Драэкора
Шрифт:
Алекс быстро проглотила глоток, который сделала из своего кубка, и ответила на идеальном меаринском:
— Да, Лоро Яанрака. Я прибыла сюда всего неделю назад.
— Кто были твои родители, малышка? — спросила Ласа Наэлин из Дома Таренния — тетя Кии.
— Эйлию бросили в младенчестве, — сказал Рока, сидящий справа от Алекс, прежде чем она успела ответить, его твердый тон говорил всему совету быть осторожными со своими следующими вопросами.
— Я заинтригован, узнав, как тебе удалось так долго выживать среди
И снова Алекс не успела ответить, прежде чем кто-то другой заговорил первым. На этот раз это был Яанрака.
Фыркнув, основатель Акарнаи сказал:
— Ты говоришь о смертных как о дикарях, Сай.
— Насколько нам известно, они могут быть именно такими, — ответил Сайкор, небрежно пожав плечами. — В конце концов, Яан, ты один из немногих за этим столом, кто общался с ними в течение длительного времени. И даже тогда те, кого ты допускаешь в свою школу, вряд ли представляют большинство, если я правильно понимаю. Напомни, как ты их называешь?
— Одаренные, — ответил Яанрака. — Как ты уже хорошо знаешь.
— Прошло почти триста лет с тех пор, как ты назвал это место в честь себя, и все же ты все еще не отказался от них, — вставил Гайэль с насмешкой в голосе. — Почему ты беспокоишься, старый друг?
Яанрака вгрызся в похожий на губку пудинг и поднес ложку ко рту.
— У тебя есть свои увлечения, у меня свои.
Алекс почувствовала неприятный укол в животе при мысли о том, что таких людей, как она, меярин, ответственные за объединение их вместе, считают просто хобби, и она не смогла скрыть своего отвращения.
— Кажется, я обидел тебя, Эйлия, — сказал Яанрака, пристально наблюдая за ней.
Она тщательно обдумала свой ответ, прежде чем сказать:
— Мне трудно смотреть на людей так же, как большинству из вас. Для меня они не дикари или хобби, они люди, которые заботились обо мне, когда никто другой этого не сделал бы, включая меярин. Простите меня за обиду; я все еще изучаю обычаи вашего — нашего — народа.
Что-то мелькнуло в глазах Яанраки, искра гордости или одобрения, подумала Алекс, но затем выражение его лица снова потускнело, и он сказал:
— Я могу понять, как ты оказалась в долгу перед ними. Это вполне естественно, учитывая твое воспитание.
— Давайте отойдем от темы смертных, — дипломатично сказал король Астоф, стараясь не смотреть на Эйвена, который на удивление хранил свои собственные взгляды на эту тему в тайне. — Яанрака, расскажи нам о своих последних событиях с Сорайей де ла Торра.
Слова, которые использовал Астоф, не были меяринскими, но в них была знакомая лирическая интонация языка, на котором говорила Леди Тайн. Переведенные мысленно благодаря ее связи
— И, конечно же, — продолжил король, — вы также должны рассказать нам, как поживает молодой Фреян, который только что воспользовался путями эйдена, чтобы добраться сюда, когда мы видели вас в последний раз.
Сделав еще один глоток, Алекс чуть не разлила жидкость, настолько она была поражена его вопросом.
«Фреян» было словом, для которого ей не нужен был перевод.
Эйден на неизвестном лирическом языке означал «дверной проем».
Соединив все точки над i, Алекс внезапно поняла, что имела в виду Сорайя де ла Торра — Свет Миров.
Астоф говорил о Библиотеке.
Как я могла быть такой глупой? Алекс ругала себя, опуская дрожащую руку, пока кубок не оказался на столе. Семь дней она была в прошлом, и ни разу не подумала о том, чтобы отправиться в Библиотеку, даже после того, как освоила использование Валиспаса. Хотя она не могла знать наверняка, вполне возможно, что если Библиотека была способна перенести ее из Фрейи в Медору — между двумя совершенно разными мирами — то, возможно, она также была способна искривлять время и возвращать ее в будущее.
На самом деле, до этого момента она также никогда не задумывалась о том, что другие Фреяне когда-либо посещали Медору, хотя она смутно помнила, как Биар и Джордан однажды сказали ей, что она была первой, кто прибыл сюда за тысячи лет. Это означало, что на каком-то этапе до нее кто-то еще путешествовал из ее мира в Медору. Задаваясь вопросом, возможно ли, что человек, о котором спрашивал Астоф, был предшественником, о котором говорили ее друзья, Алекс снова обратила все свое внимание на беседу.
— Сорайя де ла Торра показывает себя все более великолепной каждый раз, когда я брожу по ее залам, — ответил Яанрака с довольной улыбкой, осветившей его лицо, что, с темными волосами и резкими чертами лица, делало его похожим на более старую версию Рока. Семейное сходство было поразительным. — Не может быть никаких сомнений в том, что это действительно Жемчужина Медоры, и теперь я понимаю, почему за нее так долго боролись другие расы этого мира. Акарная не была бы тем, что она есть, без Великой Библиотеки, заложенной в ее основу.
— А Фреянин? — спросила Ниида у своего отца. — Что с ним?
Яанрака издал рокочущий смешок.
— Его зовут Енох, и какая у него история. Мне было на удивление трудно выучить его диалект, а ему — выучить общий язык настолько, чтобы понимать немногим больше, чем базовое понимание. Но из того, что я понял, он утверждает, что однажды гулял с другом, а потом внезапно его больше «не был».
— Он больше не был кем? — спросила Ниида.
Яанрака развел руками.
— Это единственные слова, которые он использовал.