Дракон моего сердца
Шрифт:
Вовремя спохватилась, поскольку одеяло сползло, а под ним не оказалось одежды и вообще судя по пеплу, мое платье приказало долго жить. Воображение ярко дорисовало в голове, как меня несли без сознания со двора замка. Замечательно! Нагишом меня видели кроме драконов еще и солдаты! Морально я провалилась ниже казематов замка, в котором находилась. Закрыла глаза рукой.
— Это моя вина, — подал в углу голос Шотдак и в него тут же полетела другая подушка. Надо отдать им должное они даже не старались увернуться. — Позвольте мне объяснить Лариса свое поведение.
—
— Дело все в том, что от вас помимо запаха ночной Лилии, явственно проявлялся чистый огонь, противостоять такому ни один дракон не сможет, — Шотдак опустил голову вниз и пробормотал Гилмору: — Как ты это выдержал? Не подчинить, не спрятать от глаз всех и каждого? И как такое вообще возможно?
— О, я с удовольствием поведаю вам, как! Это зверское чувство вины!— теперь была моя очередь удивлять Шотдака, хотя по лицу все больше хмурящегося Гилмора я могла прочитать, дракон опустил бы подобную информацию, но может Шотдак согласится со мной, с химерами надо кончать и возвращаться в Санкт-Вележск, пока меня не сожгли окончательно потерявшие рассудок монстры! И я рассказала, как приобрела “невыносимый” запах и последние злоключения произошедшие в дороге.
— Так он мог вас потерять, поэтому … — новость потрясла золотого дракона. — Это правда, Гилмор?
— Да, — нехотя согласился Лео. — Я сжег химеру. А перед смертью она рассказала о заклятье ограничивающем нас от убийства этих женщин.
— Вы хотели сказать монстров? — уточнила я.
— Нет, Лариса, это прежде всего женщины! У них есть пара злобных тварей, что с малого детства учат ненавидеть людей, драконов, но по-большому счету сомневаюсь, что все химеры — зло! Это неправильно.
Я подскочила на кровати, обернув вокруг себя одеяло, как тогу:
— Значит, вы утверждаете, что монстр, убивший людей в таверне, пытавшийся задушить меня и в итоге сжегший, запутавшаяся деточка? — свободной рукой стукнула Гилмора в грудь. Откуда-то в глубине поднимался жар, который с каждым мгновением становился невыносимым и если я не выскажу все князю, меня точно сожжет уже изнутри.
— Нет… — вдруг хрипло произнес дракон и глаза его странно сверкнули. Я почувствовало, как невидимое натянулось между нами.
— О, я пойду… — подскочил с кресла Шотдак, — До встречи Лариса Матвеевна, примите мои искренние извинения, что повел себя неадекватно!
Но я уже мало обращала внимание на сбежавшего из комнаты князя. Меня занимал Гилмор. Теперь уже дракон, раззадоренный моей агрессией наступал. Я попятилась, пока мои ноги не уперлись в кровать. Глаза дракона полностью заполонил черный зрачок.
— Гилмор, вы…
— Лео, Лар-р-риса, называйте меня Лео, — он склонился к губам, а меня просто швырнуло к нему навстречу. Губы, я помнила их вкус, помнила ощущения, которые они мне дарили.
— Я не хочу вас ни к чему принуждать, Лариса. Само осознание, что я заставил вас, поставил против вашего желания метку, изменил вашу судьбу… — дракон держался из последних сил. Он сжал плечи, прижимая к себе, — Видят боги, я на пределе своих возможностей, — рваный вздох, — если вы прикажете, я постараюсь прекратить…
— Я прикажу вам, — начала шепотом, — я прикажу вам поцеловать меня… — и, встав на цыпочки, сама потянулась к его губам.
И дракон сорвался, ответил сжимая в объятиях. Мое дыхание перетекало в его, я задыхалась и не могла надышаться им самим. Я кусала его плечи и возвращалась с поцелуями, выгибалась навстречу, стараясь стать ближе, стать его частью на мгновение, на жизнь, на целую вечность.
Глава тридцать шестая
— Посмотрите на мою метку! — утром, принимая ванную у Гилмора в комнате, я вдруг обнаружила на плече ее почерневшую.
— Интересно, — Лео присел на край ванной и провел подушечкой пальца по краю лилии. — Она в точности имитирует мою чешую, — дракон улыбнулся, — Лариса, метка переродилась и приняла моего дракона, теперь от вас не будет исходить запах, который может свести с ума любого другого дракона.
— Жаль, — повела я плечом, — мне было бы интересно что сказал бы на это все Родаускас, — улыбку я спрятала, а вот Гилмор наоборот щекотно сжал бока.
— Моя госпожа желает, чтобы ее дракон сошел с ума от ревности? — я плеснула в дракона водой и постаралась смыться вниз, чтобы меня не поймали, но не тут-то было, Гилмор нырнул в купальню следом за мной, а его горячий поцелуй разом нагрел уже остывающую воду.
Стук в дверь заставил нас обоих остановиться.
— Прошу прощения, князь, — глухо прозвучал за дверью голос нянюшки, — но вам донесения. Несколько из них с королевскими печатями.
— Благодарю, разбудите пожалуйста Шотдака и подайте в столовую завтрак на три персоны, — Гилмор разочарованно вздохнул, поцеловал меня в лоб и поспешил вылезти из ванной, ему предстояло переодеться, поторопилась и я.
За завтраком я не могла отделаться от того, как изучает меня Шотдак, как принюхивается к воздуху, казалось князь боится, что его сведут с ума феромоны Ночной Лилии, но по всему что он с облегчением выдохнул, этого, как и говорил Гилмор, можно было не опасаться.
— В донесении пишут, что часть химер окружила дворец, — пробежался по строчкам письма Гилмор. — Кроме того, Родаускас в своем письме сетует, что заклинание, связывающее химер в их снах отныне не работает!
Последнее его ошарашило.
— Нам просто нечего им противопоставить! — Шотдак схватился за голову.
— Но теперь-то есть!
— Лара! — воскликнул Гилмор в попытке остановить меня, но это было невозможно.
— Князь, считаю, что нам необходимо выставить против химер силу Ночной Лилии! — завершила я бодро.
— Лариса, зовите меня Крис, раз вы уже член семьи драконов, то к чему такие расшаркивания, — заметно, что Шотдаку до сих пор неприятно, что он разрушил половину замковых укреплений Гилмора, но причины его поведения существенно успокоили дракона.