Дракон моего сердца
Шрифт:
Не давая опомниться, он вышиб дверь спальни ногой и швырнул меня на кровать. Целоваться с Гилмором было самым правильным на свете, а когда он расстегнул мой корсет, в мгновение от этого перехватило дыхание, я вдруг ощутила, что продолжаю падать вниз в ущелье и только эта мысль посетила меня, как его руки снова подняли меня, сдирая верхнее платье и оставляя меня в одной ночной рубашке, я поняла, что если и упаду, то он будет рядом, чтобы поддержать.
Губы нашли мою ключицу, и я вздрогнула от их обжигающего прикосновения. Гилмор горел, но горела и я с ним, его рык и
Резкие прикосновения сменились вдруг нежностью и доводили до какого-то нового края. Гилмор не торопился. Его руки осторожно перебегали от лодыжки, нежно снимая чулки, затем он посадил меня, отбросив волосы на бок и коснулся носом шеи, провел по ней и зубами потянул нитку, что стягивала и удерживала ночную рубашку на плечах. Холод комнаты коснулся кожи, и я покрылась мурашками, а следом Гилмор развернул меня к себе. Я опустила глаза, не в силах посмотреть на него, только то, как он перестал дышать, подсказало, что дракон любуется.
— Ты прекрасна… — прошептал он мне в губы и поцеловал, нежно заваливая на подушки.
Когда Гилмор снял с себя одежду, была моя очередь замереть и затаить дыхание. Неловкости не было, только любопытство и чуточку страха смешалось в моменте. Вскрик потонул в следующем поцелуе и на какое-то мгновение дракон всецело принадлежал мне, а я ему.
Глава тридцать третья
Я четко видела каждый волосок на его смуглой руке, что прижимала меня к себе. Зажмурилась и вдохнула его запах, кажется мы переплелись не только ногами, но и самим вкусом тел. Каждый миллиметр кожи стал наполнен по-особенному. Я не хотела двигаться, только чтобы не разрушить момент. Князь пошевелился, прижал к себе ближе, а потом вдруг замер, перестал дышать.
— Доброе утро, — прошептала я, все так же не двигаясь с места.
— Доброе, — его выдох пощекотал волоски за ухом, и я обернулась, посмотреть в глаза своему стыду и интересу.
Губы были так близко, что захотелось тут же ощутить их прикосновение, память услужливо воскресила прошлую ночь. Я приблизилась, чтобы осуществить желанное, но князь отстранился. Не знаю, что выбило у меня почву из-под ног, его ли отказ или поспешное его желание убраться из собственной спальни.
— Я распоряжусь, чтобы вам приготовили ванну здесь.
— Зачем же так беспокоить нянюшку, — я постаралась, чтобы голос звучал, как можно более холодно. Поднялась, натягивая на себя простынь. Гилмор что-то хотел сказать, но я остановила его, подняв руку:
— Прошу, не стоит упражняться в красноречии, особенно с утра, я оказалась к этому несколько не готовой. — Присела в реверансе и с гордо поднятой головой покинула спальню князя.
До своей комнаты я бежала бегом. Как угадала, Нинель уже подготовила все необходимое, к счастью, ее я не увидела. Прислуга и правда была вышколена по высшему разряду, они были невидимы для гостий замка. Только после того, как я закрыла дверь и повернула ключик, я позволила себе скатиться по двери и разрыдаться. Тихо, только чтобы чуткий слух дракона не прознал, что нанес непоправимое оскорбление. Ниже падать некуда. Судорожный вздох, через силу подняла себя и заставила завершить туалет, приличествующий даме.
К завтраку я спустилась как ни в чем не бывало. От перестановки предметов в этот раз отказалась и лишь почтительно поприветствовала князя на другой стороне длинного стола.
— Лариса, — князь хотел разрядить обстановку, но я не готова была выпустить белый флаг, что-то внутри непоправимо сломалось, восхитительное мгновение жизни было растоптано и превращено в прах.
— Я бы предпочла, чтобы вы обращались ко мне с должным уважением, — отрезала, а сама сосредоточилась на завтраке. Омлет был восхитительным, а зелень посредине зимы порадовала.
— Прошу прощения, Лариса Матвеевна, — князю нянюшка налила кофе и тот пригубил его, лицо бледное, осунувшееся, хотя в своем отражении я тоже обнаружила и синяки под глазами и нетипичную для меня бледность. — Мне сообщили, что вам необходимо подготовить платья.
Мой нож чиркнул по тарелке, издавая неприятный звук, и только после я подняла глаза.
— Может вы начнете излагать свои мысли более прозрачно, князь?
— Я только хотел сказать, что можете себе ни в чем не отказывать…
Зря он это сказал:
— Тогда потрудитесь пригласить еще и ювелира, — во фразу вложила столько холода, чтобы замерзла вся столовая, но дракон — это сосредоточение огня.
— Всенепременно, лично распоряжусь об этом.
Аппетит пропал.
— Я все же хотела бы с вами поговорить не об оплате за мою честь...
— Лариса Матвеевна! — клокочущий рык вырвался из горла Гилмора.
— А о том, чтобы решить вопрос с химерами, чтобы я могла вернуться в столицу и там уже дальше решать вопрос о своей судьбе…— все же договорила я.
— Да что б вас Лариса, — подскочил Гилмор, и его чашка с кофе отлетела в сторону.
— А что я еще должна вам сказать, князь? — передразнила я дракона, и сама подскочила. — Когда ночная Лилия стала дамой для развлечения?
— Я никогда не ставил вас в такое положение! — вскричал он.
— А тогда как понимать ваше предложение обновить свой гардероб и не в чем себе не отказывать! Не забывайтесь, Гилмор, что я генеральская дочь и уж точно не нуждаюсь в подачках какого-то дракона! — После брошенных слов я развернулась и бегом выбежала за дверь, а там в комнате разбилось что-то покрупнее чашки.
Глава тридцать четвертая
— Доброе утро! — благодушное лицо нянюшки, особенно так рано утром раздражало.
— И вам здравия, — хмуро пробормотала я и зажмурилась, когда шторы впустили яркий солнечный свет в спальню.
— С вашего позволения, я все же попросила сегодня наведаться к нам швею, — возмутиться мне не дали, — князь не знает, это я позволила себе такую наглость. Дело в том, что в замке очень холодно, а ваши вещи моя нерадивая помощница, к сожалению, испортила.