Дождь в наших сердцах
Шрифт:
Спокойствие, Лаура. Просто убедись, что у него спала температура — и иди, куда глаза глядят!
— Так сразу? — ни температура, ни предсмертное состояние не сотрут с его лица ухмылку и это глупое чувство юмора.
— Я смотрю, тебе весело?
— Очень. Правда, наблюдать за рассерженной тобой — самое увлекательное занятие из всех, что я встречал.
— Рада, что веселю тебя, — с раздражением проговорила я. — Где твой градусник? Сначала нужно температуру измерить, только потом давать жаропонижающее. Может, твой организм сам
— Нет, нет, я всё так же горяч, потрогай! — хохоча, как конь, Аарон взял мою ладонь и прислонил к своей обнаженной груди. Ему определённо нравилось издеваться надо мной. И смущать меня. Я отдёрнула свою руку, словно обожглась. Ему было смешно, а мне — неловко. Неловко трогать его, да и смотреть — тоже!
— Аарон Родригес, — раскрасневшись, я повысила голос и заговорила предельно серьёзно: — Если ты ещё раз что-то учудишь, я клянусь, уйду и будешь здесь помирать!
Аарон вскинул руки вверх и на выдохе рассмеялся:
— Всё-всё! Я буду послушным больным, а ты серьёзной медсестрой, идёт?
Я уже собралась кивнуть, радуясь, что он одумался. А затем дошло, что это очередная пошлая шуточка.
— Где твой градусник? — проигнорировав шутку, переспросила я.
— В задвижке, — ответил парень, показывая взглядом на задвижку в столе. Встав с кровати, я подошла к письменному столу и открыла её. Там лежал градусник. И кое-какие взрослые штуки. Заметив мой смущённый взгляд, он вновь рассмеялся. Так и хотелось треснуть, чтобы совсем было не до шуток.
— Гномик, ты ещё маленькая, чтобы такое видеть?
— Аарон, хватит.
— Ну что, ты просто так смущаешься от каждого моего слова или действия.
— Потому что они выходят за рамки, — кровь в венах начинала закипать. — Я пришла к тебе, чтобы помочь, а не выслушивать твои дурацкие пошлые шутки и терпеть эти твои издёвки.
— Всё. Ладно. Понял. Гномик разозлился. Молчу.
Благодарно кивнув, я вставила ему под мышку градусник и села рядом, засекая минут десять. Злость всё ещё бурлила во мне и даже молча сидеть с ним было очень тяжело! Сплошное напряжение. Хотелось треснуть за его выходки.
— Давай поговорим? — предложил блондин.
— О чём? О ролевых играх медсестры и больного?
— Да нет, я же сказал — больше шутить не буду, если тебя это бесит. О чём-то другом.
— Не хочу я с тобой ни о чём говорить, ты меня сейчас очень злишь, и я боюсь, что могу ляпнуть что-то, о чём потом буду жалеть. Или ещё хуже — как устрою тебе ролевые игры, в синяках весь ходить будешь.
Сложив руки на груди и нахмурив брови, взглядом я бегала по комнате, чтобы не смотреть на него.
— Ну всё, Гномик, успокойся.
Сейчас его голос не выдавал насмешек. Он был ровным и спокойным, даже, может, нежным. И тело, словно покорившись ему, стало расслабляться, а злость медленно отступать.
— Ты давно знаком с Кимберли? — из уст вырывается давно засевший в моей голове вопрос.
— Какой неожиданный вопрос. Зачем это тебе?
— Ты хотел со мной поговорить — вот я и говорю.
— Давно, —
Когда парень начал свой рассказ, его губы подрагивали в улыбке, будто от приятных воспоминаний. Но под самый конец улыбка сползла и даже потух взгляд. В этом году у него всё изменилось. Но что всё? Что у него случилось?
Конечно, будет не тактично спрашивать, ведь это может его задеть ещё сильнее, поэтому я молча продолжаю слушать его, теперь не отрывая взгляда от его губ.
— Я решил оградить себя от неё, потому что понял, что Кимберли сделала меня таким, каким меня считает вся школа по сей-день. Именно Ким приписала мне статус хулигана школы. Меня все знают, как бэдбоя, который всех унижает. Но после… не важно после чего, — осёкся он, — я решил, что не хочу быть таким плохим, коим меня считают. Захотел измениться из-за одного человека.
— А сейчас… вы общаетесь?
— Нет. Я же сказал, что поставил точку. Она не тот человек, который нужен мне сейчас, она снова потянет меня на дно.
— Ясно.
Я облизнула губу и снова отвела взгляд. Почти сразу Аарон задал мне вопрос, словно готовился, словно хотел давно спросить, так же, как и я:
— Что за Юджин? Кто он? Что ему от тебя нужно? Полную историю хочу услышать.
— Это слишком больная история для меня, Аарон.
— Вырежи из этой истории больные моменты и просто расскажи мне, кто он.
Аарон снова напрягся. Его лицо стало снова серьёзным.
Я выдохнула и крепко зажмурила глаза, борясь с тремором в руках, который возник всего от одного упоминания об этом человеке и о просьбе рассказать о нём, и о том, что он сделал мне. Много лет я тщательно старалась не вспоминать об этом, но после возвращения Юджина в Бруклин всё изменилось.
Сухость в глазах вызывала слёзы, но я быстро моргала, чтобы не расплакаться. Мне очень сильно не хотелось бы так облажаться перед Аароном.
— Я познакомилась с ним четыре года назад, когда мне было тринадцать. Я тогда училась в другой школе. Там он был популярным мальчиком, прямо как ты. У него была отличная репутация и среди парней, и среди девушек. И однажды… — мне было трудно начать. — Он пригласил меня на свою вечеринку. Там случилось то, что я боюсь вспоминать и то, что мне сниться в кошмарах. То, из-за чего я лечилась в психиатрической больнице.
Аарон помрачнел. Да, думаю, он догадался, но уточнять не стал.
— Юджин угрожал мне какое-то время, а потом просто взял и уехал из города, как будто его и не существовало. Тогда я чувствовала своего рода облегчение от этой новости. И я не видела его целых три года, до недавних пор. Я молилась Богу, чтобы больше никогда не встретить его в своей жизни. Но Бог, видимо, не услышал мои просьбы. И Юджин вернулся. Я чувствовала такой страх, такую панику в тот момент, что стала снова задумываться о многом…