Дракон и сокровище
Шрифт:
— Но я сама не желаю видеть вас здесь! Убирайтесь!
— Тише принцесса! Ведь нас могут услышать, и это повредит вашей репутации. — Он растянулся на траве у ее ног, и Элинор почувствовала, как сердце ее забилось быстрее, а к щекам прилила краска. Она пыталась смотреть в сторону, но взор ее то и дело возвращался к темноволосому великану, который расположился так близко от нее, что она чувствовала жар его мускулистого тела. Лучи закатного солнца, пробивавшиеся сквозь густую листву плакучей ивы, золотили завитки его
— Почему вы солгали мне, что вас зовут Кэтрин? — нарушил он воцарившееся молчание.
— Это мое второе имя.
— Мне больше нравится первое.
— Оно проклято!
— Не говорите так, принцесса! Имя Элинор дано вам в честь великой королевы, супруги великого короля Генриха II, перед которым я преклоняюсь! И я буду называть вас
этим именем, пока вы не привыкнете к нему и не полюбите его. А имя Кэт… Оно вам и вправду так нравится? Что ж, я стану звать вас Кэт, Кэти, когда мы предадимся любовным играм…
Хлоп! — и Элинор наотмашь ударила его по лицу. Она замахнулась для второго удара, но Симон удержал ее руку за запястье.
— Хватит, хватит с меня! — шутя взмолился он. — Разговор об этом мы оставим на потом. Позвольте поинтересоваться, что это у вас за книга? — И он привстал с травы, потирая щеку.
— Она написана на гаэльском.
— Я учила его по настоянию Уильяма, — холодно ответила Элинор.
— Я тоже хочу выучить его, принцесса. Скажите что-нибудь по-гаэльски.
— Сим… — проговорила она, опуская ресницы.
— Так звучит на этом кельтском наречии мое имя?
Она молча кивнула.
— Одолжите мне эту книжку, и я тотчас же начну по ней учиться!
— Вам потребуются годы, чтобы овладеть этим языком!
— Хотите пари? В следующую нашу встречу я заговорю с вами на нем!
— Это невозможно!
— А в награду потребую от вас поцелуй!
— Никакого следующего раза не будет!
— Будет, Элинор! — Он склонился над ней, пронзая ее пламенным взглядом своих агатово-черных глаз. — Так вы принимаете условия пари?
— Только не в губы! — едва слышно прошептала Элинор.
Симон расхохотался, откинув голову назад.
— Послушайте, ведь я собираюсь принять постриг. Прошу вас, Симон, не ищите больше встреч со мной! Так, право же, будет лучше для нас обоих.
— Что за глупости вы говорите, Элинор! Если вы так дорожите памятью Уильяма, то знайте: он перевернется в гробу в тот самый день и час, когда вы решитесь заживо похоронить себя в обители!
— Но как иначе я смогу искупить свою вину перед ним? Ведь это из-за меня он погиб, не достигнув преклонных лет!
— Глупости! Я докажу вам, Элинор, что вашего мужа убили его враги и что от любовных объятий не умирают!
— В своем ли вы уме, де Монтфорт? Кто мог осмелиться на такое?
— Вот это нам с вами еще предстоит выяснить. Не отчаивайтесь, Элинор. Я помогу вам. Прощайте! Я с нетерпением буду ждать минуты, когда мы с вами назовем друг друга «Кэт» и «Сим»! — И, увернувшись от пощечины, он выхватил книгу из рук Элинор, пробежал по
лужайке, перемахнул через высокую стену и скрылся из виду.
Элинор еще долго сидела на скамье, подперев голову руками, и размышляла о словах де Монтфорта. Неужели он сказал правду? Что, если она и в самом деле неповинна в смерти Уильяма? Но где и как искать его убийцу? Лишь когда сумерки сменила непроглядная тьма, Элинор поднялась со скамьи и направилась к дому.
Несколькими днями позже Элинор, как всегда, поднялась в свою спальню, находившуюся в высокой башне Короля Джона, омыла лицо и руки розовой водой, сняла с помощью служанки черное бархатное платье и, облачившись в ночную рубаху, откинула полог кровати — на широком ложе расположился Симон де Монтфорт. Он насмешливо взглянул на графиню Пембрук. Его белоснежные зубы блеснули в улыбке.
— О, проклятье! — вырвалось у Элинор.
— Недурно для монахини! — И улыбка Симона стала еще шире.
— Я сейчас позову на помощь слуг! — прошипела она.
— Вы не сделаете ничего подобного! Ведь под угрозой окажется ваша, а не моя репутация!
— Как вам удалось пробраться сюда? Он молча указал ей на узкое окно.
— Чего вы хотите от меня? — с мольбой воскликнула она.
Симон окинул выразительным взглядом стройные очертания ее фигуры, отчетливо вырисовывавшиеся под тонкой тканью рубахи. Элинор вспыхнула и отвела глаза. Засунув руку за пазуху, он вытащил оттуда двух крошечных совят:
— Я хочу поручить вашим заботам этих сироток. Ведь вы любите птиц, Элинор?
Она вытряхнула свои драгоценные уборы из резной ажурной шкатулки и посадила туда птенцов.
— Я назову их Руфф и Труфф, — прошептала Элинор, погладив совят по головам.
— Я знал, что вы будете добры и милосердны к ним.
— К ним — да, но не к вам, Монтфорт. Убирайтесь отсюда немедленно.
Тяжело вздохнув, он поднялся с кровати и направился к двери.
— Нет, не сюда! — воскликнула Элинор и преградила ему путь.
Симон кивнул и, снова пошарив за пазухой, вынул оттуда книгу в кожаном переплете.
— Я выполнил условия нашего пари, Элинор! — И он отчетливо произнес несколько фраз на гаэльском языке.
Элинор обмерла от страха. Граф Лестер явился за ее поцелуем!
— Я не дам вам его! — едва слышно прошептала она.
— Я сам его возьму!
Элинор почувствовала, что попала в западню. Ей надо было как можно скорее выпроводить его отсюда, но ведь он не уйдет, пока не получит того, за чем пришел! Она зажмурилась и подставила ему свою заалевшую от смущения щеку: