Дракон, который боялся летать
Шрифт:
Сильвен пожал плечами и снова проверил, как держат цепи. Потом слез с кровати, закрыл окна, задёрнул шторы, включил систему климат-контроля. Заметил, как поморщился Тео — наверняка запах отдушки для кондиционера не понравился — и не сдержал усмешки.
— Потерпишь.
Подтащил к кровати тумбочку поближе, установил на неё капельницу. Посмотрел в расширившиеся глаза дракона.
— А теперь, радость моя, ты заснёшь. А проснёшься часов через восемь уже здоровым.
В глазах Тео вместе с ненавистью светился вопрос — просто крупными буквами читался. Сильвен широко улыбнулся и ответил:
— Да, ты правильно всё понял: и готовым отвечать на мои вопросы. Видишь ли, мне всё недосуг было с тобой познакомиться — но раз ты сам захотел… Вопросов у меня теперь хватает. Но это потом. А пока спи, мой хороший. Спеть тебе колыбельную? Нет? Вот и славно, я ужасно пою. Да, вот так, ты ведь устал… Молодец. Сладких снов.
После, проверив на всякий случай ещё раз пульс, давление и кое-что из анализов — с роботом-медиком Сильвен никогда не расставался — дракон вышел из спальни. Тщательно запер дверь, позвал управляющую и приказал в спальню сегодня не входить. Потом повесил на двери табличку: «С драконом не играть, не кормить, он кусается».
— Д-драконом, господин? — пролепетала управляющая.
— Я завёл второго, — улыбнулся ей Сильвен. — Драконы так освежают!
Куда делся первый, управляющая не спросила: и так всё поместье помнило, как Итан внезапно исчез прямо из кухни, где только-только собирался обедать. Хороший был мальчик, вежливый.
— А, и кар прикажите подать, — бросил Сильвен. — Я в город лечу.
Слуги были хорошо вышколены и вопросы не задавали, хотя все давным-давно поняли: в поместье творится какая-то чертовщина. Таинственная, но вроде бы не опасная. Слухи про Дерека Милосского пошли один другого интереснее, но Сильвен умудрялся их не замечать. Сейчас его волновало совсем другое. Точнее, другая.
В офисе магов Эртена он был уже через пятнадцать минут. Здесь новость о том, что Тео забирает «этот чокнутый лорд» уже разлетелась, и Сильвена встретили как героя.
— Ваша светлость, вам нужен самый, самый мощный ошейник. — Заместитель Эммы, как всегда горел энтузиазмом… Вайлет, кажется? Сильвен не сразу вспомнил его имя. — Если вы позволите, наш артефактор зачарует для вас…
— Не позволю, — перебил Сильвен. — Я сам разберусь.
— Но, милорд! Вы не понимаете… — судя по лицу Вайлета, сдаваться он не собирался. Остальные волшебники («Заняться им, что ли, нечем!») смотрели этот бесплатный спектакль молча, но слова коллеги одобряли: кивали, перешёптывались, а на Сильвена глядели, как на самодура. «Сожжёт его Тео, — слышал Сильвен со всех сторон. — И пепла не оставит».
Это смешно было слушать, но надоело дракону быстро. Он остановился и, улыбаясь, заявил:
— Нет, это вы не понимаете. Ваш ошейник здорово снижает потенцию. А я, знаете ли, хочу, чтобы мой любовник горел. Ясно?
Вайлет в ответ покраснел. «Ханжа», — решил Сильвен.
— Ну, этот-то точно загорится, — произнёс кто-то из магов.
Сильвен попытался найти его взглядом среди зрителей, не смог, но всё равно подмигнул.
— А то! Надоели брёвна в постели. Пусть хоть пылают.
Волшебников это развеселило — даже Вайлет, весь красный, хихикнул.
— Вот и прекрасно, — сказал ему Сильвен. — Господин…э-э-э… Кендрик, благодарю за помощь, но дальше я дорогу знаю. У вас наверняка много дел.
Ответить заместитель верховного мага не успел — Эмма сама выглянула из кабинета и весьма церемонно пригласила графа Милосского зайти к ней. Сильвен улыбнулся в ответ, как идиот — не смог сдержаться. Почему-то именно сейчас видеть волшебницу было особенно хорошо. Непонятно, отчего. Просто так.
«Может быть, мне просто необходимо кем-нибудь восхищаться? — думал дракон пять минут спустя, глядя как волшебница ставит подписи на бланках — красивых, разноцветных, с гербом королевства и радужным «Сердцем Каэлии» в серебристой короне. — Может быть, я иначе жить не умею?»
Эмму Марис никак нельзя было назвать девушкой мечты. «Я же никогда таких не любил», — удивлялся Сильвен. Рыжая — а ведь дракон всегда считал, что одного рыжего в компании достаточно, и это может быть только он. Не красавица — лицо слишком строгое, нервное, черты неправильные, узкие. Фигура… Мда, как говорится, даже взяться не за что. К тому же волшебница — Сильвен всегда был уверен, что ни за что, ни при каких обстоятельствах не посмотрит на ведьму как на любовницу. Да даже и просто с интересом. Ведьмы — чокнутые садистки, все до одной.
«Это из-за её мужа, — решил наконец Сильвен. — Если бы я не видел, как он с ней обращается…» Тогда не появилась бы болезненная жалость пополам с желанием показать этой замученной, усталой девушке как должно быть, когда тебя ценят. Когда тебя любят.
«Почему она от него не уйдёт?»
— Почему вы так на меня смотрите?
Сильвен моргнул и сам, в свою очередь, спросил:
— Вы спали сегодня, госпожа?
— Вас это совершенно не касается, — отчеканила Эмма и широко зевнула, в последнюю секунду прикрывшись ладонью.
— Я только хочу помочь.
— Вы уже помогли. Если удержите Тео в узде хотя бы пару дней, не только я — все маги Эртена будут безумно вам благодарны.
— Он так сильно вам докучает? — Сильвен попытался поймать взгляд волшебницы, но та снова уткнулась в документы. Бросила только:
— Да.
Повисла тишина. Сильвен следил за резкими росчерками сначала пера по планшету, потом — синей ручки по бланку. Попытался представить, как пальцы, держащие ручку, создают заклинание, например, льда — огненных драконов часто так пытали. И сама Эмма, когда убегала от него, угрожала именно ледяными цепями. Представил, но картинка почему-то из жестокой превратилась в сексуальную.
Эмма снова зевнула, ручка, скрипнув, провела длинную жирную линию, перечеркнув документ. Волшебница устало посмотрела на него, потом скомкала и швырнула в корзину для бумаг. Не попала, вздохнула — вздох превратился в зевок — и потянулась за новым бланком.
— Вам нужно отдохнуть, — не выдержал Сильвен.
Эмма усмехнулась.
— Мне нужно оформить драконов, которые остались внизу.
— Я же сказал, что разберусь с ними.
— Только что привезли двоих воздушных и одного водного. Они тоже что-то натворили. — Эмма поморщилась. — Поверьте, господин, я сама от этого не в восторге. Но у меня и правда много работы.