Дракон в её телефоне
Шрифт:
— Леди Дартан… Она сбежала…
Бух! Это стол под силой кулака Девьяна треснул и развалился пополам. Это ж какой силы удар должен был быть, чтобы массив раскорежило чуть ли не в труху.
— Когда?
— Два дня назад, буквально перед захоронением императрицы. Пощадите, наследник!..
Я охренела в самом натуральном смысле. Изо рта Девьяна вырвался самый настоящий огонь; я зажмурилась под вой гонца плохих вестей, лицо ощутимо опалило. Приоткрыв один слезящийся глаз, с восхищенным ужасом смотрела на раздавшегося в плечах мужчину, за спиной которого развернулись настоящие, покрытые переливающимися крупными чешуйками крылья. Его грудная клетка с трещащим по швам камзолом надулась, в глотке, покрытой чешуйками, промелькнул желтовато-алый мячик огня, и вместе с залпом всепоглощающего огня и звоном лопающихся окон, я вновь зажмурилась и истошно заорала, ощущая каждой плавящейся клеткой лижущий кожу жар.
Мама!
Он - дракон! Самый настоящий дракон!
Факел, помоги.
Глава 16
Старательно приводила тяжелое дыхание в норму, растерянно рассматривая склонившихся надо мной врачей. К слову, за исключением главврача, остальные люди в белых халатах выглядели подозрительно бледно и как-то оглушенно, что ли. Странно, сейчас уже вечер, что они здесь все делают? Павел Глебович, оглядев честную компанию, отправил санитарку работать на пару с еще одной незнакомой мне девушкой, не то медсестрой, не то молодым врачом, а сам присел ко мне на постель, бесцеремонно схватил за запястье, прощупал пульс, пробормотал о его повышенности и жестом попросил Георгия зафиксировать в карте.
— Как вы себя чувствуете, Ангелина Никитична? К слову, как часто вы видите плохие сны?
В полнейшем ужасе, такой ответ подойдет? Я все еще ощущала на своей коже фантомное дыхание уничтожающего все вокруг огня, очень неприятно, между прочим. Поддернув плечами, пробормотала:
— Не часто. По самочувствию: в горле першит, легкая слабость, а так нормально.
— Насчет горла - не удивительно, вы так кричали, у меня наверняка образовался еще один седой волос, — хмыкнул врач. — Пейте побольше жидкости, для смягчения гортани подойдут самые обычные леденцы, откройте рот, пожалуйста. Ага, так. Легкое покраснение, не болезненное, так что леденцов будет вполне достаточно. Слабость нормальна после дневного затяжного сна. Вот вы как обычно переносите дневной сон? Ощущаете прилив сил или разбитость?
— Больше разбитость, хотя как когда.
— Понаблюдайте за собой, если слабость не пройдет или усилится, обязательно сообщите об этом медсестре. В особенности, если ночью вам станет плохо, не замалчивайте и не отмахивайтесь, чем частенько любят грешить пациенты, ладно?
— Хорошо.
— Хорошо, — протянул за мной главврач, пролистывая мою карту, захлопнув ее, внимательно посмотрел на меня: — Результаты ваших анализов на редкость приятные, хоть в космос вас запускай, Ангелина.
Вот уж спасибо. Мне здесь своего космоса хватает по горло.
— Впереди у нас пятница и два выходных, если к понедельнику не возникнет никаких негативных изменений, выпишем. На этом все. Спокойного вечера и ночи.
С воодушевлением горячо поблагодарила главврача, тот, с улыбкой кивнув и напоследок бросив моему непосредственному врачу, чтобы зашел к нему в кабинет, удалился. Проследила за его уходом взглядом, еще раз прогоняя в голове анализ, насколько они с Георгием похожи. Все-таки родной сын, в этом почти уверена. Последний, кстати, оставался в моей палате и внимательно изучал, как только я вернула ему внимание; он стоял спиной к окну, опираясь поясницей на батарею, и обаятельно улыбался.
— Ну что, Ангелина, хорошие новости? Еще немножко, и домой.
— Судя по всему, чему я очень рада, не люблю больницы.
— Позвольте заметить, их не любит никто, — заговорщицким тоном проговорил врач. — По крайней мере, мне такой уникум еще не встречался.
— А как же бабульки?
— А что бабульки? Они наши верные жительницы, — рассмеялся мужчина и, откашлявшись, с улыбкой спросил: — Ангелина, а вы, помнится, после выписки обещали выпить со мной чашечку кофе?
Ах-а. Кто-то решил брать быка за рога.
— Я обещала?
— Клятвенно заверяли.
— Не припомню, но почему бы и нет. Оставьте свой номер телефона, и я вам напишу по возвращении домой. Согласуем время.
Врач качнул головой.
— Деловая хватка у вас. А давайте, все-таки я возьму на себя инициативу и сам вам позвоню?
Вот нравились мне с одной стороны инициативные с налетом властности мужчины, но с другой все-таки предпочитала верховодить в паре сама, и сейчас мне одновременно нравились слова Георгия и напрягали.
— М-м-м, хорошо.
— Договорились. Ваш номер у нас есть в базе. Завтра утром встретимся на обходе.
— Я, кстати, удивлена, не думала, что бывают вечерние обходы во главе с главврачом.
Да и Маргарита упоминала только утренний обход.
— Бывают и ночные, — отшутился Георгий. — У нас отделение общей и интенсивной терапии, так что на самом деле вообще ничего удивительного, в вашем случае - так тем более. Сладких снов, Ангелина. И, пожалуйста, не пренебрегайте едой, ладно? Хотя, насколько я знаю, вам приносят еду.
— Приносят. Причем, говорят, жених. Вас его наличие никак не смущает?
— Говорят? — зацепился за слово мужчина. — Честно говоря, не смущает, штампа в паспорте у вас нет, значит, вы свободная женщина, Ангелина.
— Говорят — потому что у меня нет никакого жениха, а вот знакомый, передающий еду, действительно есть. А вы проверяли мой паспорт?
— Ну, вот, видите, тем более простой знакомый, так что совершенно ничего не смущает. И да, паспорт я ваш проверял, — мне досталась невинная акулья улыбка, на которую ответила так же невинно и по-пираньи.
Георгий глянул на наручные часы.
— Мне пора, пока еще не мой Ангел. Сладких вам снов.
Мысленно скривившись на Ангела, пусть на «пока не его» в груди что-то слабо шевельнулось, кивнула, сухо пожелав мужчине того же.
Оставшись одна, со вздохом покосилась на телефон, мысленно плюнув в его сторону, перекусила заныканным с передачи от «таинственного благодетеля» кишем со шпинатом, думала, как ни странно, о подбивающем клинья враче, испытывая насчет него двоякие чувства.
Вот вроде бы хороший, симпатичный положительный мужчина без всяких мистических бредней, да. Но было в нем что-то такое, что отталкивало меня, вынуждая мысленно кривиться, и эта его оговорка, видите ли, если бы я на самом деле была несвободна, ему на это было плевать с высокой колокольни, странный принцип для мужчины. Они же все поголовно собственники, а не испытывают никакого смущения, если девушка несвободна или нашла ему замену, только в том случае, если на нее на самом деле глубоко и бесконечно плевать. Факт.