Дракон, чудо для Лауры
Шрифт:
— Да.
— Только пусть будет свидетель… и не бросай меня, ладно, — добавила она жалобно, открывая дверь.
Перед ней стоял тот самый репортёр. Принц. С армейским бластером в руке.
— Не кричать, — сухо приказал он, вталкивая девушку внутрь. За ним в гостиничный номер вломилось ещё несколько человек. Дракон, изобразивший попытку защитить ЛАуру, получил бластером под ребро и с убедительной покорностью замер.
— Мы сейчас выйдем, и прогуляемся. Тихо мирно, без лишних эксцессов.
Девушка кивнула, всецело поглощенная своими мыслями. Красивый мерзавец. Как правильно говорил отец, негодяи чаще всего оказываются красавчиками. Как будто
— Босс, что делать с ним? — один из головорезов ткнул пальцем в Дракона.
— Возьмём с собой. Чем позже их хватятся, тем лучше, — на самом деле он не собирался прихватывать лишних заложников, но в этот момент собственные слова показались ему логичными.
Ребята работали споро. На них надели наручники и тут же поволокли прочь, по гостиничному коридору, выстланному мягким, вишнёвым ковром и пустому, как мир на третий день творения. Но, ненароком оглянувшись, девушка заметила испуганное лицо горничной, выглянувшей из дверей чьего-то номера. Похитители её не видели. ЛАура поймала насмешливый взгляд ящера, с облегчением осознавая, что не останется одна. Мнимый репортёр её пугал.
Первый звонок, переведённый автоответчиком ЧП в гражданскую полицию Метрополии, в отдел похищений и шантажа, не вызвал особого ажиотажа. Взволнованная женщина сообщила, что на её глазах четырьмя неизвестными была похищена самая богатая девочка в мире. Никаких данных женщина о себе не оставила, и звонок посчитали шуткой. Если бы речь не шла о человеке, чьё дело помечено особым грифом «Обратить внимание! Особо ценный объект!», то никто и слушать эту женщину не стал, тем более что подобных сообщений всегда хватает. Люди сообщают о готовящихся покушениях на президента, об убийствах видных людей и соседей, о подозрительных личностях, что в большинстве случаев оказывается лишь игрой их воображения.
Для очистки совести дежурный сержант попытался связаться с администрацией гостиницы, где по сообщениям прессы поселили мисс Кари, наткнулся на агента космофлота, внедрённого в гостиничный персонал, и увяз в бесконечном споре о юрисдикции, издавна ведущемся между ВП и ГП. Военная и гражданская полиция играли схожие роли в земном обществе, и поводов для столкновений у них было предостаточно. Древний принцип «разделяй и властвуй», по которому федеральные власти и стравливали своих сторожевых псов, на сей раз сыграл не в пользу ЛАуры. Но пока толстый сержант пытался связаться с начальством для подтверждения своих полномочий, поступил второй звонок. Милый старичок, которому очень вовремя захотелось глотнуть свежего воздуха, записал номер грузовичка, в который на его глазах запихнули связанную девушку.
На всякий случай машину объявили в розыск, и тут же выяснилось, что номер у грузовичка был фальшивый — по данным Центрального Управления Грузовыми Автоматами настоящий грузовик находился в ремонте, и естественно, не мог быть замечен бдительным старичком.
На всякий случай автоответчик службы Чрезвычайных Происшествий был перенастроен для прямой связи с полицией, на случай если ещё кому-то посчастливится увидеть связанную девушку или грузовик доставки. У многих подобная мера вызвала усмешки. Тут же позвонила пожилая женщина, разрываясь от противоречивых чувств. Нет, она не знает, почему позвонила. Просто номер проезжавшей мимо машины показался ей отвратительным. Номер она запомнила.
Четвёртый подобный звонок уже испугал. Можно подумать, что все жители города только тем и занимаются,
— Это напоминает эстафету, — пробурчал пожилой уборщик, временно приткнувшийся в углу со всей своей техникой. Ему давно пора было отправляться домой, но старик отказался пропустить такое шоу.
На него оглянулись безумными взглядами.
— Каждый раз бы так, — прокомментировал кто-то из новичков, восторженно отмечая перемещения машины на электронной карте, выведенной для удобства на главный демонстрационный экран. Со стороны на него испуганно шикнули.
Наконец пришло подтверждение из гостиницы, с множеством извинений и заверений в бесконечной дружбе. Похищение было настоящим, и теперь ВП интересовало из каких источников гражданская полиция получила информацию о похищении раньше военной. Одновременно с извинениями в отделе возник некий генерал, в спешке позабывший представится, и немедленно вгрызшийся в свой карманный комп. Он не то вызывал группу поддержки, не то требовал расстрелять всех виновных, не то собирался покончить с собой — в его оглушительном рёве не представлялось возможным разобрать что именно.
Всё шло по её плану. Из грязного угла в грузовичке, куда их грубо закинули, она увидела усатого сморщенного старика, старательно шкрябавшего по бумажке. Оставалось надеяться, он записывал номер их грузовика… девушка больше не могла наблюдать за улицей, но она догадывалась, что множество посторонних людей сейчас оглядываются на неприметный фургончик, запоминая его по причинам, им не известным. Обычно люди не обращают внимания на автоматические серебристые грузовички, используемые в старой части города, где оказалось невозможным построить линии пневмо-доставки. Причина же валялась рядом с ней, немного потрёпанная, но очень довольная собой. Или не совсем довольная.
Дракон прислушивался к чему-то внутри себя. Даже боги могут ощущать неуверенность в себе, а он никогда не считал себя богом. Интересно играть с низшими существами, но зачем? Зачем это нужно ему лично?
С таких вопросов и начинается смерть. С глупых, ненужных вопросов.
— Ты в порядке? — спросила ЛАура.
— Да что мне станется?
Она не знала, как ответить.
— Ты странно чувствуешься, — выразила она, наконец, словами ощущение, тревожившее её.
Похитители грубо напомнили о себе, заставив их замолчать. Девушка вздохнула, прильнув к Дракону и согреваясь теплом его тела. На грязном стальном полу лежать было холодно и неуютно. Долго им ещё предстоит валяться, как мешки с картошкой?
Она закрыла глаза. Стоило ей немного отвлечься от реальности, и она снова возвращалась в приют, пусть только мысленно, но от этого не менее страшно. Годы, проведённые в заточении, иначе она о Поместье вспоминать не могла, сильно повлияли на девушку, на её восприятие мира. Она заметно ожесточилась, огрубела, но и стала более ранима. ЛАура признавала, что многому научилась в приюте — никому не доверять до конца, всегда иметь запасной план, никогда не врать, но и никогда не говорить всю правду. Она научилась притворяться покорной, научилась никогда не поворачиваться спиной к опасности, жить всегда начеку, каждый миг ожидая предательского удара. Но все эти приобретения, столь важные для выживания в жестоком мире Мадам, оборачивались для неё и трагическими потерями. Она разучилась радоваться новому дню, любить…