Дракон и его Сирена
Шрифт:
Отец протянул маме салфетку, и она тут же стала вытирать щеки. В этот момент мое сердце отчего-то сжалось. Мне пока было непонятно, приносят ли ей эти воспоминания о прошлом боль, или же наоборот, радость. Но она старалась говорить спокойно, а получалось эмоционально.
— Давай немного отвлечемся, и я тебе кое-что поясню, — неожиданно выдала. — Как ты уже знаешь, я попала на Лариопию из другого мира. Не буду вдаваться в подробности, но оказавшись здесь, я объединилась с Феодорой и Валерией, дабы впустить в наши тела души убитых горгон. Без этого наша магия не открылась бы, и мы погибли. Так, благодаря нам и
— А как же… Феодора и Лера? — тут я очень удивилась и мои глаза расширились от шока.
— Феодора стала мамой до того, как впустила в себя Медузу. А вот Лера… она у нас исключение… Особенная, проще говоря…
— А … я?
Тут в моей голове стала обрисовываться получившаяся картинка. Неужели? Черт… быть такого не может!
— Мы с твоим папой не переставали надеяться на благословление Богов Лариопии. Вот только время шло, а детей нам так и не давали. Мы уже отчаялись, что не сможем стать родителями, но тут появилась ты, словно лучик солнца в нашем темном мире, одарив нас надеждой.
У мамы на глазах выступили слезы и тогда отец принес ей стакан воды. Они не переставали смотреть на меня с любовью, в то время как я бледнела по мере того, как говорила мама.
— Я вышла к реке потому что точно слышала, как оттуда шел плач. И тогда увидела движущиеся в мою сторону волны, на которых находился ребенок. Это было точно сделано магией, при этом малыш не тонул, а они несли его на себе, как на лодке! Я вытащила его из воды и отнесла домой. Когда пришел твой папа мы тут же стали искать родителей, но ничего не получалось. Время шло, и ребенок жил у нас. Это была красивая девочка с синими, как море глазами. Мы так привыкли к ней, что полюбили как родную. И тогда приняли решение оставить ее, раз родители не нашлись. И дали мы ребенку имя Синамайя. Вот так ты у нас и появилась, доченька, — выдала мама и ее охватила непонятная дрожь. Она смотрела на свои ладони словно боялась что-то увидеть в моих глазах.
Для меня же мир просто замер. Он не перестал существовать и не оборвался, но время остановилось, словно давая мне принять полученную информацию. Вот, значит, что от меня все скрывали. Я не родная дочь… как же так? Почему? Почему я? За что так поступили со мной?
Меня разрывало на части. Я сочувствовала родителям. Сочувствовала маме. Ведь из всех трех горгон только ей не даровали ребенка. При этом я не могла поверить в то, что не родная им.
Сразу в голове возникают мысли о том, кто мои настоящие родители? Почему они меня бросили? Почему никогда не искали? И что бы со мной случилось, не попав я в семью к этим людям?
Мама явно переживала, боясь, что я уйду или захочу найти своих родных. Вот только меня тут любили. Я никогда не чувствовала себя здесь чужой. И они моя настоящая семья. Я все равно их люблю и буду любить больше, чем своих родных. Это я осознала быстро и точно.
— Сина, — папа погладил маму по руке и посмотрел на меня. — Пусть ты узнала правду, но ты всегда будешь для нас родной дочерью. Любимой девочкой, которая появилась в нашей жизни и сделала ее ярче. Мы любим тебя и всегда будем
И тут меня прорвало на слезы. Я заплакала, как маленькая, и кинулась в объятия к родителям, которые поднялись из-за стола и прижали меня к себе, обнимая с обеих сторон. Мама плакала вместе со мной, а отец старался нас утешить, хотя его глаза тоже были красные.
Прошло еще около пяти саят, прежде чем мы успокоились. Голова разболелась, и я чувствовала ужасную усталость. Приключения не покидают меня, также, как и раскрытие тайн. Но я все равно была чертовски рада тому, что наконец все прояснилось и мне уже не нужно переживать и морочить голову догадками. Хотя такой исход событий даже и не снился…
— Майя, ты как? — спросила меня мама, когда мы уже устали сидеть втроем на диване. Я при этом прикрыла глаза и откинула голову назад. Даже не верится, что все правда, а не плохой сон.
Я не родная дочь… не их… почему? Как вообще так могло все сложиться? Люди, которых я считала всегда своей семьей на деле являются мне не родными. И друзья родителей, которые окружали нас, тоже знали обо всем? Думаю, что да. И все равно они относились ко мне хорошо…
Да и мама с папой… Сразу видно их отношение ко мне. Никогда бы не подумала, что они будут так заботиться о приемной дочери. Вот только это потому, что родных не было? Но я люблю всех и точно знаю, что для меня они семья, пусть даже не кровная. И усомниться в этом повода не было.
А вот как быть с настоящими родителями? Что, если они знают о моих способностях? Тогда, чтобы лучше себя понять, нужно найти их и обо всем расспросить. Но как это сделать?
Сатир говорил, что мне стоит попробовать отправиться на затерянные острова. Вдруг, я оттуда? И там моя родня, которая знает, как мне помочь? Или, чтобы бросить меня у них была веская причина?
Все думала над этим и не знала, как быть. Обеспокоенный голос матери привел меня в чувства, и я села прямо, открыв глаза. Как я себя чувствую? Как тот, кто еще не принял все в серьез.
— Нормально… а что?
Мама улыбнулась и чмокнула меня в лоб. Отец протер уставшие глаза и поднялся с дивана.
— Да ничего… просто я и не надеялась на то, что ты так… так просто примешь всю правду. Спасибо…
— Я люблю вас, и вы мои родители, пусть даже не родные, но вы моя семья. Надеюсь, так будет всегда.
— Конечно, — лицо мамы озарилось от улыбки. — Ты навсегда останешься нашей дочерью. И это не изменится.
Такие слова придавали мне уверенности, и я не злилась. Просто принимала все, как есть, не пытаясь таким образом изменить свою жизнь. Пусть не родная, но для меня ничего не поменялось.
— И все же это несправедливо, — выдала то, о чем вот так сидя думала. Даже жаль маму и папу.
— О чем ты? — изумилась родительница.
— О том, что у Феодоры есть родной сын Каян, у Леры… у нее тоже есть родной ребенок, и он у нее появился после того, как она стала горгоной. А тебя… тебя этим обделили, почему, мама?
Посмотрела на нее во все глаза. Разве такое бывает? Ни у кого нет, значит, ни у кого. Почему одним можно, а другим нельзя?
— Родная, — мама наклонилась вперед и обняла ладонями мое лицо. — У меня есть ты! У меня и у папы.