Дракон, который боялся летать
Шрифт:
А слабостей у Эсвена было всего две.
Первая — его мать. Олейна Кэтри — ведьма, которую король освободил личным приказом «за заслуги сына перед Отечеством». Заслуги! Мерзавец создал собственную террористическую организацию под носом у Верховного мага. Какие, к чёрту, заслуги?! И тем не менее, свободу мать Эсвена получила, и, положа руку на сердце, свободной она была ценнее, чем заключённой на рудниках. Госпожа Олейна оказалась на диво талантливым техномагом. Такие волшебники рождаются раз в сто лет: её потенциал равнялся девятке, но только если у неё в руках был планшет. Или хотя бы допотопный телефон. Без техники Олейна оказывалась совершенно бессильна.
Зато ей удалось, например, усовершенствовать «начинку» планшета сына так, что Сильвен с Лианой, даже объединившись, месяц не могли его взломать. Или вот ещё — после освобождения Олейну привели к королю. Роберт утверждал, что просто хочет познакомиться. Олейна же решила, что её сына держат во дворце в заложниках, и за его свободу предложила королю взломать личный планшет беспокойного каэльского соседа — нового президента Автстании.
Роберт решил, что это шутка, но Сильвен не дал ему и слова сказать. Он заявил: «Ну взломайте».
Никто чуда не ждал, однако оно случилось. Олейна планшет взломала. И пока изумлённый Роберт клялся, что ни в коем случае не хочет ограничивать ничью свободу, особенно драконью, даже если этот дракон неоднократно покушался на его, Роберта, жизнь… В общем, пока король упражнялся в красноречии, Сильвен запасливо пошарил в святая святых автстанского президента, а когда закончил скачивать его личный архив, то спросил: «А со Штернборгом так же сможете?»
Со Штернборгом Олейна разбиралась до сих пор — третий год пошёл. Но надежду не теряла. За это время она значительно улучшила безопасность дворца и лично Роберта… И сделала ещё много чего полезного, так что даже Сильвен её теперь уважал.
Впрочем, уважали Олейну все, кто её знал. Страшная женщина! Исключительная. Влюбилась в дракона, родила от него сына, прятала ребёнка десять лет, потом столько же отработала на каторге… Настоящая драконица, когда дело доходило до сына. Сильвен после одной из драк с ним три дня планшет от вирусов чистил. А однажды еле ноги из госпиталя унёс, где Эсвен «поправлял здоровье» — а на деле, лечился от ожогов. Олейна подкараулила Сильвена в коридоре у палаты, прижала к стене и зашипела: «Прокляну, тварь! Слышишь? Прокляну, ублюдок!»
Сильвену у неё тогда даже клыки почудились. Да-а-а, страшная женщина! Жуткая.
Рассказывали, что при задержании — десять лет назад — она перерезала сонную артерию волшебнику, который убил её любовника, отца Эсвена. И чем перерезала — маникюрными ножницами! А что она пилочкой тогда сделала — фильмы ужасов отдыхают.
На каторге эту ведьму даже матёрые уголовники боялись. Говорят, она тюремщиков строила — те хором на её день рождения исполняли «Она прекрасна», главную тему мюзикла «Танцы под дождём». Эсвен знал эту песню наизусть, даже вусмерть пьяный мог исполнить, не сбившись с такта.
Сильвен предпочитал с Олейной не связываться. Слава богу, ведьма любила свой приморский домик на юге и во дворце появлялась редко. Сильвен во время её визитов сматывался куда-нибудь, например, на север. Или на запад. Восток тоже подходил — лишь бы от этой ведьмы подальше.
Второй слабостью Эсвена была полосатая кошка Брюква. И договориться с ней оказалось куда проще, чем с Олейной. Сильвен лично прошёлся по рынку Бьёрда — как известно, лучшую рыбу в стране ловят именно на юге — нашёл там громадного лосося, под два метра. Приволок домой к Эсвену — а жил тот в пентхаусе неподалёку от королевского дворца. Самый престижный район Столицы, швейцар на входе, швейцар в лифте, громадный балкон, квартира размером не уступает апартаментам Роберта во дворце. Осталось только табличку на двери прибить: «Самый пафосный дракон в королевстве живёт здесь».
А ещё «осторожно, злая котяра», потому что стоило Сильвену проникнуть в квартиру — от огненного дракона, владеющего порталами, даже магия Олейны не спасала — полосатый кусок меха рухнул Силю на голову, и кто знает, что было бы, не урони Сильвен лосося. Он-то думал, эту здоровенную рыбину придётся на кухне разделывать — кошка же маленькая, как она её съест?
Ага, щас! Маленькая. Таких откормленных и злющих котяр он ещё не видел. Брюква с рычанием бросилась на лосося, и рыбе повезло, что она была уже дохлая, потому что кошка в неё буквально забурилась — кровавые ошмётки так и полетели. Сильвен смотрел на чавкающую кошку и думал, что делать, если рыбой она не ограничится. Брюква выглядела так, будто не против подзакусить и драконом.
Наевшаяся, кошка стала напоминать пушистый шар и, покачиваясь, отвалилась от лосося. Сильвен принюхался. Брюква покосилась на него, вздохнула. Потом отвернулась и принялась сосредоточенно вылизываться.
Сильвен решил, что перемирие установлено. И можно пройтись по квартире — где-то здесь наверняка спрятан сундучок с золотом, а ещё — новые наработки госпожи Олейны. Сильвен не отказался бы в них покопаться.
Эсвен, как большинство драконов, обожал простор. Но в отличие от Сильвена, ему нравилась ещё и роскошь. Шёлк на кровати с островов, деревянные настенные панели из Карвеста, мрамор на кухне — из Летиции. Странно: у Эсвена в квартире было полно горючих материалов. То же дерево. Какой огненный дракон облицовывает стены своего жилища деревом? «Только слабак», — решил Сильвен.
Панелями Эсвен не ограничился. Деревянными были потолочные балки — высокие, сложенные так, что получилась покатая крыша. И окна — огромные, во всю стену, панорамные. Сильвен посмотрел вниз, и голова у него тут же закружилась, а к горлу подкатила тошнота. Люди отсюда казались маленькими, суетливыми насекомыми, а деревья и кары — игрушечными.
Сильвен отвернулся. И тут же уткнулся взглядом в… камин. Камин, чёрт возьми, у огненного дракона! Электрический. Бред какой-то.
И ни пылинки. Нигде. Интересно, сколько Эсвен в месяц горничной отваливает? Наверное, много, раз у него настолько чисто.
Качая головой, Сильвен прошёл к покрытому меховым одеялом дивану и забрался на него с ногами — естественно, не снимая ботинок. Брюква, закончив мыться, в свою очередь деловито прошлась по квартире, подняв хвост и помахивая самым его кончиком. Словно показывала: «Я тут хозяйка. Видишь?»
Сильвен хмыкнул, выудил из тайника между подушек дивана домашний планшет Эсвена и приготовился ждать.
Яркие солнечные лучи заглянули в окно, пробежались по бежевому ковру, высветили следы Сильвена (вот ещё, ноги вытирать). И потускнели. За ними пришли мягкие летние сумерки, уютные, как пуховое одеяло. Брюква закончила обход, остановилась перед диваном, оценивающе посмотрела на дракона — и запрыгнула к нему на колени.