Дракоморте
Шрифт:
— Ухожу я, ухожу, — приговаривал Мажиний, собирая из загонов немногих оставшихся хорошечек, косил глазом на шикшей, оборотней и пятерых жрецов в голубых мантиях, которые стояли молчаливым караулом на границе между его участком и лесом. — Ваша власть теперь, ваше слово, ага. Всех плохих поубивали, одни хорошие остались, ага, ага. Уж выйти-то из леса вы нам не воспрепятствуете?! — повысил он голос. — В спину своих тварей не погоните? А то у меня к вам тоже свои счёты пособрались, ага, полной горкой. Не токмо у вас ко мне! Хорошечки им больше твари, чем оборотни, ну ты посмотри, до чего додумались, думатели мшистые, вашу опунцию!
Может, шикши и жрецы и не дали бы им выйти из
— А эти чего? — гудел Конхард Пивохлёб, тыча пальцем в оборотней. Те следили за гномом тоскливыми человеческими глазами. — Они ж опасные! Это кто ж дозволяет такое плодить и водить за собою? Они ж мне чуть дракона не сожрали!
«Это Старый Лес, — сухо протрещал один из шикшей. — Не тебе, чужак, решать, что тут будет жить».
— Оно, конечно, так, — согласился Конхард, скорчил рожу и поправил за плечом рукоять молота.
Дозорные волокуши, те самые, что были у Башни, сидели рядом с котулями Ыкки и Тай — теми самыми, которые тоже были в Башне и показали, что не все котули обманулись словами Юльдры. Теперь их народам предстояло как-то уживаться с новым Храмом, если на следующем толковище жрецам Асаль позволят остаться в лесу. Сейчас волокуши и котули бдили за отъездом тех, кто должен был уехать, и ожидали вечернего сгона — до перегонных кряжичей отсюда рукой подать.
Тай с опаской поглядывала на оборотней и думала, что теперь в лесу, пожалуй, начнётся то ещё веселье. Впрочем, хочешь — не хочешь, а посотрудничать старолесцам придётся, и о Храме услышать тоже придётся ещё не раз. Для начала хотя бы решить, как убрать со двора Башни подсыхающий чан, полный требухи и кровищи. Он стоял недвижимо, неистово вонял, и было решительно непонятно, что делать с ним с этим недовозрожденцем.
Ыкки следил преданным взглядом за Илидором. Ему ужасно хотелось подойти к дракону и рассказать, что он, котуль Ыкки, сделал, как велел Илидор, и последовал за истинным светом вместо обманного — но было ясно, что подходить к Илидору бессмысленно. Скорее всего, он вообще не увидит котуля, потому что глаза дракона рассматривают какие-то иные картины, мало связанные с реальностью. И котулю Ыкки сейчас не стереть этих картин перед глазами Илидора.
***
— Ты уверен, что не хочешь уйти вместе с нами? — в который раз спросил дракон.
У него был такой вид, словно он не вполне понимает, где оказался. Илидор косился то на оборотней и на жрецов в голубых мантиях — напряжённо, то на Йеруша — выжидающе, но Йеруш откровенно избегал оказываться с ним наедине и придумывал себе прорву разных дел. Благо дел тут было вдосталь: до вечера нужно подготовить ферму Мажиния к переезду за пределы Старого Леса, а потом на ночь глядя отправляться на первое место храмовой стоянки — на вырубку. К рассвету котули привезут туда всех жрецов и жриц, которые решили покинуть Старый Лес. Таких оказалось всего восемь: Лестел, Ноога, двое жречат, которые
— Разумеется, я уверен, что не хочу отсюда уходить! — Конхард упёр руки в бока. — Я сюда прибыл как торговец гимблской оружейной гильдии, а не погулять вышел! А ты как думал, Илидор? Нет уж! Вот попрощаемся мы здеся, и я вернусь в эту волокушью Подгору, а потом и дальше пойду, в людские селения, к полунникам. У меня товара ещё целая пропасть, растянуть его надобно, новые связи завести, заказов набрать, чтоб в лесу ожидали моего возвращения, чтоб с пряниками встречали оружейных торговцев из славного Гимбла! Какой ещё уехать, ты чего, дракон, рехнутый?
Илидор только руками развёл. По его лицу, то отсутствующему, то встревоженному, нельзя было понять, насколько он понял те слова, которые только что сказал Конхард, и в каких сумрачных далях сейчас блуждают его мысли. Дракон то и дело встряхивал крыльями, дотрагивался до своего виска, плеча, ног, косил взглядом по сторонам.
— Путь гномьего торговца — не из простых, если кто не понял, — припечатал Конхард. — И неча думать, что я перепугался каких-то шавок или там бешеных жрецов, что возьму и сбегу из Старого Леса, когда надо не бежать, а торговлю ладить. И наладим! И не такое видали!
Илидор улыбнулся. Бодрость гнома, уверенного во всяческих успехах, оказалась заразительной и в какой-то момент пробилась через всё, что продолжало терзать дракона.
— И вот ещё чего.
Конхард обхватил Илидора за плечи, для чего пришлось немного привстать на цыпочки, и повёл его к одной из повозок.
— Во. Нашёл кой-чего в Башне. Больше не теряй, понял меня?
Гном вытащил из-под мешков меч в ножнах, и дракон охнул от удивления. Это был его меч — подарок гимблских оружейников, выкованный специально под руку Илидора после его возвращения из глубоких подземий. Дракон принял меч от Конхарда, дрогнув губами и неистово засияв глазами. Когда его руки коснулись стали, отлитой гномами Такарона из руды Такарона, в тело словно ворвалась часть сил, утраченных где-то в холодной комнате Башни, полной запахов металла и ужаса. Ладонь крепко сжала рукоять, и шёпот отца-горы зазвучал в голове.
Илидор на миг прикрыл глаза, чувствуя, как сила родителя наполняет его мышцы, прочищает мозги и возвращает на место спотыкучие мысли, разглаживает чувства, скрученные в тугой клубок. Потом хлопнул гнома по плечу и стал повязывать ножны. В который уже раз оглянулся на Йеруша.
Тот вертелся возле Рохильды и делал вид, что в его жизни не бывало ничего более важного, чем сегодняшние сборы в дорогу. Укладывал в повозки указанные бой-жрицей мешки, коробки, ящики. Аккуратно обходил немногих оставшихся хорошечек — сплошь мелкоту росточком не выше локтя. Злобно стрелял взглядом в сторону шикшей и оборотней.
И никому не говорил ни слова сверх необходимого. Ни единого словечка.
***
Недокрылая волокуша Нить встречала четверых дозорных, Конхарда Пивохлёба и котулей у лестничных сгонов.
— Хочу домой вас проводить, — пискнула она, не поднимая взгляда. — Первой услышать хочу, что вы скажете о…
Осеклась. Самый высокий дозорный смотрел на Нить, чуть склонив голову. Он был почти такой же высокий, как Нить, но его роскошные крылья с бурым отливом могли бы с головой укрыть пару волокуш.