Я хотел только попросить не купать ее, пока я не приведу дока Краусмейера, чтобы он обследовал девочку. Так-то она ничего… но возможно все что угодно, от сломанных ребер до сотрясения мозга. О, конечно, можешь раздеть ее и обтереть губкой, от этого ничего не случится,
— Да, дорогой. Только убери свои блудливые руки с моего зада, чтобы я могла взяться за дело. Итак, ты идешь за доктором.
— Сию секунду, миссис Мейбери.
— Пока, мистер Гиббонс. Оревуар.
Гиббонс велел Баку подождать и направился в «Уолдорф», где, как и рассчитывал, обнаружил доктора Краусмейера — в баре. Врач оторвал взгляд от стакана.
— Эрнст! Что там случилось с домом Харперов?
— Ну а что ты слышал об этом? Бросай свое пойло и бери саквояж. Срочно.
— Ну-ну! Я еще не встречал случаев настолько срочных, чтобы человеку нельзя было прикончить выпивку. Тут забегал Клайд Лимер и угостил всех нас, в том числе и меня — и ты хочешь, чтобы я оставил даровое питье? Он сказал, что дом Харперов сгорел и все семейство Брендонов погибло. Говорит, что он пытался спасти их, но опоздал.
Гиббонс подумал, что было бы неплохо, если бы нынче же ночью с Клайдом Лимером и доком Краусмейером случился несчастный случай со смертельным исходом. Однако, черт побери, если Клайд — не потеря, то в случае гибели дока за дело придется браться самому Гиббонсу, а в его дипломах значится вовсе не это имя. К тому же в трезвом состоянии док был хорошим врачом. Но ты сам виноват в этом, сынок: двадцать лет назад ты беседовал с ним и выдал ему субсидию. Что ж, тогда он видел блестящего молодого врача, а пьяницу не заметил.
— Кстати, раз уж вы упомянули об этом, док, я видел, как Клайд спешил к дому Харперов. И если он говорит, что не успел их спасти, то я охотно подтвержу его слова. Однако погибла не вся семья: их маленькая дочка Дора уцелела.
— Да, конечно, Клайд так и сказал. Он сказал, что не сумел спасти лишь ее родителей.
— Это верно. Вот я и хочу, чтобы ты осмотрел эту маленькую девочку. На теле у нее множество ссадин и синяков, не исключены переломы и внутренние повреждения, а также отравление дымом и, безусловно, сильный эмоциональный шок. Это очень серьезно в таком нежном возрасте. Она сейчас у миссис Мейбери. — Гиббонс помолчал и негромко добавил: — Я полагаю, вам в самом деле следует поспешить, доктор. Как вы считаете?
Доктор Краусмейер уныло поглядел на напиток, а потом выпрямился и сказал:
— Хозяин, будьте добры, спрячьте этот стакан под прилавок — я вернусь. — И он подобрал свою сумку.
Ничего плохого доктор Краусмейер не обнаружил, но дал девочке успокоительное. Гиббонс подождал, пока Дора уснет, а затем отправился подыскивать временное жилье для своего нового скакуна. Он направился к братьям Джонс: «Породистые мулы. Покупаем, продаем, сдаем в пользование, проводим аукционы. Качественные производители». Их дело было заложено в его банке.