Доступна и беззащитна
Шрифт:
Мне жизненно не хватало инструкций. По условиям стандартного контракта, который подписал Степан с Василием Ивановичем, он обязан был согласовать со мной кандидатуру нового клиента. Вслепую, без моего одобрения, он не мог передать меня другому мужчине. Стоп… Но он ведь согласовал. Сначала он предложил решить мне самой, а потом спросил, доверяю ли я ему свою жизнь. И я доверила. Формально он выполнил условие контракта. А фактически… фактически я не знала, какую линию поведения избрать.
Ах, как легко было бы, если бы Степан просто подарил меня Кириллу, сказав: «Это девушка из эскорта, можешь
Что ж, придётся импровизировать.
Так как Степан — мой основной клиент, я обязана следовать его линии поведения. Он представил меня как свою любовницу. И не просто любовницу, а как девушку, которую он страстно любит, — возможно, последний раз в жизни. Хорошо. Значит, я должна изобразить ответное чувство, иначе будет странно: зачем я встречаюсь с ним, если не влюблена? Я же не какая-то проститутка, которая спит с мужчинами за деньги, и не безработная актриса, мечтающая о роли в кассовом блокбастере. И даже не искательница приключений на пятую точку. Я — симпатичная скромная интеллигентная студентка, у которой роман со знаменитым режиссёром. Где мы познакомились? Да на премьере его фильма. Как давно встречаемся? Ну, месяца три-четыре.
Отлично. Теперь деликатный вопрос. Судя по тому, как убивался Степан, соглашаясь выставить меня в роли фишки, я тоже должна убиваться от перспективы переспать с другим мужчиной. У нас же любовь. Драма. Но и дать Кириллу я обязана. То есть нужно изобразить древний эротический сюжет «даю и плачу»? Или милостиво позволить себя трахнуть, пока я демонстративно считаю трещины на потолке? Я вздохнула. Понятно одно: надо забыть, что я проститутка, и вести себя как девушка, которая по какой-то уважительной причине согласилась переспать с мужчиной, хотя любит другого. Так бывает.
Я просто девушка, попавшая в сложную жизненную ситуацию.
Но ни в коем случае не девушка с низкой социальной ответственностью.
Это две абсолютно разные девушки.
Главное — не выдать себя. Кирилл не должен догадаться, что я из эскорта. Степан устроил грандиозное шоу, мой долг — ему подыграть. Это ещё одно незыблемое правило.
Я гордо вскинула голову и ступила на трап, но СБшник жёстко придержал меня за локоть:
— Подождите. Я должен вас обыскать.
— Разве не видно, что под платьем у меня ничего нет?! — воскликнула я и прикусила язык. — Ну то есть… кроме… нижнего белья.
— Это требование безопасности. Поставьте ноги на ширину плеч и поднимите руки.
Он не спорил со мной, не пикировался, не просил. Он спокойно приказывал. Чувствуя, как кровь приливает к щекам, я расставила ноги и развела руки. Ветер обдул голые подмышки и скользнул по ногам вверх, всколыхнув подол шёлкового платья. СБшник неуловимым движением коснулся моей спины и боков, а потом присел и провёл рукой между ног, ребром ладони задев промежность. Я дёрнулась, как от удара током. Его губы слегка искривились от издевательской насмешки.
— Проходите, — сказал он.
Я регулярно встречалась с мужчинами, доступ к телу которых лежал через их охранников. Меня досматривали, обводили металлодетекторами и даже устраивали собеседования. Допрашивали, проще говоря. Но
Я ещё не встретилась со своим клиентом, а уже почувствовала себя использованной.
6. «Кохана»
Даже на мой дилетантский взгляд «Кохана» стоила не меньше десяти миллионов долларов. До блеска натёртые полы мягко глушили стук моих каблуков. Роскошная ковровая дорожка укутывала ступеньки лестницы, ведущей в мастер-пентхаус на верхней палубе. Личные апартаменты владельца судна. СБшник поднимался позади меня, словно боялся, что я убегу.
Да некуда отсюда бежать. Море кругом.
Мы остановились перед трёхметровой стеклянной стеной, опоясывающей палубу по периметру. Очевидно, тут находилось логово миллионера, сынка депутата Госдумы и заядлого картёжника. Я видела внутреннее убранство — строгую минималистичную гостиную с чёрными диванами и стальной барной стойкой, рабочий кабинет с горящей настольной лампой и спальню с гигантской круглой кроватью. Она была застелена блестящим чёрным бельём и просматривалась с трёх сторон. На перегородке между гостиной и спальней висела неправдоподобно широкая плазменная панель. От морского пространства спальню отделяло лишь прозрачное стекло. Белая ночь окутывала всё внутри нежным туманным сиянием.
Но если включить в спальне свет, она превратится в аквариум. Когда яхта в море, это не имело значения: никто не сможет подглядеть за хозяином, пока он наслаждается великолепными морскими пейзажами. Он сможет даже лежать на своей пафосной кровати и представлять, что плывёт на лодочке в открытом море. Но вот если борт к борту пришвартовать другую яхту, полную любопытных гостей, среди которых пьяная блогерша Жанна и журналист неизвестно какого журнала…
Я понадеялась, что в спальне есть плотные надёжные шторы.
СБшник привычным движением откатил в сторону одну из стеклянных панелей и жестом пригласил меня войти. А сам развернулся и ушёл, не сказав ни слова.
Я осторожно подошла к дивану и села. Холодная гладкая кожа коснулась моих голых ног, по телу побежали неприятные мурашки. Где-то бесшумно работал кондиционер: я почувствовала, как напряглись соски под тонким платьем. Скорее бы всё закончилось.
Кирилл вошёл в гостиную так стремительно, что я чуть не подпрыгнула. Я ждала его и посматривала на дверь, через которую зашла сама, но он появился откуда-то из другого места. Скорее всего, за барной стойкой скрывалась ванная комната. Он был в пушистом халате традиционного чёрного цвета, босиком, с мокрыми волосами. Несколько кудрявых прядей падали на лоб.
— Извини, что заставил тебя ждать.
Я не ожидала, что он начнёт с извинений. Растерянно выдавила:
— Ничего.
Он прошлёпал к бару, я засмотрелась на его ухоженные загорелые ступни. Ещё только июнь, а он смуглый, как в конце лета. Где-то успел отдохнуть или от природы смуглокожий? Скорее, второе, учитывая повышенную волосатость и южный тип внешности.
— Чего тебе налить? — и сам ответил: — Я знаю, шампанского.